P.S. Позволь тебя любить
Шрифт:
В дом не заходил.
Но и не уходил сразу.
Зоя, сама себя ругая и не понимая, несколько раз наблюдала за ним.
Сначала с тахикардией в груди. Каждый раз. Снова и снова. Неважно, где находилась молодая девушка — на кухне, откуда замечательно просматривался двор и сад, или в гостиной, где первое время Зоя неизменно ждала возвращения сына, когда его забирал Назар.
Он сначала здоровался. Коротко. Интересовался, как у неё дела. Тоже коротко. Ничего личного, всё по существу.
И Зоя должна была радоваться. Он не трогает её. Не навязывается. Не использует
Что-то есть.
Осталось…
Или никуда не пропадало?
Это уже другой вопрос. Как и её убеждения, что она не желает наступать второй раз на те же грабли.
У неё новая жизнь, где Назар — не её мужчина. Он — отец Руслана и только.
Но с собой она поделать ничего не могла. Хорошо, что никто её не видел. Даже если и видел, то ничего предосудительного не было в том, что она следит за территорией — кто заходит к ней в дом. Или планирует зайти…
Назар ограничил их общение.
Вот так неожиданно для неё.
Зоя слушала монолог клиентки и продолжила наблюдать за Назаром.
Он стоял, засунув руки в задние карманы брюк. Привычка, которую он постоянно использует довольно часто. Правда, пока не могла понять, по какой причине — когда нервничает или уже не замечает, что делает. Хотя Ватаров-старший меньше всего походил на человека, не умеющего себя контролировать.
Она часто спрашивала себя — почему он не уходит сразу же? Почему стоит? Чего ждет? Что она выйдет?
Дураком Назар тоже не был. Знал же — не выйдет. Если он ограничил их общение, она тоже навязываться не будет. С чего бы? С какого перепугу?
Зачем ей это?
Они — чужие. Просто чужие. И всё тут.
Ещё Назар словно чувствовал, что она за ним наблюдает. Зоя сто процентов знала, что он её не видит — проверяла. Выходила на крыльцо и в сад и всматривалась в окно. Жалюзи и занавески отлично скрывали то, что происходит внутри. Днем — точно. Вечером — другой разговор, но вечером Зоя за ним и не наблюдала.
Он каждый раз напрягался. Она видела, как его плечи разворачиваются, как вытягивается шея. И как он немного поворачивается.
Зоя тоже неизменно замирала, стараясь не обращать внимание, как внутри разгорался огонь.
Как же это… выматывающе. Вроде взрослые люди, возвели между собой барьер, разрушать который не стремились.
Комфортно ли Зое было пребывать в таком общении?
Сначала она искренне верила, что да. Назар держал слово. Не беспокоил её. Она же этого хотела? Она училась, выздоравливала. Приходила в себя. Адаптировалась. Ей помогали. Надежда Ивановна, другие люди. Постепенно Зоя обрастала знакомствами, и это было здорово. Она всё чаще ловила себя на том, что просыпается с улыбкой и радуется новому дню. Она завела органайзер, где прописывала план на неделю, иногда по дням. Случалось, что у неё весь день оказывался занят, что вначале её немало удивляло. Как так?... Всегда свободная, мучающаяся от ничегонеделания. А тут… Она сама распоряжается днем, планирует встречи, мероприятия.
Красной нитью шел
Она присматривалась к нему. Как он общается с сыном. Что позволяет себе и ему. Она знала, что выискивает в Назаре промахи. Ждет их. Ей не было стыдно за свои порывы. Материнская ревность брала своё. Зоя всё понимала, головой принимала, сердцем — нет. Иногда ей хотелось прижать Руслана к себе и крикнуть: «Мой! Только мой!». Естественно, она быстро приходила в себя.
К Назару иначе относиться быстро не получалось. Пять долгих лет она таила обиду на то, что у них не получилось. Что где-то она накосячила, где-то он. Что не сложилось. Зоя честно признавала себе, что её обида носит эгоистический характер. Что обижаться-то ей на Назара по сути не за что. Он ей что-то обещал? Кардинальное? Нет. Замуж не звал, кольцо не дарил.
Говорил, что любит…
И смотрел. Господи, как он смотрел! Его взгляд ей ночами снился.
Поэтому Зоя и взращивала каждый день в себе обиду, перекладывая на Ватарова-младшего вину за то, что у них не сложилось. Ей было двадцать! Она была молоденькой дурочкой!
Да, погорячилась. Да, позволила Олегу манипулировать собой. Да, поддалась на слова Касима Вадимовича, разглядев в них то, чего не было. Много ли надо молоденькой влюбленной дурочки, чтобы смертельно обидеться, погорячиться?
Ничтожно мало. Теперь Зоя это знала.
Вспоминать прошлое горько. Зоя пришла в себя слишком поздно, когда услышала от Олега вопрос про месячные.
Задержка у неё. Несколько месяцев.
А они в Европе. Олег тогда перевозил её из одной страны в другую, говорил, что хочет показать мир. Очаровывал её. Старался влюбить.
Зоя подпустила Олега к себе уже потом.
После тяжелого разговора. Когда он долго объяснял ей, почему она должна выйти замуж именно за него и рассказывал, как они хорошо будут жить. Он намекнул про аборт, Зою заколотило, и Олег быстро свернул со скользкой темы. Продолжая давить и снова давить.
Три дня он прогибал её. Когда в один из дней не достал кольцо и молча не одел его на палец Зои.
Как же она себя ненавидела.
Уже потом… За слабость, за малодушие. Был ли у её истории другой сценарий? Сто процентов. Сценариев много. Она пошла самым простым.
Она не винила Олега в манипулировании. Он — бизнесмен. Мужчина старше и опытнее её. Он привык к многоходовкам, считая, что цель оправдывает средства.
На тот момент он хотел её.
Получил.
Остался ли доволен полученным результатом — это уже к нему.
Себя винить Зоя по малодушию не могла. Выбор пал на Назара.
Несправедливый выбор. И что?.. Так получилось.
То, что Назар снова появился в её жизни — неоспоримый факт. Его стоило принять. Зоя и старалась. Поэтому её, однозначно, устраивала их негласная договоренность свести к минимуму общение.
Некое недовольство пришло потом. Оно закралось в жизнь Зои незаметно. Появилось недоумение.
Назара несколько раз срывался на эмоции, в его словах проскальзывали чувства. Зоя даже показалось, что любовь. Она снова и снова копалась в его словах.