Падающие в небеса
Шрифт:
– Говори! – резко бросил Сапожников.
– Звонила Марина Николаевна. Она уже час не может с вами связаться. У вас не работает мобильный телефон.
«Черт возьми! Я опять забыл включить свой мобильник». У Сапожникова было огромное количество служебных мобильных телефонов: они находились в машине, у помощников, у охранников, а кроме того, существовал один – личный, который Михаил Петрович носил с собой, и его номер знали только самые близкие. В течение дня Сапожников так много разговаривал по рабочим телефонам, что очень часто забывал о наличии своего личного, оставляя его дома. Марина, зная эту удивительную способность мужа, клала аппарат
– Свяжи меня с ней.
Не успел Сапожников закончить фразу, как тут же услышал в трубке нервный голос жены, видимо, ожидавшей ответа на протяжении нескольких минут:
– Скажи, зачем человеку нужен телефон?
– В каком смысле?
– В таком, что я пытаюсь связаться с тобой все утро. Ты опять не подходишь к телефону!
– Я просто забыл его включить…
Жена резко прервала Сапожникова:
– Вот именно! По всем служебным телефонам дозвониться невозможно – тебя не подзывают, говоря, что ты очень занят, а свой не включаешь. Ну и как я могу срочно с тобой связаться? И зачем тебе нужен телефон, если он все время дома или выключен?!
– Что стряслось, Марина? Прекрати истерику! – Сапожников за многие годы совместной жизни привык, что надо только сдержать первый напор жены, не заводясь, а потом перевести разговор в конструктивное русло.
– Ничего, – уже спокойнее сказала Марина, – я просто хочу напомнить тебе, что сегодня вечером в шесть часов родительское собрание.
– А мне эта информация зачем?
– Как зачем? Мы же договаривались, что сегодня ты пойдешь на собрание. У Ильи проблемы с классной руководительницей, и только ты сможешь с ней договориться. Она в принципе отцов любит больше, чем матерей, а уж папу Сапожникова давно мечтает заполучить к себе на растерзание и обольщение.
– Я не попадаю под обольстительные чары шестидесятилетних дам, а что касается растерзания, то оно мне не нужно. И без того полно, с кем я терзаюсь на работе.
– Мы же договаривались! – опять завелась Марина. – Я же вечером буду на процедуре, у меня обертывание.
– Ничего, обернешься в другой раз! Я вечером занят. Возьми денег, купи учительнице подарок, купи директрисе подарок. Скажи, что если они будут себя хорошо вести, я все-таки подарю им автобус… – И не дав жене возразить, Сапожников отключился. Встал, подошел к гардеробу, набросил элегантное черное пальто из тончайшего кашемира, сшитое на заказ специально приезжающим два раза в год портным из Милана, быстро вышел в приемную: – Людмила! Найди в бухгалтерии счет на автобус. Я приносил его месяца два назад и сказал пока придержать, не оплачивать… – Сапожников задумался. – Или поступи так! Позвони Марине Николаевне, и пусть она сама решает по ситуации: нужно покупать автобус или нет. Я уехал, приеду к вечеру.
Конечно же Сапожников не пойдет ни на какое родительское собрание. Он даже не помнил о своем обещании, а главное, не понимал, о чем можно говорить с классной руководительницей.
Единственный сын Илья доставлял Михаилу Петровичу массу проблем. Плохо учился, постоянно попадал в передряги, которые иногда заканчивались в отделениях милиции. После соответствующих звонков парня отпускали в руки начальника сапожниковской службы безопасности. Но огорчало, что промежуток времени между каждым последующим приземлением в «обезьяннике» катастрофически сокращался. И если после первого привода в милицию в возрасте четырнадцати лет в следующий раз Илья оказался там через полгода, то сейчас его забирали практически каждую неделю. Драки, связь с проститутками и, похоже, наркотики – количество нарушений нарастало с каждым днем, как снежный ком. Ничего, осталось немного, скоро Илья окончит школу и поедет учиться в Штаты. Там, в Калифорнии, обо всем уже договорились, а здесь, в Москве, все будет в порядке без учителей и директоров.
Пока ехали в СВР, помощники связывались с секретарем директора департамента, пытаясь договориться, чтобы машине Сапожникова разрешили въехать на территорию службы. Когда эскорт, состоящий из бронированного «Майбаха» и «Линкольна-Навигатора» с четырьмя охранниками, уже съезжал с Ленинского проспекта на Кольцевую дорогу, раздался телефонный звонок.
– Михаил Петрович, – произнесла Людмила расстроенным голосом, – нам не удалось договориться. Пропуск вам заказали, и вы можете получить его на проходной в бюро пропусков, а вот машину не пускают.
– Вы что, все там с ума сошли?! Я даже в Кремль на своей машине въезжаю! И здесь не собираюсь пешком ковылять! – возмущенно прокричал Сапожников, хотя в глубине души понимал, что его сотрудники сделали все возможное.
«Ну что же, попробую еще раз». – Михаил набрал номер приемной директора Департамента разведывательной службы.
Секретарша выслушала просьбу Сапожникова, попросила подождать, видимо, связывалась с шефом и, снова включившись через несколько минут, произнесла скороговоркой:
– Все в порядке, пропуск на вас, водителя и машину заказан. Сейчас я подробно запишу данные.
– Со мной в машине находится еще охранник.
– Ему придется подождать перед входом. Не забудьте, что проход на территорию службы с оружием запрещен.
Сапожников уже давно не носил с собой оружие, но таковое имел его водитель. Тот мог бы отдать пистолет охраннику, но насколько было известно Михаилу Петровичу, передача оружия другому сотруднику строго-настрого запрещена инструкцией МВД. «А вдруг готовится провокация? Ведь я до сих пор так и не знаю, в чем причина моего приглашения сюда. Лучше не буду рисковать».
– Сергей, – после минутного размышления обратился Сапожников к водителю, – когда подъедем к воротам, выйдешь из машины. Я сам сяду за руль и въеду на территорию.
– А вдруг там стоянка далеко от здания? Как же вы туда дойдете? Что им, трудно меня пропустить внутрь? – начал возмущаться водитель.
– Туда нельзя проезжать с оружием.
– Так я пистолет ребятам отдам, – кивнул водитель в сторону сидевшего рядом начальника охраны.
– Ничего, дойду как-нибудь! – Сапожников поставил точку в разговоре.
Маневр пересадки совершили перед самым въездом на глазах у удивленных охранников Службы внешней разведки. Они, не показав виду, внимательно проверили документы сидящего за рулем, заглянули в багажник, подставили зеркальце, осматривая днище машины. Через пять минут Сапожников ехал по дорожке, ведущей к стоянке автомашин, и думал, что довольно странно начинается визит в гости к российским разведчикам. Что же ждать дальше при таком начале? И как будто назло, в голове пронеслись слова известной песни: «То ли еще будет…» Сапожников не был очень суеверным человеком, но сейчас он сплюнул три раза через левое плечо и трижды постучал по деревянной обшивке из африканского кориандра.