Падение Царьграда
Шрифт:
II
НОЧНАЯ ВЫСАДКА
Шкипер оказался пророком. Судно стояло в бухте около полуночи, судя по звёздам на небе.
Неизвестный был очень рад и сказал ему:
— Я доволен вами. Теперь приблизьтесь к берегу. Не пугайтесь, здесь нет подводных камней, но не бросайте якоря и спустите лодку.
На море была та же тишь, и под мерные удары весел судно тихо двигалось вперёд, пока нос его не врезался в песок. Тогда шкипер приказал спустить лодку и доложил господину, что всё готово. Последний знаками приказал невольникам спрыгнуть
— Теперь, — сказал он, обращаясь к шкиперу, — идите в город и оставайтесь там до завтрашней ночи, но старайтесь не обращать на себя внимания. К утренней заре будьте здесь, я вас жду.
— А если я вас здесь не застану?
— Так, ждите, пока я не явлюсь...
С этими словами он спустился в лодку, и негр, приняв его на руки, как ребёнка, осторожно посадил на скамью. Вскоре они достигли берега и, высадившись, остались там, а лодка вернулась к судну, которое тотчас же ушло в море.
Распределив багаж между невольниками, неизвестный повёл их в путь. Перейдя Сидонскую дорогу, они углубились в горы. Мало-помалу им на глаза стали попадаться всё чаще и чаще старинные развалины, остатки колонн и мраморных капителей, глубоко засевших в песке. При мерцании звёзд они светились каким-то роковым образом. Очевидно, они приближались к той местности, где некогда возвышался старинный город, вероятно, предместье Тира, который представлял одно из чудес света и царил над морем.
На берегу одной из вливавшихся в бухту речек был сделан привал и наполнен водой мех, который дальше понёс на своих плечах негр.
Вскоре они добрались до древних развалин, напоминавших кладбище. Много каменных глыб и обломков прекрасно изваянных ваз попадалось на каждом шагу. Наконец дорогу пересёк громадный открытый саркофаг. Неизвестный остановился и устремил пристальный взгляд на небо, найдя Полярную звезду, он сделал знак своим спутникам, и все они двинулись по направлению, указываемому этим путеводным светилом.
Через некоторое время они достигли возвышенной местности, на которой виднелись массивные саркофаги, выбитые в утёсе и покрытые такими тяжёлыми плитами, что, вероятно, их никогда не приподнимали.
Далее потянулась толстая стена, оканчивавшаяся у двух арок исчезнувшего моста. При виде арок неизвестный вздохнул: именно их-то он и искал.
Однако он не остановился, а прошёл в ограждённое со всех сторон углубление в утёсе: тут он приказал разгружать багаж. На земле устроили ложе для неизвестного, а слуги поместились вокруг. Поужинав съестными припасами, принесёнными в корзине, все заснули мёртвым сном.
На следующий день не сняли бивака, и только после полудня неизвестный пошёл на разведку. Он взобрался на гору и на соответствовавшей аркам моста вышине очутился на широкой террасе, заваленной камнями. Сделав несколько шагов, он остановился в нише, выбитой в известняке.
— Никто здесь не был с тех пор, — произнёс он громко, пристально осматриваясь по сторонам.
По его взгляду было ясно, что он бывал здесь прежде, и, пытливо оглядев всё вокруг: камни, груды земли и кустарник, — он повторил с видимым удовольствием:
— Да, здесь никого не было с тех пор...
С этими словами он подошёл к утёсу в том месте, где было искусственное возвышение и, свалив несколько камней, обнаружил рельефно изваянную поверхность. При виде её он улыбнулся, положил камни на место и вернулся к биваку.
Из одного узла он вынул два железных старинных римских светильника и, приказав заправить их маслом, лёг на ложе. По-прежнему вокруг дарила тишина, и только пришедшие откуда-то во время его отсутствия козы доказывали, что местность не была совершенно необитаемой.
Когда наступила ночь, незнакомец разбудил рабов. Он дал одному орудия, другому светильники, а негру мех с водой. Потом он пошёл с ними в горы, к террасе, которую осматривал днём, и вскоре добрался до утёса. Там он приказал невольникам отвалить груду камней перед утёсом, и после получасовой работы их глазам представилось маленькое отверстие, указывавшее на существование в этом месте двери.
Он первым проник в отверстие, за ним последовали рабы. Внутри оказался такой же карниз, как и снаружи, но по нему идти было труднее из-за совершенной темноты. Ощупью они опустились на тянувшийся под этим карнизом пол, и незнакомец, вынув из кармана маленький ларец с каким-то порошком, насыпал его на пол и стал высекать огонь, ударяя стальным оружием по кремню. Как только одна из искр прикоснулась к порошку, вспыхнуло красное пламя, от которого он зажёг светильники.
Рабы увидели с удивлением, что они находились в древнем склепе. Вдоль стен, выточенных в камне резцами, шёл длинный ряд углублений, над которыми виднелись надписи выпуклыми буквами, теперь почти исчезнувшими. Пол был завален обломками саркофагов, которые, несмотря на их массивность, были взломаны и ограблены. Излишне было бы задавать вопрос, кто совершил это святотатственное дело. В нём могли быть виновны халдеи времён Альманасара, или греки, шедшие под знамёнами Александра, или египтяне, которые редко заботились о мертвецах побеждённых ими народов, как они пеклись о своих собственных, или сарацины, трижды занимавшие Сирийский берег, или, наконец, христиане, так как немногие из крестоносцев походили на святого Людовика.
Но не об этом думал незнакомец. Он находил совершенно естественным, что тут царило опустошение. Не глядя ни на надписи ни на изваяния на стенах, он что-то искал глазами, и успокоился, когда увидел зелёный мраморный саркофаг. Подойдя к нему, он ощупал его полуприподнятую крышку и, убедившись, что задней стенкой он плотно опирался об утёс, произнёс снова:
— Никто здесь не был с тех пор...
И по-прежнему он не окончил своей фразы.
Приказав негру подсунуть лом под угол саркофага, незнакомец стал подкладывать под него всё большие и большие камни, по мере того как приподнималась каменная масса. Наконец саркофаг пришёл в движение и отодвинулся от стены.
Незнакомец проник в открытое таким образом пространство и, взяв один из светильников, стал внимательно осматривать стену. Инстинктивно рабы следили за его взглядом, но не могли ничего различить. Их господин позвал негра и приказал ударить ломом в небольшой красноватый камень. После третьего удара камень исчез, и, очевидно, упал вовнутрь. Тогда стена, до высоты саркофага и шириной в большую дверь, с шумом обрушилась.
Когда пыль, поднятая этим разрушением, рассеялась, то перед глазами рабов предстала ещё одна стена. Очевидно, древние каменщики, выказывавшие замечательное искусство в устройстве подобных тайников, скрыли первой стеной вход в соседний свод, а маленький красный камень служил ключом к открытию секрета.