Падшие Небеса. Последний Рубеж

Мека Владислава

– Да убери ты от меня эту дрянь!
– сплевывая остатки крови изо рта, рычу я на человека в марлевой повязки.

– Невероятно!
– слышится приглушенный возглас.

– Невероятно, что вы до такого додумались! Опаивать меня насильно! Так и знала, что с “Рубежом” будут проблемы!
– вырывая с кусками железа цепь и садясь, поделилась я мнением.

Стоят кучкой у двери и смотрят, как на восставшую из мертвых. Впрочем, я сейчас, наверное, так и выгляжу. Голая, грязная и руками пытающаяся достать пули, пока все не зарубцевалось. Потом же придется резать, чтобы выкорчевать эти чертовы пули. Сестра правильно сделала, что

самые страшные убрала, я бы не дотянулась до тех, что на спине и на шеи долго бы искала. По мне ударило понимание, что Майя видела меня такой. Как стыдно и страшно! Никогда не хотела, что она могла собственными глазами убедиться, что от мертвецов отличает меня лишь дружелюбие к родным.

– Вибек?
– поинтересовался незнакомый мужчина, осторожно вышедший вперед, самый смелый что ли?

– Нет, Папа Римский!
– разозлено ответила я, даже не замечая, как перешла на английский.

– Альрик Джонсон, главнокомандующий передовыми отрядами базы “Последний Рубеж” - представился он тем временем.

– Не скажу, что приятно познакомится, полковник Джонсон.

– Уже генерал. И откуда Вы знаете мое звание?

– Так это Вы первым задействовали Британский военный флот и смогли спасти большинство людей. Не смотрите так удивленно, все, что фиксировалось камерами, пока спутники не отключили, я узнать успела - усмехнулась я, доставая из паха последнюю пулю, точнее надеясь, что эта была последней.

– Вибек, кто Вы такая?
– окончательно потерял над собой контроль Джонсон и оттого стал говорить подчеркнуто официально.

– Вибек - пожала я плечами - накинуть ничего нет?

– Возьмите - снял с себя пиджак Джонсон и протянул мне, уже без особой опаски.

– Спасибо. А сейчас мне бы очень хотелось узнать, зачем Вы меня поймали и напоили чужими мозгами? И хочу заметить, от этого ответа зависят все мои дальнейшие действия - натягивая пиджак, спрыгнула я с каталки и встала напротив генерала, он дернулся, но не отошел, видимо, не успел уловить момента, когда я так близко оказалась к нему.

– Падальщики - только и смог выдавить он из себя.

– Модифицированные объекты - кивнула я, да уж, это явно не прихоть - и сколько их было?

– Почему Вы их так называете?
– не ответил генерал.

– А почему Вы их называете падальщиками?
– поиграем в евреев.

– Потому, что они жрут все подряд. Это твари даже не люди…

– А вот тут Вы ошибаетесь, генерал. Они - люди. Модифицированно-измененные, но люди.

Все, кто был в комнате потрясенно молчали и смотрели на меня. Неужели никто не знал? Даже Джонсон? Так я им, что правду открыла? А сколько они еще не знают? Или точнее, сколько знают? Продержаться такое количество времени и не подозревать правды - это подвиг или дурная удача? У меня нет ответа на этот вопрос.

– Откуда у Вас такая информация?
– прищурил глаза смутно знакомый человек, я его где-то видела, вот только где?

– Из самых верхов, только не говорите мне, что те, кто обстреливает вас сверху - инопланетяне - попросила я, прекрасно понимая, что скорее всего именно так они и думают.

– И кто же они по-вашему тогда?
– очнулся генерал.

– Такие же люди, просто сообразившие смотаться с гибнущей планеты. А обстреливают они вас только, чтобы вы не смогли добраться до них и лишить временного укрытия, ну и еще, чтобы инфицированным и модифицированным жрать было нечего и они передохли с голоду.

Хотя, это уже мои догадки.

– Сэр, эта информация… - о, вот теперь я его узнала, это же мой недавний знакомец, кто винил меня в чье-то смерти.

– Не должна покинуть пределов этой комнаты, понятно?
– повернулся к парню Джонсон.

– Да ,сэр.

– А я вижу, у вас тут дисциплина - присвистнула я - что и мозги Вам так же по приказу сдавали?

– Да, что-то не так?

– И скольких убили?

– Ни одного, даже половины взятого не потребовалось, как мы думали - вклинился тот, с повязкой.

– Вы, Вибек, не совсем понимаете. Я стрелял в Вас и приношу свои извинения, но “Последний Рубеж” не то место, где убивают людей. Семь моих солдат добровольно решилось на донорство, после того, как Вы уже во второй раз спасли нас от участи стать кормом для падальщиков. Люди с радостью поделятся с Вами костным мозгом, чтобы не пришлось умирать их близким - какая прочувствованная речь.

– Генерал, ты кажется не понял - устала я с ним любезничать - я - не герой, который будет вас всех спасать. У меня нет никакого желания делать это и я не рвусь жрать мозги, чтобы быть в относительном сознании, я привела к вам своих родных только, чтобы они переждали зиму здесь. И на это время, я так и быть лишу вас близкого знакомства с инфицированными и модифицированными. Для этого мне не нужно быть вменяемой, могу и как инфицированные бегать вокруг. А как только наступил весна, я заберу сестру и мать и уведу их отсюда. Это понятно?

Генерал смотрел на меня не меньше минуты. Я понимала, что если бы он мог угрожать мне или приказывать, то уже сорвался бы и сделал это. Но, сейчас я сильнее и его, и его людей, которыми он так дорожил. Он ничего не может мне сделать.

– Эти люди умрут без Вас, Вибек. Они уже почти мертвы потому, что лишились веры в себя и свои силы. Когда Вы помогли нам, каждый в “Последнем Рубеже” снова стал чувствовать, что не все потеряно. Но, если Вы откажите нам сейчас, совесть мучить не будет?
– подло, зато верно.

– Генерал, моя совесть давно загнулась в муках. Я убила две сотни людей сознательно и миллиарды бессознательно, думаете еще кучка что-то решит?

– Что Вы…

– Ничего я не имею в виду - махнула я рукой.

– Бека!

Сестра растолкала людей и бросилась ко мне. Я обняла малышку и прижала к себе. Сейчас я ее любила. Не помнила, что любила. А именно Любила. Мозг на данном этапе включает органы чувств и нервных окончаний, оттого мне было так больно вытаскивать пули. Все-таки это тяжело - быть почти человеком.

Майя выглядела очень хорошо, по меркам этого мира - просто замечательно. Чистая, в теплой одежде и со здоровым румянцем на щеках. Она и чувствовала себя тоже неплохо. Может, не настолько прогнило еще общество? Или возможно ЭТОМУ общество просто повезло и они не успели опуститься на дно?

– Ты больше никуда не уйдешь?
– голос дрожит от готовых хлынуть слез.

– Майя…

– Нет! Пообещай!

Я морщусь. Все же я - не человек. Приказы сестры, которые я с легкостью выполняю на трех стадиях Голода, я с такой же легкостью вынуждена выполнять и сейчас. Пусть мозг и противиться этому, но инстинкты сильнее. Я физически не способна ей отказать. Противно? Противно. Злит? Как не странно, но на Майю я не могу злиться. Она - моя сестра, она - мое спасение. Злиться на нее, так же грешно, как злиться на Бога.