Палач
Шрифт:
Но я ничего не могла с собой поделать — мне было страшно и я до сих пор не могла опомниться.
— Ольга, — сказала я негромко. — Ну, что ты, Ольга… Надо собраться, милая…
Я закрыла воду. Вытерла лицо жестким свежим полотенцем. Запахнула полы халата и пошла на кухню делать себе бутерброды, по дороге закинув в рот таблетку сонапакса.
— Действительно, — сказала я вслух, — нельзя же питаться одними этими таблетками, которые всучил тебе твой старинный друг Сережа…
На улице уже стемнело. Блики беззвучной
Я включила настольную лампу, придвинула кресло и уселась за компьютер. Поставила рядом с собой тарелку с бутербродами и чашку горячего сладкого чая. Включила компьютер и пока он загружался, раскрыла блокнот со Светочкиными каракулями и стала их бегло просматривать. Очень хотелось курить, но я сдержала себя — за сегодняшний день я высмолила, наверное, уже целую пачку. Я стала чисто механически жевать бутерброд с сыром, запивая его мелкими глотками обжигающего черносмородинового «Pickwick»a".
Я ввела пароль и вошла в директорию, где хранилась информация исключительно для моего личного пользования: письма, дневниковые записи, всякие денежные подсчеты и много еще всякой всячины, не предназначенной для посторонних глаз. Ведь иногда я пускала за свой компьютер своих коллег по работе. А эти данные им просматривать было совсем ни к чему.
На мгновение я было задумалась — как же назвать файл, в который я сейчас засажу всю информацию об этих подонках, которую выболтала мне Светочка. И тут же, внутренне усмехнувшись, я пробежалась пальцами по клавиатуре и на экране высветилось: revenge. В самую точку, мать их!
Сверяясь с листочками из блокнота, исписанными Светочкой, я напечатала прописными буквами: «Номер первый. Погодин Игорь Иванович». Потом нажала клавишу стоящего рядом с компьютером диктофона.
— …а вообще я его давно уже знаю, Игоря, — зашелестел из динамика прерывающийся голос Светочки. — Лет пять, Оля… Да-да, — считай с тех пор, как я приехала в Питер из Пороховца. Он мне сразу…
— Где он работает? Ну, отвечай, быстро!
И это спросила я?..
Наверное, меня уже ничем нельзя было удивить, но я все же удивилась. Было полное впечатление, что это вовсе не мой голос. Этот голос — лающий, отрывистый должен был скорее принадлежать Эльзе Кох, или еще какой-нибудь пресыщенной извращениями мерзкой суке в черных галифе и с хлыстом в руках. Но никак уж не мне.
— В «Метрополе», в ресторане… — продолжала Светочка и в голосе ее слышался только страх — и ничего более. — Ме…менеджером, так, кажется. Я толком сама не знаю. Но его там все знают, Оля. Он женат… Кажется, второй раз, кто-то говорил мне… Не помню только кто… Дочка есть… В университете учится, на первом курсе. Я ее видела несколько раз… Она ничего, такая…
Раздался звонок. В дверь. Один раз, потом еще два раза. Я быстро выключила диктофон. Посмотрела на будильник: половина девятого вечера. Я даже предположить не могла, кто это мог ко мне заявиться. Разве что мама? Но во-первых она никогда не приезжает, предварительно не позвонив, а во-вторых она — и на улице в такое время?.. Может быть это Сережа? Звонил, пока меня не было дома, представил себе черт те что, перепугался, примчался?..
Все эти предположения не успели даже промелькнуть у меня в голове, как я уже стояла под дверью, напряженно прислушиваясь к тишине, царившей за ней. Бесшумно сделав еще один шаг, я прижалась к двери и осторожно посмотрела в глазок — никого не было видно на слабо освещенной лестничной площадке.
— Кто там? — спросила я негромко, снова прижимаясь ухом к дверной филенке.
Из-за двери по-прежнему не доносилась ни звука. Я еще раз посмотрела в глазок. Никого.
— Кто там?.. — тихо переспросила я.
А потом ноги мои сами понесли меня по коридору. Я на цыпочках влетела на кухню и не глядя выхватила из ящика стола стальной топорик для рубки мяса. Подскочила назад к двери и, подняв топорик, рывком распахнула ее.
На лестничной площадке никого не было.
Я прислушалась: ни снизу, ни сверху не было слышно ничего: ни шагов, ни приглушенного дыхания, — ни звука. Я захлопнула дверь и в изнеможении прислонилась в ней спиной. Ноги у меня внезапно ослабели и я чуть не рухнула прямо на пол.
Я уже ничего не понимала. И тут же зазвонил телефон. Я побежала обратно в кабинет, скользя по паркету, путаясь в полах длинного халата.
— Алло? — схватила я трубку.
В трубке было тихо. Но я, — клянусь! — слышала доносившееся издалека чье-то осторожное дыхание.
— Алло?!
Дыхание.
— Бросьте ваши дурацкие шуточки! — заорала я. — Слышите меня?! Сволочи!.. Плевать я на вас хотела!.. Ну, что ты молчишь? Боишься, сука?
Дыхание исчезло и его сменили короткие гудки отбоя.
Я перевела дыхание и положила трубку телефона на аппарат. Мысли у меня путались, я опустилась на диван и обхватила голову руками. Это мог звонить кто-то из них. Это могла звонить вконец обезумевшая от страха Светочка. Это мог быть просто какой-нибудь ненормальный тип, случайно набравший мой номер телефона. Это могло быть… А звонок в дверь? Это что — галлюцинации?..
— К черту! — громко сказала я. — Так и спятить недолго.
Звук моего собственного голоса, раздавшийся в пустой квартире, как-то сразу придал мне сил — по крайней мере я пока что еще жива и здорова. Я плюхнулась за компьютер, решительно закурила и, снова включив диктофон, стала быстро переносить в файл Светочкино бормотанье.
Глава 5. МИЛИЦИОНЕР.
Я молча смотрел на нее и прекрасно понимал, что она врет. Врет абсолютно все. Просто не хочет говорить. Не желает мне, видишь ли, ничего рассказывать — и баста!
Сукина дочь! Уставилась на меня своими огромными непроницаемо-зелеными глазищами и молчит, как Зоя Космодемьянская на допросе.
— Ольга Матвеевна, а вы отдаете себе отчет, что я могу вас привлечь за дачу ложных показаний? — вежливо поинтересовался я, сдерживая непонятно откуда возникшее раздражение.