Падчерица (не) для меня
Шрифт:
И это меня отрезвило.
Скосив глаза, я глянула вниз. Это тревожный звоночек. В основном, к нашей эстакаде посетители клуба не подходят. Они наблюдают за нами издалека. Постоянные клиенты знают, что наш сектор неприкосновенен, и даже нет смысла ошиваться рядом. Все, кто хотят продолжения с девочками, сразу выбирают из тех танцовщиц, что находятся в фиолетовом секторе и на сцене для стриптизерш.
– Генка, смотри, какая конфетка! – снова услышала я тот же голос и, сделав полшажка в середину клетки, холодно улыбнулась.
– Ага, а мне вон та нравится, что рядом, у которой тощая задница! – второй голос был более грубый, а говорящей
Все так же продолжая улыбаться, я повернулась к другу, у того аж под слоем макияжа было заметно, как краска отлила с лица. В этот миг я уже думать забыла о смуглом красавчике с черными, как ночь, глазами и того же цвета волосами.
– Сегодня не наш день, – одними губами проговорила Марку и глянула в зал в поисках охраны.
Дмитрий всегда выделял несколько крепких ребят, чтобы те следили за порядком возле нашего сектора, но, как назло, зал сегодня был переполнен, и охраны, видимо, не хватило.
– Эй, Ляльки, а сколько стоит общение в неформальной обстановке? – снова подал голос толстяк.
Я старалась держать себя в руках, хоть мне это и давалось трудно. Я все пыталась понять этих взрослых мужиков, которые цепляются к молоденьким девочкам! Вот даже взять этого тонкоголосого жирдяя, который, скорее всего, уже оттрахал меня в своих извращенных фантазиях в разных позах. Ну, как он может думать о том, что я могу лечь с ним в одну постель? Дышать этим смрадным потом с примесью дешевого пойла и сигарет? Придурок. Да никогда… такого не будет.
– Коть, что-то я парней из охраны не вижу, – обеспокоенный голос Марика горячим шепотом обжег мне ухо.
– Не очкуй бро, прорвемся…
– Ла-ау-пуш-ка… – к моим щиколоткам тянутся мужские руки с толстыми, похожими на сосиски, пальцами, – дай пощупать тебя-а…
– Мужчина, нас нельзя трогать! – пытаюсь увернуться от сальных пальцев толстяка и слышу сбоку от себя писк Марика.
Повернув в его сторону голову, я охерела. Не прошло даже минуты, как я отвлеклась на толстяка, а его дружок, не растерявшись, уже вовсю облапывал затянутые в узкие блестящие легинсы ноги Марка.
– Мужчина! – перекрикивая басы, чуть присаживаюсь. – Вам же говорят, что нас трогать нельзя!
– Вот ты и попалась, маленькая сучка…
Я, не ожидая от толстяка такой прыткости, не успела опомниться, как оказалась прижата к железным прутам.
– Сладкая… – протянул он с придыханием, облизывая мне щеку.
– Пусти, – прохрипела я в ответ.
Обхватила пальцами пруты, попыталась вырваться, но куда мне тягаться с этим (как я и предполагала) вонючим, потным толстяком.
– Мужик! Отпусти девушку! – у меня от этого голоса все мышцы разом свело, и я, перестав сопротивляться, так и осела в руках толстяка, вплотную вжатая в прутья.
– Тебе чего, черномазый, надо! – возмущенно завопил мужик, и тут же послышался глухой удар, а следом дикий вой.
Руки толстяка метнулись к лицу, и я, оказавшись на свободе, отскочила в сторону.
– Паскуда, ты за это заплатишь! – визжал он, зажимая ладонями нос, из которого ручьем текла кровь.
– Пошел нахер, – ледяной властный голос заглушил звуки музыки.
Я стояла с открытым ртом и пялилась на того, кто несколько минут назад пожирал меня плотоядным взглядом. Он и сейчас продолжает делать это, вот только вблизи это чувствуется еще ярче, острей, до опьянения. Меня повело в сторону от нахлынувших эмоций. И я вздрогнула в тот момент, когда на плечи легли руки Марка. Парень притянул меня к себе, обнимая, прижимая ближе. А я глаз не могла отвести от двух черных бездн, которые притягивали меня, будто магниты.
Музыка продолжала бухать, и вокруг мужчин уже образовался круг зевак. Толстяк что-то истошно орал, его друг то и дело пытался подступиться к красавчику, но стоило тому только посмотреть на него, как он отступал на безопасное расстояние.
– Что тут происходит? – наконец-то подоспела охрана, и я с облегчение выдохнула.
Но, как окажется позже, именно с того момента и начались все мои траблы.
Глава 4
Стоя вплотную к стеклу, разделяющему меня с этой сочной штучкой, я смотрел на нее, не отпуская взгляд. А затем в мое поле зрения попал он. Безобразный мужик, который тянул к моей крошке (на сегодняшний вечер) свои грязные руки. В кровь бахнул заряд адреналина и побежал по венам, будоража мои эмоции. Беглым взглядом я окинул всю картину происходящего внизу с высоты и, больше не задерживаясь ни на секунду, вылетел из комнаты в считанные мгновения, не предупреждая ни о чем Масуда. Да тот даже и рта не успел открыть, как меня не оказалось в поле его зрения. Перед моими глазами маячили лишь грязные лапы, которые пытались коснуться совершенного тела моей малышки. Я почувствовал, как задрожали руки, когда сжимал пальцы в кулаки. Как этот мудак смог с ней заговорить? Ведь администраторша сказала, что красный сектор неприкосновенен, а этот засранец с рожей пропитого алкоголика, одетый в потрепанный дешевый костюм, не просто заговорил… он ее полез трогать.
Пробираясь сквозь толпу, я выглядывал этого мудилу и увидел, как он схватил ее за шею и прижал к железной решетке. Урод. Убью. Девочка пыталась вывернуться от него. А я в этот момент работал локтями настолько активно, насколько позволяла плотная толпа танцующих людей, столпившихся возле сцены, где крутятся полуголые девки, и уже предчувствуя, как будут ломаться кости его верхних конечностей, толкал всех подряд, не обращая внимания на грубости, летевшие мне в спину.
«Вот так… решил, что обойдусь без охраны, но, видимо, зря не нанял ребят», – проскользнула запоздалая мысль в голове.
Я видел, как девочка пыталась отойти от него, но эта тварь крепко держала. У меня кровь вскипела до предела, и пальцы до хруста вжались в ладони. Ну, все, этому ублюдку конец.
– Отпусти, – хриплый голос девочки прорвался сквозь яростную пелену, застилающую мозг.
И в груди запылала ярость, когда я увидел, что эта пьянь девочку мою облизывает своим поганым языком. Я ненавидел в эту минуту всех этих людей, которые отделяют меня от гребаной клетки. Я все с каждым шагом, с каждой секундой к ней ближе, но это чмо стоит уже возле нее и сжимает тонкую шею своей лапищей. У девочки на лице застыл страх. Она оглядывается в поисках помощи, но никого рядом нет.
«Еще немного крошка потерпи, – пульсирует в голове, – только не сдавайся».
Еще несколько шагов, и я хватаю ублюдка за плечо.
– Девушку отпусти, – процедил сквозь стиснутые зубы.
Девочка подняла на меня глаза, и сердце в груди, сделав гулкий удар, пустилось в дикий галоп уже в горле. Блядь, вблизи ее глаза невообразимого фиалкового цвета затягивали, лишая воли. Меня аж прошибло током от их бездонной глубины. Ее полные красивые губы непроизвольно шевелились, но я не мог разобрать, что она говорит.