Палачи и киллеры
Шрифт:
В Петербурге эти знания очень пригодились. Ширяев штудировал литературу, посещая Публичную библиотеку. Первые опыты, производившиеся в Басковом переулке, показали, что производство динамита в домашних условиях возможно.
Видимо, еще ранее Ширяева и независимо от него приступил к опытам по изготовлению взрывчатых веществ Н.И.Кибальчич, в прошлом студент Медико-хирургической академии. Он занялся практической химией, затем перечитал всю специальную литературу и наконец смог получить у себя в комнате небольшое количество нитроглицерина.
С июля по сентябрь 1879 года в Петербурге существовала уже настоящая динамитная мастерская. Вначале она размещалась в доме на Невском, в той же квартире, где позже, в начале сентября, поселились Морозов и Любатович. Здесь хозяевами квартиры были Г.П.Исаев и А.В.Якимова. В августе динамитная мастерская находилась в Троицком переулке. На этот раз квартиру содержали С.Г.Ширяев и А.В.Якимова.
В течение лета в мастерской было изготовлено около 6 пудов (96 кг) динамита. Его использовали осенью 1879 года для подготовки трех покушений на царя по пути следования его из Крыма в Петербург. Все три покушения оказались безуспешными.
Ширяев участвовал в этих покушениях в качестве техника. Вернувшись в Петербург, он остановился в меблированных комнатах на Гончарной улице. В ночь с 3 на 4 декабря в доме был произведен повальный обыск. В руки полиции попали сразу два народовольца, остановившиеся здесь независимо друг от друга: Мартыновский с подпольным паспортным бюро и Ширяев.
Неизменной хозяйкой всех динамитных мастерских «Народной воли» до 1 марта 1881 года была Лнна Васильевна Якимова. Уже на «процессе 193-х» многим запомнилась эта высокая блондинка с длинной белой косой.
Впервые Якимову арестовали в 17 лет, когда она была сельской учительницей и вела пропаганду. Ко времени последнего ареста, незадолго до октябрьского переворота, ей шел уже шестой десяток.
Якимова выполняла работу, связанную с изготовлением взрывчатых веществ.
С января но весну 1880 года адрес динамитной мастерской: Большая Подьяческая, дом 37. Со стороны улицы это четырехэтажный дом, но со стороны двора он имеет пять этажей. Квартира 27, в которой была мастерская, расположена на пятом этаже, частью в лицевом доме, частью в правом дворовом флигеле. В квартире были три комнаты, кухня, коридор, туалет, к ней примыкал чердак. Три окна трех комнат обращены во двор. В световой колодец выходили окна чердака, кухни и второе окно одной из комнат — гостиной. Эта квартира стала известной властям через 9 месяцев после того, как была оставлена народовольцами.
Хозяева квартиры, АВ.Якимова и Г.П.Исаев, жили под фамилиями Давыдовой и Еремеева. Работе мастерской помогали, доставляли материалы Т.ИЛебедева, АП.Корба, О.СЛюбатович.
Главными техниками здесь были Кибальчич и Исаев.
По своим склонностям агент Исполнительного комитета Николай Иванович Кибальчич был скорее кабинетным ученым, чем революционером-практиком; ему, как правило, принадлежала общая идея в решении технических задач. Как теоретик он не имел себе равных, всегда мог предложить и рассчитать несколько проектов для тех или иных условий. В роли же исполнителя он не отличался ловкостью.
Главный техник «Народной воли» был литератором. Под фамилией «Самойлов» он печатался в легальных журналах «Слово» и «Русское богатство» и жил на заработок от литературного труда.
Выступал он и в нелегальной прессе. Ему принадлежит теоретическая статья о соотношении политической и экономической борьбы в революции, помещенная в пятом номере «Народной воли» за подписью «Дорошенко».
Сосредоточенный на научных идеях, в обычной жизни он был очень непрактичным.
Основная техническая работа падала на долю Григория Прокофьевича Исаева. Два года учебы на естественном отделении университета и один год в Медико-хирургической академии дали ему знания в области химии, необходимые для работы в мастерской. По выражению В.Н.Фигнер, Кибальчича можно было назвать «мыслью», а Исаева «руками» Исполнительного комитета в его террористической деятельности. Натуры разные и даже противоположные, они взаимно дополняли друг друга. Мысль, поданную Кибальчичем, Исаев тотчас подхватывал. «Личное самоотречение не есть отречение от личности, — объяснял Исаев, — а только отречение от своего эгоизма».
Динамит, изготовленный в мастерской на Большой Под-ъяческой, использовался для состоявшегося в феврале 1880 года покушения на царя в Зимнем дворце.
Организатор этого покушения Степан Николаевич Халтурин, столяр по профессии, один из создателей «Северного союза русских рабочих», пользовался большим влиянием в среде друзей по партии. Поначалу Халтурин был решительным противником террора. После каждого покушения росли полицейские репрессии, множились обыски, аресты, ссылки. «Чистая беда, — восклицал Халтурин, — только-только наладится у нас дело — хлоп! Шарахнула кого-нибудь интеллигенция, и опять провалы. Хоть немного бы дали вы нам укрепиться!».
Но распространенное тогда мнение о том, что «падет царь, падет и царизм, Наступит новая эра, эра свободы», одержало верх. Когда Халтурин услышал от знакомых рабочих о возможности поступить в Зимний дворец и, следовательно, подготовить покушение на царя, он сделал выбор: «… смерть Александра II принесет с собою политическую свободу… Тогда у нас будут не такие союзы. С рабочими же газетами не нужно будет прятаться».
С сентября 1879 года Халтурин уже работал во дворце. Ему удалось поселиться в подвальном помещении той стороны дворца, которая обращена к Адмиралтейству. В первом этаже над этим и соседними помещениями располагалась гауптвахта, а во втором — «желтая комната» — царская столовая. Окна всех этих помещений выходят во двор. Вероятно, в январе, когда начала работать динамитная мастерская, Халтурин пронес во дворец динамит и хранил его в большом сундуке, которым предусмотрительно обзавелся заранее.
5 февраля 1880 года во дворце ждали гостя — принца Гессенского. На 6 часов был назначен обед в «желтой комнате».
Вечером, когда в подвальном помещении никого не было, Халтурин поджег фитиль, запер дверь и ушел. Около дворца его ждал Желябов. «Готово», — произнес Халтурин. В начале седьмого часа раздался оглушительный взрыв. Гауптвахта была разрушена. Однако цель оказалась не достигнута. Между первым и вторым этажами были двойные своды. Нижний свод был пробит, верхний только потревожен. В столовой поднялся паркет, появились трещины в стене, вылетели отдушины калориферного отопления. К тому же царя в столовой еще не было: гость запоздал, и обед не начинался.
Халтурин был уведен на Большую Подьяческую. Измученный, он, едва стоя на ногах, только спросил: «Есть ли здесь оружие? Я ни за что не сдамся живым». «О, сколько угодно», — отвечала Якимова.
Некоторое время Халтурин укрывался в этой квартире. Хозяева ее — «Давыдова» и «Еремеев» — с целью конспирации поддерживали знакомство со старшим дворником. Они разрешили ему отпраздновать в их квартире именины и сами были приглашены в качестве гостей. Все подозрительное в квартире спрятали. Халтурина, одев в шубу, поместили на чердаке. Исаев и Якимова «веселились» вместе с гостями, среди которых был и околоточный надзиратель, а из окна чердака, находившегося против окна гостиной, через световой колодец смотрел на них разыскиваемый полицией Халтурин.