Пахан
Шрифт:
Смешно, но я не могу этого изменить.
«Губернатор. Как приятно вас видеть».
«Господин Чернов. Господин Семенов. Мои любимые русские. Сам господин Пахан, самый известный в мире главарь русской Братвы».
Это была его постоянная шутка, неудачная попытка принизить мое происхождение и вывести меня из себя. Я ел таких, как он, на завтрак. Я просто улыбался. «Ну, я ценю такую известность».
«Вы оба придете на мое мероприятие сегодня вечером. Да?»
«Ни за что на свете не пропустил бы», — ответил Александр.
«Должен
В том, как губернатор произнес эти слова, было что-то почти угрожающее. «Вы должны были уже знать, что я не тот человек, которого кто-либо может уничтожить. Я владею этим городом».
«Ах, да, высокомерие, которое я обожал, все еще нетронуто. Рад видеть. Я с нетерпением жду, кого ты приведешь на твое свидание сегодня вечером. Я предполагаю, что ты нашел что-то прекрасное, что радует глаз, чтобы мы все могли любоваться».
Я рассмеялся и покрутил свой напиток, притворяясь скучающим в течение нескольких секунд. «Думаю, тебе придется подождать и посмотреть. Не так ли?»
«Да, я думаю. Имейте в виду, я не терпеливый человек». Губернатор не оказал любезности, дождавшись ответа, прежде чем уйти, двое молодых людей посмотрели на меня, как будто я был свежим мясом. Еще одна игра, в которой замешана политика.
Александр присвистнул, когда они оказались вне зоны слышимости. «Мне кажется, или в комнате стало слишком холодно?»
«Наоборот, мой друг. Мне кажется, обстановка начинает накаляться. Только я буду единственным человеком с огнетушителем. Если я решу его использовать».
Он рассмеялся. «Снова в боевой готовности. Рад видеть. Думаю, все решено».
«Что конкретно?»
«Ты берешь с собой девчонку с розовыми волосами. Это должно быть взрывоопасно хорошее время».
«Да, я так думаю».
Мои мысли снова вернулись к гостье. Было бы трудно удержаться от ощущения власти по отношению к Кэролайн. Ее вкус задержался у меня во рту. Возможно, я все-таки был настроен пойти на вечеринку.
ГЛАВА 14
Кэролайн
«Ты ужасно тихая», — сказала София, волоча меня в ванную.
Да, я была тихой, ладно. Я был ранена, зла и… расстроена. Душевная боль не давала мне спать всю ночь, но, что еще хуже, ярость. Я была зла на себя за то, что была такой глупой не один, а два раза.
Я его почти соблазнила. Господи, я что, сошла с ума?
Вадим снова игнорировал меня, едва сказав два слова, прежде чем уйти из дома ранее в тот день. По крайней мере, он дал мне одноразовый телефон, что позволило мне почувствовать некоторое чувство свободы. Прямо сейчас я бы взяла всё, что могла получить.
«Просто у меня много мыслей», — ответил я, и это не было ложью.
Я изо всех
Ответ большого мальчика? Он не пытался и никогда не будет делать этого намеренно.
Я разыграла карту принцессы, встретившись с ним взглядом и недвусмысленно заявили ему, что он уже причинил мне боль.
София достала из сумки какие-то принадлежности для волос и положила их на стойку. «Угу. Тебе кто-нибудь говорил, что ты ужасная лгунья?»
Я рассмеялась, но смех длился недолго, я нервно пожевала нижнюю губу. Последнее, что я должна делать, это делиться пикантными подробностями вчерашнего вечера.
Боже, вчера вечером.
Неужели это был всего лишь сон?
Может быть, я была дурой, думая, что из нашей порочной интрижки выйдет что-то хорошее, но Вадим был всем, что я хотела почувствовать, страсть, вспыхнувшая между нами, была словно из самой романтической книги.
Только у меня в постели был этот лихой, суровый мужчина по-настоящему. Ну, его кровать. И его стол. И… Мои пальцы все еще покалывало, не от жестокой пощечины, а от электричества, которое я испытывала, прикасаясь к нему.
Что со мной не так? Мне нужно было перестать вести себя как влюбленная девчонка.
Он был ясно дал мне понять что ничего не будет. Вроде того. Но я не собиралась больше пытаться. Он потерял эту привилегию.
«Я не лгу. Я просто…» Теряю свой гребаный разум. «Скажи мне кое-что. Твой отец всегда так чертовски бесит?» Я посмотрела на нее в зеркале, я была резкой из-за моего гнева на мужчину, а не на нее. Она широко раскрыла глаза, прежде чем снова рассмеяться.
«За все годы, что я росла. Он сводил с ума и меня, и Даниэллу своими правилами. Дай-ка угадаю, он сделал это и с тобой. Ты не можешь выходить из дома без охраны. Ты не можешь приглашать людей, если он не одобрит их, или, я бы сказала, у него нет времени, чтобы проверить биографию. Так ведь?» Она вытащила маленький табурет для ванной, указывая на него, чтобы я села.
«Ты знаешь».
«Конечно, я знаю. Это значит, что он воспринимает угрозы всерьез, что должно сделать тебя немного менее…уверенной».
«Ты имеешь в виду самоуверенной?»
Она схватила расческу и начала распутывать колтуны. «Ладно, раз ты так сказала. Теперь сядь прямо. Твоя трансформация должна произойти до того, как папа вернется домой».
Вздохнув, я попытался сделать именно это, но Боже, я все еще был так зла на этого человека. Я внезапно ударил рукой по стойке. «Черт его побери. Я могла бы дать ему пощечину».
«По какой причине? Что он сделал?» — София посмеивалась. Пока. Но она, скорее всего, разберется.