Падение гордых. Книга священномученика Киприана Карфагенского «Книга о единстве Церкви» как обличение современных расколов
Шрифт:
Святитель Киприан пишет: “Он <демон> [2] изобрел ереси и расколы, чтобы ниспровергнуть веру, извратить истину, расторгнуть единство” (Священномученик Киприан Карфагенский. Книга о единстве Церкви. С. 178) – здесь сатана назван изобретателем и источником ереси и раскола и духовным отцом всех отступников от Церкви. Из его чрева текут мертвые воды раскола, они, начинаясь в аду, растекаются по всей земле и снова собираются в преисподней. По словам Апокалипсиса, сатана – древний змей, сорвал с небес своим хвостом треть звезд (см.: Откр. 12, 4). Глава этого дракона – гордыня, хвост его – ложь, треть звезд – Ангелы, которых он оторвал от Бога и увел за собой. Раскол в Небесной Церкви – это первая мировая трагедия, это катастрофа, которая потрясла мир. Если бы не было греха раскола, то первоангел не превратился бы в сатану, спрута, который своими кольцами охватил всю
2
Здесь и далее в угловых скобках – текст автора. – Ред.
Святитель Киприан Карфагенский говорит, что сатана через раскол “восхищает людей из самой Церкви и, когда они видимо приближались уже к свету и избавлялись от ночи века сего, снова распростирает над ними, не ведомо им, новый мрак” (Там же). И раскольники“ называют однако же себя христианами и, блуждая во тьме, думают, будто ходят во свете” (Там же). Так заблудившийся путник болотные огоньки принимает за огни родного дома, спешит навстречу им и увязает в трясине. Так неопытные подвижники мертвый фосфорический свет падших духов принимают за свет явившихся к ним небожителей.
Господь назвал диавола лжецом и человекоубийцей (см.: Ин. 8, 44): демон лжет, чтобы погубить, и действительно губит тех, кто поверили в его ложь. Сатана – дух лжи, поэтому, даже прямая истина, высказанная им, на деле оказывается обольщением через правдоподобие.
Мы читаем в книге “Деяния апостолов”, как бесноватая служанка кричала вслед Павлу и апостолам: Сии человеки – рабы Бога Всевышнего (Деян. 16, 17), однако святой апостол Павел, как сказано, вознегодовав (Деян. 16, 18), возмутился тем, что сатана захотел показать себя свидетелем истины, (которую на деле ненавидит), чтобы вызвать одобрение апостолов, – возмутился и запретил демону, говорящему устами служанки, и бес прорицания оставил ее (см.: Деян. 16, 18).
Демон, отпавший от Небесной Церкви, не может говорить истину. Как змея, собирающая нектар с цветов, превращает нектар в яд, так и раскольники, покинувшие Церковь, – столп и утверждение истины (1 Тим. 3, 15) – уже навеки потеряли истину, их устами говорит тот, кто первый восстал против истины.
Характерно, что священномученик Киприан ставит ересь и раскол рядом – как один грех богоотступничества, который имеет неизбежный конец – вечную гибель.
Священномученик Киприан рассматривает веру, истину и единство в неразрывной взаимосвязи. Раскол ниспровергает веру, извращает истину и расторгает единство. Восточные патриархи в Окружном послании 1848 года пишут, что чистота веры хранится в единстве любви, что вне единства не может быть чистоты вероисповедания; форма единства – соборность, которая является свидетельством жизненности Церкви и гарантом истины. Это Послание имеет каноническое значение. Разрушение единства Церкви может происходить через узурпаторство власти (как провокацию против соборности), что мы видим в лице римского первосвященника, и через расколы, которые похищают и присваивают себе имя и достоинство Церкви. Поэтому церковный монархизм и раскол – это грех против единства и любви. В первом случае истина становится не свойством благодати – Духа Истины, действующего в Церкви, а принадлежностью присвоенного человеку титула, как бы имуществом римской кафедры. Во втором – каждый ересиарх и раскольник, восставая против Церкви в сущности, претендует на ту же безошибочность своих мнений, что и римский папа.
Святые отцы пишут, что еретики и раскольники обречены на гибель до Страшного Суда. В первом псалме сказано: Не устоят нечестивые на суде (Пс. 1, 5). Суд предполагает оправдание или осуждение, но нечестие – это грех против веры и нечестивые – уже с клеймом приговора, как с печатью Каина на челе. Для грешников есть еще надежда, эта надежда – молитвы Церкви. Для раскольников нет Церкви, поэтому их смерть – вечное богооставление. Пока рыба находится в воде, она не понимает, что такое вода. Лишь когда ее поймают в сети, бросят на берег и она начнет задыхаться, узнает она, что вода – это жизнь. Только после смерти человека душа понимает до конца, что такое Церковь и что значит навеки лишиться ее молитв.
Итак, Господь назвал демона лжецом и отцом всякой лжи (см.: Ин. 8, 44). Святой Киприан пишет, что демон не может не лгать, так как он – древняя ложь. Во время искушения Господа в пустыне сатана приступил к Нему со словами, заимствованными из Священного Писания: сатана, словно теолог, цитировал Библию (см.: Мф. 4, 6). Эти слова, которые псалмопевец Давид называл светом на пути земной жизни (см.: Пс. 118, 105), в устах демона превращаются в гибельную сеть. Господь отразил обольщение сатаны, указав на истинный смысл библейских заповедей, но последним словом Господа было заклятие: Отойди от Меня, сатана (Мф. 4, 10). Люди, которые цитаты из Библии и святых Отцов пытаются использовать как доводы в своей борьбе против Церкви, похожи на воинов, которые получили оружие против врага, но этим оружием смертельно ранят самих себя и тех, кто рядом с ними. Раскольники делают то же самое, что и сатана: ссылаясь на церковные правила и святых Отцов, они искажают и извращают дух и смысл их учения; поэтому православный христианин во время подобного духовного искушения должен ответить врагам словами Христа: “Отойди от меня, сатана”.
Демон являлся подвижникам в виде Ангела света, он будил их на молитву, рассуждал о Священном Писании, прорицал – через них – будущее так, что люди считали этих подвижников прозорливыми и даже пророками; демон предупреждал об опасности, посылал вещие сны и т. д. Он приступал даже к таким великим подвижникам, как преподобные Симеон Столпник и Петр Афонский, и только благодать Божия и чистота сердца открывали им истинное лицо этого “доброго друга” и “пришельца с неба”: под мнимым светом они видели непроницаемый мрак, под ангельской красотой – безобразное адское чудовище… Но сколько неопытных людей поверило внушениям сатаны, поверило видениям демонов и поклонялось им, как Ангелам и даже как Самому Христу! Демон искушает слева, показывая грехи в самом обольстительном виде; он искушает и справа – через ложные добродетели, в основе которых лежат гордость и самомнение.
Святитель Киприан пишет: “Таковы льстивые козни врага, который, по слову апостола, принимает вид Ангела света (2 Кор. 11, 14) и своим служителям дает вид служителям правды <они, как артисты, гримируются под Афанасия Великого, Марка Эфесского – защитников веры, или – под Макариев и Антониев – отцов монашества; раскол – это не жизнь по заветам Православию в смирении и удалении от мира, а – театральная и крикливая демонстрация Православия со скандированием лозунгов>, между тем как они <раскольники> возвещают ночь вместо дня <ложь вместо правды>, погибель вместо спасения <обещают привести к вершине Синая и толкают в пропасть>, отчаяние под покровом надежды <ложная надежда, как всякая утопия, кончается отчаянием: уже при жизни душа раскольника чувствует необъяснимую тоску и тяжесть, а в час смерти открывается перед еретиком сущность раскола, как бездонной черной ямы, в которой гаснут навсегда вера, любовь и надежда>, вероломство под предлогом веры <раскол всегда сопряжен с обманом, который раскольники называют тактикой; а свои преступления они оправдывают “заботой” о Православии, как будто Бог нуждается в защите грешника>, антихриста под именем Христа <в лжецеркви должен быть лжехристос, демон под видом Божества; здесь имеется еще и другой смысл: всякий раскол, борясь с Церковью, расширяет царство ада и пролагает путь грядущему антихристу>, и, прикрывая ложь правдоподобием <правдоподобие – самый опасный и поэтому самый худший вид лжи: чтобы поймать птицу, под сетью насыпают зерна, чтобы травить крыс, в приманку подкладывают незаметно яд>, … уничтожают истину <истину заменяют правдоподобной ложью, как алмаз в перстне – поддельным камне>” (Там же).
Характерно, что раскольники считают все остальные расколы, кроме своего, гибельными и ложными, возникшими под действием страстей и гордыни, видят в них нелепости и противоречия, а свой собственный раскол, мало чем отличающийся от прочих, принимают как единственное счастливое исключение во всей истории Церкви. Более того, раскольник утверждает, что это Церковь отпала от него, а не он – от Церкви: так пьяному кажется, что он шагает твердо, а дома и деревья сами качаются, земля сама колеблется; когда же он упадет где-нибудь под забором, то думает, что мостовая неожиданно поднялась вверх (как вздымается волна на море) и ударила его по лбу.
Святитель Киприан говорит, что раскольники “не обращаются к началу истины” (Там же. С. 179), то есть к Священному Писанию, иначе им было бы “легко удостовериться… кратким изложением истины” (Там же).
Он приводит слова Спасителя из Евангелия от Матфея о том, что врата ада не одолеют Церкви (ср.: Мф. 16, 18). Для христианина достаточно одних этих слов, чтобы поверить в то, что Церковь останется непоколебимой перед злыми силами – демонами и людьми, адом и богоборческим миром, как утес среди бушующего моря: волны несутся друг за другом к береговым скалам, как отряды воинов – на штурм крепости, и, ударяясь о гранитную стену, как остатки побежденного войска – откатываются назад.