Падение Османской империи: Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920
Шрифт:
Пока османы старались сохранить территориальную целостность империи в Восточной Анатолии, новый кризис поджидал их в Средиземноморье. Провинции Бенгази и Триполи, расположенные на территории современной Ливии, были последними владениями османов в Северной Африке после оккупации французами Алжира (в 1830 году) и Туниса (в 1881 году) и установления Великобританией протектората над Египтом в 1882 году. Агрессивная, как и многие молодые государства, Италия – чье объединение в единое королевство завершилось только в 1871 году – жаждала расширить свои границы за счет африканских земель и, чтобы удовлетворить свои имперские амбиции, король Виктор Эммануил III обратил взгляд на Ливию.
Османы ничего не сделали для того, чтобы спровоцировать войну с Италией в 1911 году. Между тем заранее заручившийся нейтралитетом британцев и французов Рим знал, что ничто не мешает ему реализовать свои имперские амбиции на севере Африки военным путем. Используя как предлог поставку османами оружия в свои ливийские гарнизоны, что якобы создавало угрозу для безопасности итальянских граждан, живших в Триполи и Бенгази, 29 сентября Рим объявил войну Османской империи и начал
20
Более подробно об итальянском вторжении в Ливию см.: Jamil Abun-nasr, A History of the Maghrib (Cambridge: Cambridge University Press, 1971), 308–312; Mango, Atat"urk, 101–111.
Османские гарнизоны в Ливии не были готовы к обороне. Насчитывая в общей сложности всего 4200 солдат и не имея поддержки с моря, они вряд ли могли противостоять вторжению итальянской армии, численность которой превышала 34 000 человек. Военный министр Османской империи открыто сказал своим офицерам, что защитить Ливию невозможно. И уже в первые недели октября 1911 года итальянская армия с триумфом маршировала по улицам прибрежных городов османских провинций Триполи (в Западной Ливии) и Бенгази (в Восточной Ливии, также известной как Киренаика) {21} .
21
Один из бывших османских военнослужащих утверждал, что общая численность османских гарнизонов в Ливии составляла всего 1000 человек. Итальянские источники называют цифру 4200 человек в Триполитании и Киренаике. См. диссертацию: Philip H. Stoddard, "The Ottoman Government and the Arabs, 1911 to 1918: A Preliminary Study of the Teskil^at-i Mahsusa" (PhD diss., Princeton University, 1963), 205–206n174. Также см. книгу: E. E. Evans-Pritchard, The Sanusi of Cyrenaica (Oxford: Oxford University Press, 1954), 104–124.
Однако младотурки придерживались совершенно иной позиции в отношении итальянского вторжения, нежели османское правительство. Великий визирь и его кабинет считали, что империя не может спасти Ливию, поэтому предпочли списать эту удаленную североафриканскую территорию со счетов, вместо того чтобы вмешиваться в драку, в которой они вряд ли могли победить. Но младотурецкие ультранационалисты не желали смириться с потерей османской территории без боя.
В начале октября 1911 года Энвер отправился в Салоники, чтобы обратиться к Центральному комитету «Единения и прогресса». В ходе пятичасовой встречи ему удалось убедить своих соратников в необходимости начать партизанскую войну против итальянцев в Ливии. Он изложил свой план в письме к другу детства и сводному брату германскому военно-морскому атташе Гансу Хуманну: «Мы сплотим наши силы внутри Ливии. Организованные группы арабов, верных граждан своей страны, под командованием офицеров [из числа младотурков] не будут спускать глаз с итальянцев и не будут давать им покоя ни днем, ни ночью. Они будут внезапно нападать на любого итальянского солдата и небольшие отряды итальянцев и безжалостно их уничтожать. Если враг слишком многочислен и силен, группы будут отступать и скрываться на местности, продолжая изматывать врага при каждой возможности» {22} .
22
M. S"ukr"u Hanioglu, ed., Kendi Mektuplarinda Enver Pasa [ «Энвер-паша в письмах»] (Istanbul: Der Yayinlari, 1989), 75–78.
После того как план был одобрен Центральным комитетом «Единения и прогресса», Энвер отправился в Стамбул, где инкогнито сел на корабль до Александрии. На призыв Энвера откликнулись десятки патриотически настроенных офицеров, среди которых был и молодой майор по имени Мустафа Кемаль (в будущем он станет известен как Ататюрк, основатель Турецкой Республики). В качестве плацдарма для ведения партизанской войны использовался Египет; некоторые офицеры проникали в Ливию через Тунис. Официально правительство отреклось от этих военнослужащих, назвав их «авантюристами, действующими против воли Османского правительства» (на деле же османское казначейство выплачивало всем находившимся в Ливии военным ежемесячное жалованье). Эти офицеры-добровольцы называли себя «федаи» и были готовы пожертвовать жизнями в борьбе за правое дело {23} .
23
Mango, Atat"urk, 102.
Проникнув на территорию Ливии в конце октября, Энвер со всей страстью и рвением взялся за дело. Он переоделся в арабскую одежду и на верблюде отправился вглубь страны. Он с радостью приветствовал все тяготы и суровый аскетизм жизни в пустыне и восхищался мужеством бедуинов, с которыми, не зная арабского языка, общался через переводчика. Бедуины со своей стороны также проявили к Энверу большое уважение. Невеста Энвера принцесса Эмине Наджие Султан была племянницей султана Мехмеда V. Хотя на тот момент ей было всего 13 лет (они поженились в 1914 году, когда Эмине исполнилось 17), эта связь с императорским домом делала Энвера влиятельной фигурой в глазах ливийцев. «Я говорил им: "Я, зять султана, посланник халифа, приказываю вам то-то и то-то", – вспоминал впоследствии Энвер. – Эта возможность стала для меня огромным подспорьем» {24} .
24
Hanioglu, Kendi Mektuplarinda Enver Pasa, 92–94. Также см. книгу: Georges R'emond, Aux campes turco-arabes: Notes de route et de guerre en Tripolitaine et en Cyr'eanaique [Жорж Реймон, «В турецко-арабских лагерях: Заметки о путешествии и войне в Триполитании и Киренаике»], (Paris: Hachette, 1913).
Энвер действовал в восточной провинции Бенгази. Итальянские войска были сосредоточены в трех портовых городах Киренаики – Бенгази, Дерне и Тобруке, поскольку упорное сопротивление, оказываемое ливийскими племенами, не давало им продвинуться дальше прибрежной равнины вглубь страны. Тщательно изучив итальянские позиции, Энвер расположил свой лагерь на плато, возвышающемся над портом Дерна. Десять тысяч жителей города оказались весьма негостеприимными хозяевами для 15 000 итальянских пехотинцев, которые также стали главной мишенью для партизанских отрядов Энвера. Тот собирал вокруг себя деморализованных османских солдат, которым удалось избежать плена, рекрутировал представителей местных племен, а также членов могущественного братства Санусия (суфийского религиозно-политического ордена, который охватывал своей сетью все городские и сельские районы Ливии). Кроме того, в его базовый лагерь в Айн-эль-Мансуре в Египте регулярно прибывали все новые офицеры-федаи. Благодаря своей деятельности в Ливии, включавшей привлечение местных бойцов под командование османских офицеров, грамотное использование враждебного отношения мусульманского населения к европейским захватчикам и создание эффективной разведывательной сети, Энвер заложил основы для создания новой разведывательной службы – Тешкилят-и Махсуса («Специальной организации»), – приобретшей во время войны большое влияние.
Судя по отчетам Энвера, многие арабские племена Ливии сплотились вокруг османских добровольцев. Они высоко ценили готовность младотурок прийти на помощь ливийскому народу и рисковать своими жизнями ради его освобождения от иностранного владычества. Хотя они говорили на разных языках, принадлежность к общей исламской религии делала тюркоязычных младотурок и арабоязычных ливийцев почти братьями. Энвер описывал арабских воинов в Ливии как «фанатичных мусульман, которые рассматривают смерть от руки врага как дар Божий». Особенно это касалось членов могущественного суфийского ордена Санусия, чья преданность османскому султану объяснялась его ролью халифа. Энвер и другие светские офицеры-младотурки не пытались отмежеваться от этой исламской фанатичности, считая религию мощной мобилизующей силой, способной сплотить мусульман под знаменем султана-халифа и позволить им победить своих врагов – как внутри Османской империи, так и за ее пределами, во всем мусульманском мире. Размышляя о силе ислама, Энвер писал: «У исламизма нет национальности. Просто взгляните на то, что происходит вокруг в исламском мире». Таким образом, из событий в Ливии Энвер вынес твердую убежденность в том, что исламская религия – это мощная сила, которую Османская империя может использовать против своих внутренних и внешних врагов {25} .
25
Hanioglu, Kendi Mektuplarinda Enver Pasa, 148–153, 185–188, 196–198. Также см. книгу: G. F. Abbott, The Holy War in Tripoli (london: Edward Arnold, 1912).
В период с октября 1911 по ноябрь 1912 года младотурецкие офицеры и арабские племена вели поразительно успешную партизанскую войну против итальянцев. Несмотря на численное превосходство и современное вооружение, итальянцам так и не удалось вырваться за пределы своих укрепленных позиций на побережье и захватить внутренние ливийские территории. Арабские отряды наносили итальянцам огромные потери, в течение года убив 3400 и ранив более 4000 солдат. Эта военная кампания дорого обходилась итальянской казне, тогда как османы тратили на поддержание партизанских отрядов Энвера и его лагеря в Дерне всего лишь 25 000 османских лир в месяц (в те времена османская лира стоила примерно lb0,90 или $4,40). В какой-то момент стало казаться, что рискованное предприятие младотурок в Ливии может достичь своей цели и итальянцам придется убраться из Африки {26} .
26
Abun-nasr, History of the Maghrib, 310.
Между тем, не желая отступаться от Ливии, итальянцы решили атаковать османов по многим фронтам. Они понимали, что война закончится только в том случае, если Османская империя официально откажется от Ливии и передаст ее под контроль Италии в соответствии с мирным договором. Чтобы вынудить Стамбул просить мира, итальянские военные корабли атаковали османские территории по всему восточному побережью Средиземного моря. В марте 1912 года они подвергли интенсивному обстрелу ливанский порт Бейрут; в мае того же года итальянская армия захватила Додеканес (архипелаг в Эгейском море с крупнейшим островом Родос, который сегодня принадлежит Греции), а в июле итальянский флот направил миноносцы в пролив Дарданеллы, и, наконец, итальянцы разыграли балканскую карту: Греция, Сербия, Черногория и Болгария создали военный альянс против своего бывшего сюзерена. Каждая из этих стран имела притязания на оставшиеся османские территории на Балканах – в Албании, Македонии и Фракии. Поскольку королевская семья Италии была связана брачными узами с первым королем Черногории Николой I, итальянцы побудили черногорцев 8 октября 1912 года объявить Османской империи войну. Теперь это был всего лишь вопрос времени, когда другие балканские государства последует ее примеру.