Ожог от зеркала
Шрифт:
Никита нахмурился.
– Я чувствую какой-то сбой, но очень слабый. Вяленький, что ли. А по твоему описанию мало что поймешь. Так мы ни в один город не заедем. Будем мифических засад остерегаться.
– А змейка, по-твоему, тоже мифической была?
– Змейка? Змейка, может, от валчей прощальный привет. Кстати, будь они здесь, ты слушай не слушай, много не наслушаешь. Пойдешь туда, куда поманят.
– Так ото ж. – Тарас тоже был настроен скептически. Собственное чувство опасности ещё не вызывало у него доверия. – Я думаю, рискнуть стоит.
Лизо расставил у окна зеркальные
Грач за длинным деревянным столом мешал в глиняной чашке серую кашицу. Время от времени он разравнивал её поверхность широкой серебряной лопаточкой, и на ровной плоскости тут же начинали вспухать пузыри, причём почему-то только с одного края чашки. Грач снова и снова повторял своё действо, то помешивая, то разравнивая неведомое вещество, и всё время с одного края наблюдалось это странное «кипение». Лизо мягко переставлял призмы, иногда меняя фильтры на центральной, преломлявшей цвет над самой чашкой. Он был зол и сосредоточен. Грач работал бесстрастно, разравнивая лопаточкой мельчайшие комочки, и движения его крупных пальцев были под стать отточенным движениям какого-нибудь ювелира, вот только все попытки разровнять серую кашицу тут же уничтожались окраинными пузырями. Никакого огня под чашкой не было, только напротив окна, перед длинным прямоугольным зеркалом, горели две свечи. Два неровных куска морёного дуба, отшлифованные в идеальную чёрную грань, исполняли роль матовых поглощающих боковых зеркал.
Очень долго валчи ткали невидимую паутину, сплетавшую лучи и запах, пока наконец в чашке не вспыхнул огонь, мгновенно сожравший всё её содержимое. Грач облегчённо откинулся на спинку высокого стула. Лизо смахнул с виска пот и отодвинул свои призмы, одна из которых упала на пол. Затем он вытащил из внутреннего кармана тонкую сигару и прикурил прямо от стоявшей у зеркала свечи. Его пальцы дрожали.
Грач поморщился (ему не нравился запах турецкого табака), но ничего не сказал. Сигара подрагивала в нервных пальцах с длинными холёными ногтями.
– Отцепились.
Лизо кивнул. На виске у него снова выступила капля пота.
– Я не думал, что Тверской Колледж пойдет на такие траты.
Лизо снова кивнул. Он глубоко затянулся своим зельем, на тонких губах заиграла ехидная ухмылка.
– Почти восемьдесят узлов. Будь мы хоть чуть-чуть ближе...
Грач посмотрел на дно своей чашки. От серого вещества не осталось даже пепла. Так, нечто вроде копоти. Можно легко стереть пальцем. Грач смотрел на рисунок этой копоти, очевидно, не собираясь её стирать. Там просматривалось что-то вроде паутины со множеством ячеек и узелков.
– Восемьдесят магов. Мы с тобой котируемся. Половина бакалавров Колледжа. Может, и магистрат.
– В основном они слабенькие.
– Будь мы ближе на пятнадцать верст, показали бы тебе эти слабенькие.
Лизо ничего не ответил, продолжая с видимым удовольствием курить. Пальцы его всё ещё подрагивали.
– Что дальше будем делать? Надо совсем уходить.
– Зачем? –
– Они знают, что мы почти в зоне досягаемости. Вполне могут сплести новую.
– Это минимум два дня. Да и не пойдут они опять на такие траты. – Голос Лизо был абсолютно безмятежен.
– Ты и в прошлый раз считал, что это для Колледжа слишком дорого.
Лизо ничего не ответил. Грач подошёл к окну и внимательно рассмотрел дно глиняной чашки в солнечном свете. Он считал.
– Семьдесят шесть. Или семьдесят семь. Надо уезжать, Лизо.
– Что конкретно ты предлагаешь? Оторваться можно только через зельцкабины.
– Вот зельцкабины я и предлагаю.
– Валчам идти через зельцкабины?
– Да, да. Именно.
– Уподобляться обычным воинам? Торговцам слоновой костью и бродягам? В случае неудачи мы рискуем превратиться в удобрение, как и все, кто использует эту сеть. Здесь ничего нельзя предвидеть.
– Что, страшно стало?
– Нет. Но итог может быть безобразным.
– Шанс невелик. Иначе бы ими никто не пользовался. А здесь нас могут и достать второй плетёнкой.
Лизо задумался. На его лице промелькнула гримаса – видно было, что принятое решение валчу неприятно.
– Уговорил. И куда же мы двинемся?
– Один бросок?
– Один, конечно. Не хватало ещё путать следы. Маги Колледжа от Твери удаляться не станут.
Грач наконец высмотрел всё, что хотел, и протёр донышко глиняной чашки.
– Если мы не хотим потерять пацана, то логичней всего Стамбул. Плюс там тепло. И море.
– Даже два, – уточнил Лизо. – А ты уверен в своём информаторе?
– В Колледже было взвешено четыре шляха. Им якобы отвели Стамбульский. Но точно знают только декан и ректор.
– Сейчас их искать слишком рискованно, – сожалеюще сказал Лизо. – Заклятие стоит дорого, но всему есть предел.
– Шлях перепроверим. А на юге у нас достаточно попутных дел. Не гоняться же за ними по всему маршруту.
– Может, и стоило бы подсуетиться. – Лизо затушил окурок в чашке, что держал Грач. – Хорошо, давай укладываться. Твоё красноречие меня убедило.
Глава 15
– Мог бы и за дамой поухаживать, – уничижительно сказала Варвара. Пристыженный Тарас потупился – стремя следовало придержать. Дама, однако, прекрасно справилась сама, изящно взгромоздившись на лошадь. Справа потянулась крепостная стена Старицы. Поворот к Северным воротам путники оставили без внимания, собираясь обогнуть город по окружной.
– М-да, – сожалеюще сказал Никита. – Не обучили тебя хорошим манерам.
– Ничего, – бодро ответствовал Тарас. – Если что, приду к тебе за справкой.
– Приходи, – разрешил Никита.
– Ты-то у нас много хороших манер знаешь?
– Много, – вздохнул Никита.
– Сколько? – заинтересовался Тарас.
– Пять, – уточнил его цветный и снова вздохнул. Какие это были манеры, осталось загадкой, потому как заржали оба.
– Если кто не понял, так я с вами прощаюсь, – сообщила Варвара, обиженная столь явным невниманием. Тарас тут же нахмурился и смахнул мифическую слезу. Затем лизнул палец и прочертил по щеке мокрый след. Скорбь переполняла его. Никита интенсивно помахал несвежим платочком.