Палач времен
Шрифт:
Второе полотнище лилового огня опрокинуло бело-синий «Форд» с мигалкой, принадлежащий инспекции ГИБДД.
– Поехали, – сказал Ромашин будничным тоном, обходя «Мазду» слева, и сел рядом с Гараниным, ошеломленным легкостью, с какой комиссар остановил преследователей.
Руслан кинул взгляд на зеркало заднего вида, отражавшее суматоху на шоссе, и повел машину к воротам. За ним двинулась «Волга» Маркина и Паши.
Ворота открылись, словно Ромашин знал волшебное слово, и закрылись за обеими машинами.
– Направо и вниз, – сказал Игнат. – К последнему
Руслан повиновался, направляясь к полю винтокрылых машин. Через минуту они остановились у небольшого вертолета с работающим двигателем. Это был шестиместный «Ка-115» с двумя винтами на одной оси, способный летать со скоростью до трехсот километров в час. Безмолвно вылезли из машин, забрались в кабину вертолета, на месте пилота которого сидел неопределенного возраста круглолицый мужчина в таком же комбинезоне, что был и на Ромашине. Дверцы кабины закрылись. Вертолет поднялся в воздух.
Все смотрели вниз, на сиротливо оставшиеся на поле машины, и молчали. Надежда прерывисто вздохнула. Руслан обнял девушку, прижал к себе, успокаивая, расслабился. Из всех сидящих в вертолете только он да Ромашин понимали, что возврата к прошлому нет. Пути назад были отрезаны, а будущее казалось зыбким и неопределенным, как солнечный блик на воде.
До Башни, возвышающейся над лесами и болотами Брянской губернии, долетели за час. Пилот вел машину низко, над вершинами деревьев, буквально в полуметре следуя всем изгибам рельефа, и если вертолет искали, то вряд ли локаторы ПВО могли различить его на фоне ландшафта.
– Приготовьтесь, – сказал Ромашин, за все время полета не проронивший ни слова. – Здание хронобура имеет три тамбур-узла для выхода наружу, мы попытаемся воспользоваться верхним, на тридцатом этаже.
– Будем десантироваться прямо из вертолета? – уточнил Гаранин.
– Иного пути нет.
– Если мы замешкаемся хотя бы на пару минут, нас собьют.
– Надеюсь, этого не произойдет.
– А вы как выходили из Башни? Тоже через тридцатый этаж?
– Еще один тамбур находится на втором этаже. Но мне было проще, уник снабжен системой динго-маскировки. Охранники меня просто не заметили, когда я выходил.
Вертолет перескочил через стену с колючей проволокой, окружавшую Криптозону, в течение десяти секунд пересек воздушное пространство до Башни и свечой взмыл в небо, зависнув на высоте ста двадцати метров над землей. Ромашин открыл дверцу салона, вынул из сумки продолговатый предмет длиной с локоть, похожий на когтистую лапу с рукоятью, направил на стену Башни в десяти метрах. Стена внезапно дала трещину, которая зигзагом побежала дальше, замкнулась в многоугольник с неравными сторонами. Этот многоугольник налился розовым сиянием и стал таять, испаряться, образуя уходящий в стену тоннель.
Ромашин пробежался пальцами по рукояти необычного инструмента, укрепил его на полу кабины, самый длинный коготь «лапы» вдруг выстрелил в глубину тоннеля, потащив за собой тонкую белесую нить, вцепился в пол. Затем еще один коготь сорвался с «лапы» инструмента, вонзился в пол тоннеля рядом с первым, за ним второй и третий. Из нитей, соединявших ствол инструмента с когтями в тоннеле, выросли тонкие ворсинки, образуя нечто вроде светящейся паутинной дорожки. Ромашин без колебаний ступил на эту хрупкую с виду дорожку, сделал два шага и оглянулся, протягивая руку.
– Я и девушка пойдем первыми, остальные за нами.
Надежда нерешительно посмотрела на Руслана. Тот мягко подтолкнул ее к проему двери.
– Не бойся, все будет хорошо. Я пойду сзади.
Надя вцепилась в руку Ромашина, и они засеменили по странной лучистой дорожке к проходу в Башню. Вертолет стоял в воздухе как вкопанный, подчиняясь мастерству пилота. Что будет с ним, останется ли он в вертолете или последует за беглецами, Ромашин не сказал.
– Вперед! – махнул рукой Руслан.
Гена Маркин, Олег Борисович и Паша быстро перебежали по «струнам» дорожки в пещеру входа. Вертолет вздрогнул. Снизу донеслись частые хлопки и треск: охрана Башни, опомнившись, открыла по нарушителям огонь.
Руслан заглянул в кабину.
– Вы с нами?
– Уходите, – повернул к нему голову пилот, – я не успею.
Вертолет снова вздрогнул, качнулся.
– Уходите!
Руслан беззвучно выругался и бросился к выходу из кабины, ступил на струны дорожки. Одна из пуль попала в струны снизу, и они засияли сильнее. Руслан перебежал пропасть по этому зыбкому и хрупкому на вид мостику, его подхватили чьи-то сильные руки, он оглянулся и увидел в проеме дверцы вертолета бровея Мимо. Бродяга по мирам Ветвей подмигнул ему, поднял сжатый кулак большим пальцем вверх, как бы одобряя происходящее, и в тот же момент вертолет отвалил в сторону, косо пошел вверх, но тут же задымил и рухнул на лес. Раздался взрыв, внизу вспух клуб пламени и столб дыма. Тихо вскрикнула Надя. Мужчины молча смотрели на горящие обломки вертолета, прощаясь с погибшим пилотом и со всем своим прошлым одновременно.
– Идемте, – окликнул их Ромашин и добавил, понимая чувства спутников: – Это был витс.
– Кто? – не понял Гаранин.
– Нечто вроде робота, – вспомнил Руслан рассказы отца, продолжая смотреть вниз, на подножие Башни.
Ромашин подошел к нему, заглянул в лицо.
– Что-нибудь не так?
– Мне показалось…
– Бровей?
– Так вы тоже его видели?!
– Он провожал нас. Это хороший знак. Видимо, наш отряд действительно кое-что собой представляет – в потенциале, конечно, если на нас делают ставку.
– Я не понял, о ком вы говорите, – проворчал Олег Борисович, – но, на мой взгляд, мы слишком легко отделались. Почему нас пропустили к Башне почти беспрепятственно?
– Потому что контроль за Игрой на уровне пешек, если брать шахматные термины, ведется слабый. Простите меня за сравнение, но мы пока пешки. Вот когда мы образуем более серьезную фигуру, тогда за нас возьмутся всерьез. Но давайте поторопимся, тамбур вот-вот закроется.
Руслан посмотрел на девушку.
– Боишься?