Падшие сердца

Эндрюс Вирджиния

— Вы оба прекрасно выглядите, — сказал нам Тони.

— Надеюсь, наша жизнь в Фарти будет для нас всегда похожа на медовый месяц, — произнес Логан, глядя на меня с таким чувством, что я покраснела.

— Старайтесь, Логан, чтобы каждый день напоминал медовый месяц. Это залог удачного и счастливого брака, — добавил Тони. — А сейчас нам предстоит немного потрудиться. — С каким жаром стремился Тони привлечь Логана к делам. — Хевен, мы с Логаном решили на прошлой неделе, что место для будущей фабрики в Уиннерроу предстоит выбрать тебе. Логан уполномочен вести переговоры о покупке земли.

— Ах, Тони! — воскликнула я. — Не знаю, что и ответить. Ведь это такая ответственность. А если мой выбор будет неудачен?

— Ты не можешь ошибиться, я уверен, — заметил Тони. — Мы знаем, что ты хочешь для Уиннерроу только хорошего и для компании тоже.

— Я подскажу тебе, что нужно искать и на что обратить внимание, — пообещал Логан.

— Да? И давно вы стали таким специалистом, Логан Стоунуолл? — спросила я. Тони рассмеялся.

— Ну, я… это Тони меня просветил, — выдавил из себя Логан, бросив взгляд на Тони.

— Тогда другое дело, — согласилась я.

— Да, Логан, — заметил Тони, — переворот мне не грозит. Хевен будет держать тебя в руках и не даст очень разойтись.

— Уж это точно, — ответил Логан, улыбаясь, как школьник. На этот раз вместе с Тони рассмеялась и я.

Захватив из вещей самое необходимое, что могло нам понадобиться во время короткого пребывания в Уиннерроу, мы сели в «роллс–ройс» и отправились в путь. Когда мы проехали по извилистой дороге и миновали главные ворота Фартинггейл–Мэнора, Логан посмотрел в зеркало назад с таким видом, словно оставлял любимую женщину, к которой он собирался скоро вернуться, чтобы заключить в объятия. И снова сердце тревожно затрепетало у меня в груди, и я ничего не могла с собой поделать, ревнуя мужа к Фарти, его красоте и могуществу.

— Я рад, что мы провели здесь наш медовый месяц, — заметил Логан. — Поэтому Фартинггейл всегда будет для нас счастливым местом.

Он посмотрел на меня и улыбнулся, и в выражении его лица было столько оптимизма, что мне показалось, его хватит с лихвой на нас обоих. Логан протянул руку и с чувством сжал мои пальцы. Я ответила ему тем же, и он посмотрел на меня с любовью и благодарностью.

— Ты счастлива, Хевен?

— Да, Логан, я очень счастлива.

— Я рад, — ответил Логан. — Потому что для меня теперь это самое главное.

А я про себя молила Бога, чтобы муж не изменился в своих чувствах.

Странно было возвращаться в Уиннерроу после недели, проведенной в Фарти. Казалось, что я из одного сна попала в другой, а теперь вернулась обратно. Мы договорились остановиться в моем домике, который всегда будет служить нам, если Логану или нам обоим случится по делам наведаться в Уиннерроу. Однако мы сначала направились к родителям Логана, чтобы он мог им рассказать о наших планах.

Близилось время обеда, когда мы подъехали к дому Логана. Он открыл дверь и позвал: «Мама, отец, мы с Хевен вернулись». Навстречу нам в ту же минуту выбежала мать Логана в ситцевом фартуке с обсыпанными мукой руками.

— Ах, Логан, Хевен! — воскликнула она. — Но ведь мы ждем вас только через неделю. Надеюсь, у вас все хорошо.

— Хорошо, даже замечательно. Мама, перед тобой вице–президент фирмы Таттертонов, занимающийся вопросами сбыта и изучения спроса, а также член правления фабрики игрушек Таттертонов, которая будет построена в Уиллисе. — Логан снова напомнил мне ребенка, играющего в игру «царь горы».

— Не могу поверить, — лицо его матери вытянулось. Она вытерла руки о фартук, стараясь скрыть свое потрясение и разочарование. — Должна сказать, новость меня поразила. А что же с аптекой?

— Мам, такой шанс выпадает раз в жизни. Пожалуйста, позови отца, и я вам обоим все подробно расскажу. Я знаю, вы порадуетесь за нас и за весь Уиннерроу.

— Я так мечтал, что мы вместе займемся аптекой, — сказал отец Логана, и было видно, что он сильно расстроен. Но когда Логан назвал ему сумму своего будущего заработка, описал фабрику игрушек и нарисовал перспективы, открывающиеся перед жителями Уиннерроу, его родители изменили свое мнение. Мать смотрела на меня уже другими глазами. Она понимала, что ее сын не мог бы и думать ни о чем подобном, женись он на девушке из Уиннерроу.

Для меня не являлось тайной, что ее теплое отношение ко мне не было искренним. Ее интересовала не я, а мое состояние, и осуждать ее за это я не могла. Многие на месте матери Логана испытывали бы те же чувства — в этом убеждали меня мои жизненные наблюдения.

Перед тем как отправиться в свой домик, я зашла к мистеру Миксу, директору школы, и сообщила о своем решении оставить работу.

— Ученики будут скучать по вас, — сказал он, — особенно дети с холмов. Но, возможно, вы правы. Может быть, вы сделаете для них намного больше, если откроете здесь фабрику и дадите людям работу. Видит Бог, в округе мало шансов получить место. И конечно, со своей стороны, я желаю вам удачи.

Я поблагодарила мистера Микса, и мы с Логаном поехали в наш домик. Независимо от того, где я находилась и как долго отсутствовала, я была уверена, что он всегда останется прежним и будет ждать моего возвращения. И хотя сам дом был перестроен, природа вокруг осталась такой, как и в дни моего детства: все так же пели птицы, шелестели листвой старые деревья, лес продолжал манить своей прохладой и по–прежнему раздавалось серебристое журчание ручья. Все это осталось навсегда дорогим и близким моему сердцу.

В тот наш первый вечер в домике я приготовила Логану прекрасный ужин. Потом мы сидели на веранде, как когда–то бабушка с дедушкой, и строили планы на будущее, пока не пришла пора уснуть в объятиях друг друга. Утром после завтрака Логан направился в Уиннерроу, чтобы установить деловые связи, а я принялась колесить по холмам в поисках подходящего места для будущей фабрики. Логан предупредил меня, что нужна площадка, к которой можно свободно подъехать и расположенная сравнительно недалеко от деревни, чтобы рабочие могли потратить там заработанные деньги. Логан объяснил, что против строительства не будет никаких возражений, когда в городе осознают преимущества новой фабрики.