Палач
Шрифт:
– Давайте еще немного подойдем? – предложил я.
– Серега, хорош! – возразил Иваныч. – Давайте хотя бы еще жердей в лесу нарежем, попробуем края ямы немного выстелить…
– Иваныч, да я еще чуть-чуть…
Не дожидаясь его согласия, я опять лег и пополз вперед. Иваныч чертыхнулся, но делать ему было нечего.
Я полз очень медленно, каждую секунду ожидая, что грунт подо мной «поедет». Вот до края осталось три метра. Метр. Последнее усилие, и я свесил голову над краем ямы.
Я только и успел заметить, что яма уходит вертикальным стволом на несколько десятков
Меня словно дернули за шиворот гигантской рукой, и я, обдирая кожу на ладонях о дерево жерди, полетел вниз, размахивая руками и ногами, как подброшенный вверх лягушонок.
В полете мне удалось сгруппироваться, и я приземлился на край ямы обеими ногами, но все равно не удержался – после дневного света я не увидел, что яма круто уходит еще дальше вниз, но теперь под углом. Если бы там было просто ровная поверхность, я наверняка сломал бы себе ноги.
Не удержавшись на крутом склоне туннеля, да еще и выпачканном мокрой землей, я упал на спину и поехал вниз, как на детской горке, только намного быстрее. Я пытался тормозить ногами и руками, упираясь в поверхность подо мной, но все было бесполезно.
Мне еще и поворачиваться приходилось, а то точно головой бы долбанулся – туннель то и дело сворачивал то влево, то вправо. Все произошло так быстро, что я даже испугаться толком не успел, как туннель вдруг стал почти горизонтальным и я вылетел на ровную площадку в каком-то помещении.
Потирая ушибленный при приземлении копчик, я встал и осмотрелся.
Место, где я оказался, представляло собой полусферу метров десять в диаметре. Казалось, что я если не в преисподней, то где-то рядом. Стены дышали: под черной матовой поверхностью пульсировали красные и бордовые огни, подчиняясь очень сложному ритму. Они завораживали, и я встряхнул головой, как только понял, что еще немного и впаду в транс. Света от этих огней было очень мало, так что мне приходилось напрягать глаза. Из чего-то похожего были сделаны и стены туннеля, только там огни светились или более тускло, или так казалось от дневного света.
На ощупь стены были неприятно теплыми и чуть ли не живыми – поверхность была шершавая, напоминающая грубую кожу в бородавках и шрамах.
Все это я успел увидеть и оценить в первый же момент, потом влез в проход, из которого только что вывалился, но скоро остановился – просто не мог уже подниматься по наклонному желобу туннеля.
– Иваныч! – крикнул я, сложив руки «рупором». – Дима!
Я повернул голову и прислушался. Ничего. Я крикнул еще раз и на этот раз услышал странное шуршание и невнятные крики, которые становились все громче.
До меня дошло, что это мои товарищи повторяют тот же путь, что я проделал минуту назад, и бросился обратно. Но слишком поздно, и меня сбили с ног уже в круглой зале.
– Твою мать! – только и сказал Иваныч, когда увидел, куда нас занесло.
– И что это? – тут же спросил Дима и с надеждой посмотрел на Иваныча, как будто у того был ответ.
– Хрень несуразная, вот что! – в сердцах буркнул тот и встал, потирая ушибленное колено. – Еда вся там осталась, оружие опять же…
– Много
– Тоже верно, – кивнул Иваныч. – Но с оружием себя как-то увереннее чувствуешь.
– Вы-то чего сюда поперлись? – проворчал я, убедившись, что с ними все в порядке и руки-ноги у них целы.
– Да как-то… – растерялся Иваныч. – Не бросать же тебя… Решили посмотреть, что с тобой случилось, бросили палки эти дурацкие поближе к краю, и вот… Засосало, блин.
– Ладно, пошли посмотрим, как отсюда выбираться, – предложил Дима.
Мы влезли обратно в туннель и попробовали подняться. Однако дошли мы только до того места, откуда я пытался докричаться до товарищей.
Туннель круто шел вверх, а потом и вовсе переходил почти в вертикальную трубу, так что нечего было и думать выбраться наружу здесь. Будь он уже, можно было попробовать подняться, упершись в стенки спиной и ногами. Но диаметр туннеля – около двух метров – делал невозможным и этот способ. Хотя я сомневаюсь, что у меня хватило бы сил выбраться таким способом – «горка», по которой мы съехали, никак не меньше ста метров длиной.
Подавленные, мы вернулись в первый зал.
– Нужно идти дальше, может, найдем какой-то другой способ выйти отсюда? – неуверенно предложил Иваныч.
Не знаю, как у других, а у меня сразу появилась мысль, что если в земле одна дыра, то вряд ли тут есть другой выход.
– Пойдем, что ли? – Дима кивнул на круглый проход напротив туннеля, из которого мы вывалились.
Оставаться на месте действительно не было смысла.
За трехметровой аркой прохода шел короткий коридор, приведший нас в еще один сферический зал, на этот раз побольше, около двадцати метров в диаметре, только свод был такой же высоты, что и в первом зале, – метров десять, не больше. Помещение давило на психику – постоянная пульсация бордово-красных огней вызывала чувство тревоги, и вообще, несмотря на четкую геометрию линий, не покидало ощущение того, что мы внутри живого организма.
Вдоль стен стояли круглые постаменты, приподнятые над землей примерно на высоту человеческого роста. Их было немного, так как между ними оставались приличные промежутки. Всего в зале был двадцать один постамент. У меня было чувство, что раньше на них что-то стояло. В этом зале, кроме запаха демонов, к которому я уже даже «придышался», и лент дыма, тянущегося по полу, прибавилась жара. Воздух был сухой, но горячий, градусов сорок, а может, и больше. Я почувствовал, как стянуло сухой корочкой правую щеку, которую я испачкал, когда падал.
– Вы как хотите, а я запарился, – сказал Дима и начал раздеваться.
Мы последовали его примеру. Сбросили куртки и свитера прямо на пол и остались только в штанах и ботинках.
– Слушайте, парни, что это такое, а? – спросил Иваныч.
– Ну, радует только одно, – попробовал я пошутить. – На то, что все это сделал дьявол, как-то не очень похоже.
– Это почему? – удивился Дима, кивая на стены вокруг. – Как раз похоже.
– А это? – кивнул я на постаменты, сделанные из какого-то серого металла, тускло отсвечивающего в красном свете.