Падь Золотая
Шрифт:
— Это наш главный и особый выдумщик, — ответил дедушка.
— А-а… Ну и, однако, главный и особый плут!
— Постой, постой, Цыден, — заступился дедушка. — Так уж сразу и плут!
— Ну, не сильно плут, а немного есть…
После ужина взрослые вышли на улицу посмотреть хозяйство. Ребята остались одни.
Базыру очень хотелось тоже огорошить Пашу загадкой без отгадки, тем более, что он видел, как засмеялась, конечно над ним, Наташа. Однако придумать такую загадку оказалось совсем не легко. Еще сильнее ему хотелось узнать, куда идут ребята. Но старинный обычай ни о чем не расспрашивать гостя, пока он сам не скажет, удерживал его от вопроса.
— А мы медведя испугали, — сообщил как ни в чем не бывало Паша. — Ты, Базыр, видел медведей?
— Видел, — просто ответил Базыр. — Нынче зимой убил одного.
— Убил? — изумился Федя. — Здоров ты сочинять!
— Сочинять? — не теряя спокойствия, сказал Базыр. — Я всего один раз про радио дедушке соврал… нечаянно. Больше никогда не врал.
Он небрежно подал Феде фотокарточку. На ней был изображен Базыр с берданкой. У ног его лежала огромная туша медведя.
— Вот это да!..
Базыр с удовольствием заметил, как Наташа прыснула, посмотрев на огорошенного Федю, а на него бросила быстрый любопытный взгляд. Свой авторитет Базыр считал восстановленным, но даже виду не подал.
Глава III
ГОВОРИТ МОСКВА…
— Федя, в кладовке около цепников — инструмент. Я вчера видел… — торопливо говорил Женя. — Принесешь сюда! Заметь, как лежит, чтобы потом положить так же. С Пашей наладите антенну. Следите в оба, чтобы зачем-нибудь не вернулись дедушка Цыден, Базыр или наш дедушка.
— Есть! — ответил Федя, блестя из-под картуза глазами.
— Есть! — ответил Паша, сияя остроносеньким лицом.
— Боря, сделать столярный верстак! Быстрее, попроще, но крепкий. Ни одной доски не попортить. Сначала выстрогаешь подставку для приемника. Стружку сразу убирай в ямку, чтобы в случае тревоги сразу сделать все незаметным.
— Есть! — ответил Боря, широко улыбаясь.
— Наташа, распутай проволоку! Базыр всю перепутал. Отмеришь, сколько надо на обмотку. Катушку сделаю я. Монтировать будем вместе. Еще, Боря, тебе сделать «землю»… Всем работа?
Взгляд Жени упал на Алика, смущенно опустившего глаза. Женя нахмурился и переглянулся с ребятами. Те молча пожали плечами. Вдруг Боря молча показал рукой сначала на Алика, потом на себя.
— Ага… Алик, будешь помогать Боре… Итак, ребята, наша задача — успеть до вечера наладить приемник. Всю работу замаскировать так, чтобы ничего не было заметно. Наушники подвесим над кроватью дедушки Цыдена за портрет. Проводку спрячем за коврик. Приемник включим, когда все лягут спать.
Этот разговор происходил утром. Чабаны угнали свою шумную отару на пастбище. Дедушка ушел вместе с ними, чтобы походить, познакомиться со здешней тайгой. А ребята остались в пастушьем домике одни. Сегодня по графику похода, предложенного дедушкой еще дома, был выходной. Как ни хотелось всем быстрее найти падь Золотую, но без отдыха нельзя — тяжело.
— Всё понятно, ребята? — переспросил Женя.
— Всё!
— Иди, Федя, за инструментом. На часах постоим я и Боря. Как сделаешь, свистнешь.
— Ой, Женя, как тимуровцы! — взволнованно проговорила Наташа.
Женя зорко смотрел в окно. В широко раскинувшейся, залитой утренним солнцем степи не замечалось никакого движения. Темнели кусты, одинокие лиственницы. Вот, кажется, кто-то показался… Нет, это только пенек.
Раздались два тихих свистка.
— Паша, помоги Феде! — не отворачиваясь от окна, сказал Женя.
Через минуту вошли нагруженные инструментом Федя с Пашей.
— Все в порядке? Цепники пропустили?
— В порядке. Как же не пропустят!
Женя привернул к столу тисы. Выбрал из кучки принесенного железа нужный по размеру кусок. Зажал в тисы. Взял и внимательно осмотрел напильник.
Напильник Жене не понравился — крупная насечка. Взял другой. Этот как раз. Шершавая холодная сталь защекотала руку. Женя на минуту задумался, вспоминая, как правильно стоять у тисов. Вот уже и забываться стало… Наконец сделал первое движение. Раздался звук стали по железу. Он радостно улыбнулся, вытер вспотевшее от волнения лицо и сказал:
— Ну, ребята, начали!
Работа закипела…
Поздно вечером, когда солнце уже закатилось и, убрав стадо, в дом вошли усталые старый Цыден, Базыр и дедушка, здесь не было заметно никаких перемен: все оставалось так, как было утром. Ребята читали вслух книгу.
— Ну, герои, хорошо отдохнули? — спросил дедушка, снимая патронташ и вешая ружье.
— Хорошо! Давно так не отдыхали, — ответил за всех Паша.
— Купались? Рыбачили?
— И купались и рыбачили.
— Ага… Значит, рыбка есть?
— Какая-то, дедушка, тут рыба неинтересная, — ответил Паша. — Клюет, а не ловится.
— Срывается… — пояснил Боря и легонько вздохнул. — Хотели в запас наловить, и вот…
— Э-э… — протянул старый Цыден. — Однако, плохие рыбаки.
— Ну, ну, плохие! — недовольно пошевелил усами дедушка. — Рыбка, она, Цыден, тоже того — когда поймается, когда и нет.
Ужин показался ребятам бесконечным. Наконец-то он кончился. Старики набили трубки, выкурили, задымили по второй.
— Ну, однако, делать нечего, спать надо! — вздохнув, сказал Цыден.
Он потушил свет, поворочался, кряхтя, на постели и затих. В окно заглядывали звезды. За стеной изредка бряцали цепями собаки. Едва слышно доносилось журчание речки. В открытую дверь вливалась прохлада, напоенная пряными запахами трав, цветов и близкой тайги.
— Включаю… — прошептал Женя ребятам. — Притворитесь, что спите.
В тишине комнаты зазвучала музыка ясно, отчетливо. Ребята услышали, как приподнялся на кровати старый Цыден. Привстал дедушка. Вскочил Базыр.