Палач
Шрифт:
– А кто пойдет? – подозрительно прищурился Дмитрий.
– Если кому и идти, то Сереге, – сказал Иваныч. – Без обид, Дима, но он из нас самый крепкий.
Дмитрий пожал плечами, но было видно, что он согласен.
Я снял рюкзак и с сомнением посмотрел на автомат, раздумывая, брать его или нет.
– Да оставь, на кой он тебе? – сказал Иваныч, наблюдая за мной. – Если что, автомат не поможет.
– Ну ладно, тогда пойду, что ли?
– Погоди минутку…
Дмитрий выбил из своего «калашникова» шомпол и протянул мне:
– И от своего тоже возьми. Если что, в землю воткнешь
– Да, верно, – одобрил Иваныч. – А нож у тебя есть?
Я молча задрал куртку, демонстрируя свой тесак.
– Ага, хорошо. Только повесь его так, чтобы он под рукой был.
– Да я куртку сниму… Сейчас тепло, только мешаться будет.
– Ты вот что, Серега… Близко не лезь, понял? Спустишься, до воронки попробуй пройти так, чтобы немного посмотреть, что там, и нам махни. Сам близко не лезь. А мы пока с Димой несколько жердей подлиннее вырежем, чтобы можно было подстраховать потом друг друга.
– Ладно, Иваныч. Ну, все, пошел!
Я махнул им рукой и начал спуск. В принципе, ничего сложного. Сначала я осторожничал и шел вдоль склона по «террасе» до места обвала грунта, там спускался вниз и возвращался обратно. Потом осмелел и, если высота уступов была меньше двух метров, просто спрыгивал на следующий уровень, для страховки сразу вгоняя рядом с местом прыжка шомпола – на случай, если поскользнусь или грунт под моим весом не выдержит и поползет вниз.
Но или мне сегодня везло, или грунт за эти годы достаточно уплотнился и осел под собственным весом, во всяком случае, я спустился не только довольно быстро, но и без особых приключений. Пару раз поскользнулся, но вовремя успевал подстраховать себя, да и только.
К тому же в самом низу уклон становился все более и более пологим, пока не перешел в почти ровную площадку, которая представляла собой довольно большой круг, около пары сотен метров в диаметре.
Я прошел еще десять метров и остановился. Лучше подождать товарищей. Как видно, площадка образована наносным грунтом, который все время переувлажнен: я шел по траве, как будто по подушке, настолько мягкой казалась земля. Неровен час, провалюсь, так и вытащить будет некому.
Осторожно вернувшись обратно к более сухому по сравнению с площадкой склону, я обернулся и помахал Иванычу и Дмитрию рукой. Они тут же принялись спускаться. Им было даже проще, несмотря на то что они взяли с собой и груз, и оружие. Пока я спускался, они вырезали прочные жерди из молодых засохших елей, метров по пять длиной и чуть тоньше руки. Теперь они опускали их на нижние ярусы «террасы» и, уперев в грунт, спрыгивали вниз, используя жерди как опоры. Я спускался почти час, а они уже через пятнадцать минут стояли рядом со мной.
– Ну, что тут у нас? – спросил Иваныч, выравнивая дыхание.
– Холодец, – пошутил я и кивнул на «ряску». Затянутая травой площадка и впрямь походила на маленькое болотце с дымящейся дыркой посередине.
– Давайте-ка перекусим для начала, – предложил Иваныч.
Мы разложили нехитрую снедь прямо на траве и уселись тут же, постелив под задницы рюкзаки и куртки. Есть, кроме консервов, было нечего, и мы открыли себе каждый по банке свиной тушенки: неизвестно, когда придется есть в следующий раз, а силы нам точно понадобятся.
– Давайте
– Вполне. Все равно ничего лучше мы не придумаем. Или возвращаться и искать веревку.
Я хотел возразить, но меня опередил Дмитрий.
– Неизвестно что еще внизу увидим, – сказал он. – Может, и веревки никакой не надо, так можно спуститься. А может быть, что наоборот – и никакая веревка не поможет.
– Тоже верно, – согласился Иваныч, доскребая остатки мяса со стенок банки. – Ну, вы как? Готовы?
Мы сложили пустые банки возле рюкзаков и оружия, которые пока решили оставить у начала круглой площадки.
Я пошел впереди, за мной Иваныч, последним Дима. Через двадцать метров я начал проваливаться – набухший грунт уже не держал мой вес. Я лег на живот, и моему примеру последовали и Иваныч, и Дима. Мы держали в руках свои концы жердей, а у Иваныча так и вовсе обе руки были заняты, так что приходилось двигаться синхронно. Наверное, сверху мы забавно смотрелись – как три жука, нанизанные на две жерди.
Как неуклюже мы ни двигались, но через пятнадцать минут я оказался метрах в десяти от края ямы. Теперь было видно, что она не такая уж и большая – всего метров семь-восемь в диаметре. Она была бы почти круглая, но обвалившаяся по краям земля делала отверстие неаккуратным. К тому же теперь кроме дыма, который был хорошо виден, добавился тот самый запах, что исходит и от демонов, и от чертовых псов.
– Стой! – крикнул Иваныч. – Дальше не иди. А то утащит, как того солдатика. Попробуй на жердь встать и загляни вниз, что там?
Я так и сделал, но ничего, кроме коричнево-черного грунта в белых прожилках корней «ряски», не увидел.
– Да отсюда дальше трех метров не вижу! – крикнул я через плечо. – Давайте еще на пяток метров поближе приблизимся!
Тут мне пришло в голову, что мои ощущения и то, что чувствует Иваныч, могут сильно отличаться.
– Иваныч, ты как, кстати? – крикнул я ему.
– Нормально, – удивился он. – А ты чего спрашиваешь? Вместе же шли…
– Да нет, я не про то. Ну, как это сказать… Потустороннего ничего не чувствуешь?
– А, вот ты о чем…
Иваныч замолчал, прислушиваясь к себе.
– Нет, – покачал он головой, – ничего такого.
– И я ничего, – подтвердил Дима.
– Ладно, – махнул я рукой. – Давайте еще чуть-чуть поближе подойдем.
Я опять лег на живот и пополз вперед. Не успел приблизиться к краю ямы и на половину оставшегося расстояния, как меня остановила дернувшая обратно жердь.
– Хорош, Серега! И так слишком близко!
Я не стал спорить, а снова встал, используя жердь как опору для одной ноги, перенеся на нее тяжесть всего тела. Теперь я видел только, что яма, похоже, намного глубже, чем я думал. По крайней мере, со своего места я видел все тот же срез земли, и только. Единственное, что удалось выяснить, это то, что глубина отверстия никак не меньше десяти метров – примерно столько я определил от края ямы до того места, что сейчас видел.