Па-де-де
Шрифт:
Пустой взглянул на висящую высоко в небе круглую луну. Хорошо, что все закончилось. Веник подложил им свинью, в надежде, что все сойдет ему с рук и никто не догадается что он прикарманил общие деньги. Этот его родственник, старая гнида, подал идею племяннику, что можно кинуть друзей и разбогатеть. Как в том фильме: «Это нужно не всем, это нужно одному…»
Но впрок деньги не пошли ни дяде ни племяннику. Со старого хрыча Клык, в прямом смысле слова шкуру спустил. Разумеется он запел соловьем и о том как с Веником сговорились и где деньги спрятали и какие планы строили на их использование. Кстати, планы, как и следовало ожидать, были самые идиотские. Хорошо, что не успели привести задуманное в исполнение. Пропали бы деньги, без пользы, просто ушли бы и все. А ведь старый урод, которому уж о душе
А Веник и вовсе крысюк. Кинуть друзей детства это каждый скажет – нехорошо. И глупо, как оказалось в итоге. Потому что на каждого такого кто мнит себя самым умным, всегда найдется тот кто поумнее будет.
Ну, а Клык, он просто дурачок. А дурачки время от времени творят глупости. И этим они и опасны. И не желают вроде плохого, а в какой-то момент возьмут, и сами не понимая что творят, доведут до беды. Кстати, Клык, как обычно заблуждался ввиду собственного скудоумия – маленькие девочки бывают очень сообразительные.
До дома было километров двадцать. Ничего, он ежедневно совершает пробежки пусть и на половину этого расстояния. Два десятка км вместо одного как-нибудь тоже одолеет. Выполнив в качестве разминки пару дыхательных упражнений, Пустой побежал по вымершему шоссе. Ни одной машины. Вокруг только ночная тишина. Словно во всем мире остался только он да сияющая бледно желтым светом луна.
Двигаться в ночном прохладном воздухе было легко и приятно. Все хорошо. Все закончилось. Впереди только самые приятные перспективы. И больше он удачу из рук не выпустит, даже на время. Произошедшее можно считать уроком. Полезным уроком.
Вспомнились лица Калмыков, с которых и началась вся эта история с деньгами. Знакомый нарик, близкий к криминальным кругам и промышляющий себе на наркоту сливом всевозможной информации, дал наводку на тех самых калмыков. Отец одного из них, под общую неразбериху прикупил в Иркутске завод а затем выгодно перепродал его иностранной компании. Наварил бабла. Причем законно, что редко случается. Но человеческая натура основывается на ненасытности. Всегда мало. Всегда хочется большего. В общем, калмык провернувший куплю продажу завода подумал, что можно бы еще подзаработать. Решил воспользоваться ситуацией нестабильности, в том числе и в курсе валюты и дождавшись нужного момента, сыграть на разнице этого курса, преумножив имеющееся. Можно называть деловым подходом, можно жадностью. Но, в данном случае, в первую очередь это оказалось глупостью. Потому что «делать еще большие бабки», оборотистый калмык поручил сыну. Если сам отец и вправду соображал неплохо, раз так ловко провернул дело с заводом , то сын был однозначно недоумком. И удивительно, что папаша об этом не знал. В общем, молодой отпрыск предпринимателя растрезвонил всем знакомым, что едет по поручению отца в Москву. Делать большие деньги. Так, собственно, нарик информатор и узнал про это дельце. Калмык вместе с дружком, таким же молодым оболтусом, взяли, в прямом смысле, чемодан денег, так как сделка с заводом удивительным образом была произведена за нал. И прилетели в Москву. Еще в аэропорту у себя дома они познакомились с отличным парнем. Молодым бизнесменом из Москвы. И так им пришелся по душе новый знакомый, что они с радостью приняли приглашение погостить в его загородном доме. А чего не провести время весело? Дело молодое. Совместить приятное с полезным всегда хорошо.
Новый знакомец по честному устроил отличный прием гостям. Хороший дом, море выпивки, еда из дорогого ресторана. Приятная веселая компания. Гости были довольны…
Когда Клык перерезал горло сначала
Времена неспокойные. Чтобы пристроить с умом большие деньги и не нажить при этом проблем, нужно было подождать подходящего момента. А чтобы не разделить участь калмыков, деньги до подходящего момента нужно было хранить в надежном месте, таком о котором не пронюхают любители дать наводку, подобные сдавшему калмыков нарику.
Решено было «пристроить» на хранение бабки в деревенском доме у родственника Веника. Разумеется, родственнику о размере суммы никто сообщать не собирался. Просто Веник должен был попросить родича присмотреть за «ценными вещами», за некоторое вознаграждение. Пустой не знал сам ли Веник проболтался про то сколько всего денег. Или ушлый родич догадался что «ценные вещи» намного более ценные, чем преподнес это племянник. Но так или иначе дядька Ермолай проведал о том, что под боком у него целое состояние и уговорил Веника, что деньги нужно поделить между собой. Даже целый план разработал, старый ублюдок. Будто он с баблом сбежал, а Веник не при делах. Веник и повелся. Жадность затмила рассудок. За что и поплатились. Оба. Жадность в сочетании с глупостью всегда приводит к беде.
Судя по указателю, до дома оставалось километров пять. Перейдя с бега на бодрый шаг, Пустой с улыбкой зашагал вперед. Он всех сделал. Он победитель!
Часть 2 «Антрэ»
Глава 1
1999г. Московская область, г. Звенигород
– …и вот этот мальчик нашел, наконец, ту самую черную дверь и открыл ее… – в тоненьком голоске зазвучали «подвывающие» нотки, дополняемые жутким сипением, сходным с тяжелым приступом астмы. Для создания еще большей атмосферности – чтоб уж пробрало так пробрало!
Прервав повествование, Нинка оглядела погруженную в ночную темноту комнату с выражением снисходительного превосходства «той которой внемлют». Наступившую тишину нарушало только поскрипывание издаваемое попеременно одной из кроватей. Нинкины «товарки», затаив дыхание, застыли в ожидании продолжения страшного рассказа. Можно было конечно еще потянуть время, набить себе цену, так сказать, но, на этот раз, Нинка милостиво решила не мучить подруг. Сегодня она была добрая..
– …И когда мальчик зашел в комнату с черной дверью, она вдруг… захлопнулась!… – взвыла Нинка. Скрючившиеся на кроватях фигурки вздрогнули, кто-то не удержавшись пискнул. – И он оказался в черной-черной темноте! И тут из черной-черной темноты появилось…
Что там появилось из черной-черной темноты, в комнате с самой по себе захлопнувшейся черной дверью, Нинка сообщить не успела. Сильный порыв ветра с грохотом распахнул не запертую оконную раму. Двенадцать нежных юных созданий, включая и саму рассказчицу, синхронно подскочили в кроватях и не менее синхронно завопили:
– Ааааааа!!! Аааааа!!! – во всю мощь молодых, полных силы и способности воспроизводить звуки, вплоть до ультразвуковых частот, легких. Первой пришла в себя Зоя Сорокина. Понимая, что кричать, пусть даже очень громко, оставаясь на месте бессмысленно – нужно бежать. Спасаться от чего-то опасного, страшного, неведомого, и от того еще более ужасающего. Не прекращая вопить, Зоя спрыгнула с кровати и понеслась к двери, едва не сорвав ее с петель, девочка выскочила в коридор и побежала дальше. Следом за ней, вдохновленные примером сообразительной подруги, летели и все остальные, менее сообразительные, но не менее проворные, крича пронзительно и звонко все ту же одну единственную гласную…
Спустя двадцать минут, потребовавшихся на то, чтобы успокоить и разогнать по комнатам, а затем по кроватям всех остальных обитателей корпуса, взбудораженных голосистыми любительницами ночных страшилок, Лиза, воспитательница младшей группы девочек, сердито глядя на уже успевших окончательно прийти в себя подопечных, проводила с ними нравоучительно-воспитательную беседу. Тонко выщипанные брови девушки были насуплены, миловидное лицо не озаряла привычная улыбка. Лиза совершенно точно была очень-очень сердита.