Падающие в небеса
Шрифт:
Еще по дороге Сапожников принял решение, что основным лейтмотивом доклада будет акцент на отрицательный результат его миссии и бессмысленность дальнейшего сотрудничества с ним чекистов. Поэтому, подводя итоги поездки, Михаил Петрович сказал:
– Так что, к сожалению, я вынужден констатировать, что ваше задание не выполнил – меня раскусил Липсиц.
Беленький и его подчиненные будто не услышали эту фразу, и Авдеев как ни в чем не бывало, обращаясь к своему начальнику, спросил:
– Разрешите
– Да, конечно!
Авдеев посмотрел в свою бумажку:
– Михаил Петрович, не могли бы вы еще раз повторить слова Липсица по поводу места, где он работает?
Сапожников кивнул и вновь рассказал историю, поведанную Мотей. Видимо, Авдеев обратил внимание на некоторые неточности, потому что, дав Сапожникову закончить, он вновь заглянул в свои записи.
– Скажите, а откуда, по словам Липсица, вылетает вертолет?
– Какой вертолет? – Сапожников вдруг вспомнил, что ведь действительно он не сказал ни слова о вертолете, а Мотя ведь о нем рассказывал. Но откуда о вертолете мог узнать Антон?
– Тот самый вертолет, на котором Липсица доставляют в рабочую лабораторию. Неужели ты забыл этот эпизод?
– Нет, я сейчас вспомнил, но откуда ты об этом знаешь? – спросил Сапожников, с удивлением глядя на Авдеева.
Антон не отреагировал на слова Сапожникова и вновь обратился к руководителю департамента:
– Я могу задать еще один вопрос?
– Да, конечно, – Беленький посмотрел на часы, – у нас еще пятнадцать минут.
– Спасибо. Михаил Петрович, сколько времени занимает дорога у Липсица от дома до работы?
Михаил Петрович, не рассказав о вертолете, конечно же не упомянул и о том, сколь долго добирается ученый до места службы, лишь вскользь заметив, что Липсиц работает вне дома – в специально оборудованной лаборатории.
«Черт возьми, такое впечатление, что на нашей беседе в доме Липсицев присутствовал кто-то третий!»
Тем не менее, не показывая вида, что откровенно нервничает, Сапожников сказал: – Извините, я, наверное, от усталости упустил этот момент. Путь от дома до лаборатории, с учетом полета на вертолете и поездки на машине, занимает один час двадцать минут. – Поняв, что от него ждут еще какой-то дополнительной информации, Михаил Петрович добавил: – В том числе один час на вертолете.
Авдеев одобрительно кивнул и посмотрел на шефа:
– У меня последний вопрос.
– Пожалуйста. – Беленький вновь посмотрел на часы.
– Скажите, а где находятся федеральные агенты, охраняющие Липсица?
И опять Сапожников внутренне содрогнулся: он ни слова не упомянул об охране, а Авдеев спрашивал об этом как о факте, не требующем подтверждения. Конечно, вполне могло быть, что по данному поводу у него имелась ранее полученная информация.
Сапожников чувствовал, что начинает терять самообладание. С ним вели игру по заранее подготовленному сценарию, но непонятно, зачем чекистам это нужно. Если для унижения, то дальше уже некуда, он и так чувствовал себя ужасно. Если же для втягивания в какие-нибудь дальнейшие оперативные действия, то это бесполезно, он больше ни на какие подвиги не пойдет! Ни за что!
– По-моему, они сидят в машине, стоящей круглые сутки около дома, но я не видел ни машину, ни агентов.
– Спасибо, у меня больше вопросов нет, – произнес Авдеев.
Сапожников с удовлетворением выдохнул, он подумал, что экзекуция закончилась и теперь предстояло услышать выводы, но оказался неправ.
Беленький повернулся к сидящему напротив Авдеева мужчине:
– Константин Викторович, а у вас есть вопросы?
– Да. Если можно, один вопрос. – Беленький кивнул, а мужчина обратился к Сапожникову: – Попробуйте как можно подробней описать сцену вашего прощания с Липсицем.
– Где? Я с ним прощался три раза: дома, у машины и в аэропорту.
– Меня интересует прощание дома.
Михаил Петрович прикрыл глаза, попытался вспомнить со всеми деталями последний эпизод в кабинете Липсица. Там можно было ничего не скрывать – банальная сцена. Подробно рассказал, как все происходило, стараясь ничего не забыть. Рукопожатие и выход из дома следом за Липсицем. Водитель укладывает чемодан в багажник.
«Ну, теперь уж точно – все!»
– Маленькое уточнение, – произнес Константин Викторович, – опишите, как вы обнялись с Липсицем?
Кровь ударила в голову Сапожникову, как и сутки назад, стало тяжело дышать, а сердце предательски забилось с удвоенной скоростью, как будто предпринимая попытку покинуть положенное ему место. Лицо Михаила Петровича моментально побагровело, и Беленький с удивлением спросил:
– Вызвать врача?
– Нет, спасибо, сейчас все будет в порядке. Если можно, дайте, пожалуйста, воды, – попросил Сапожников. Он собрался с силами и задал давно напрашивавшийся вопрос: – Скажите, а что, нас подслушивали?
– Об этом чуть позже, – парировал Авдеев, – сейчас ответь на вопрос Константина Викторовича.
Сапожников совсем растерялся:
– Ну, я не помню в деталях.
– Тогда покажите, – попросил Константин Викторович.
– Как показать?
– Очень просто, обнимите меня так же, как вы обнимали Липсица.
Михаил Петрович встал, сделал шаг в сторону своего соседа и обнял его. Сели обратно на место. Беленький внимательно посмотрел на Константина Викторовича, тот утвердительно кивнул, шеф удовлетворенно заулыбался, так же в улыбке расплылись остальные чекисты. Сапожников заметил обмен удовлетворенными жестами, и до него вдруг дошло.