Паладины. Под лучом Света
Шрифт:
– Я не знаю, каких фильмов ты насмотрелась, и каких книг начиталась, но тебе стоит сходить к психиатру. Немного с головой у тебя не порядок.
– Что ж, я пойду, но надеюсь, что всё-таки вы вняли мою просьбу, – прозаично сказала Евгения. – В противном случае, я буду разговаривать с вами по-другому. Всего вам хорошего, Николай Фёдорович.
Когда Славина ушла, бизнесмен задумался над её совами, но затем он тряхнул головой:
– Бред!
Он и не знал, что предупреждение было настоящим.
– Слушай, Евгеш! – оживился Ярослав. – А что ты не разнесла его офис, а? Представляешь, что было бы?
– Угу. И сбегутся все кому не лень. А вообще, я хочу дать ему шанс исправиться.
– Не, так не интересно.
– Но если не выполнит мою просьбу, то тогда стоит дословно и на пальцах объяснить, – ухмыльнулась она.
– Это «буф»?
– Ага.
– Хочу на это посмотреть!
* * *
– Я перехвачу её! – крикнул я Миронову.
Я рванулся за Хмуровой. Девушка неплохо бегала… на каблуках. Она ловко уходила от погони, будто тренировалась каждый день. Город знает очень даже хорошо, я даже немного позавидовал. Хмурова споткнулась в парке о собаку. Под ноги надо смотреть, а не назад.
Бедная животина. Мало того, что какая-то особа её сбила, так ещё и наорала. Я нацепил наручники на неё. Девушка пыталась вырваться. Не верьте, когда вам говорят, что девушки слабые. Вас обманывают!
Усадив её в машину, я сел с ней рядом. За рулём был Лёша.
– Что, язык на плечо? – хмыкнул Миронов.
– Как ты догадался?
– Вижу.
– Выпустите меня! – голосила Хмурова.
– Выпустим, не переживайте, – отмахнулся я. – Как приедем в отделение, так и отпустим.
– Да вы хоть знаете, кто я?
– Конечно! А вы знаете, кто мы? – спросил Лёша. – Мы – закон, а от нас ещё никто не смог скрыться. Так что расслабьтесь и наслаждайтесь поездкой.
– Как только я выйду на свободу, вас лишат пагонов и выдворят на улицу! Вы не сможете никогда работать в полиции!
– Не, гражданка Хмурова, нас такими вещами не запугать!
Не успели мы зайти в здание, как о своём присутствии напомнила Мария:
– О! Инна, тут гостью привезли!
– Где? Дай-ка посмотреть! Пошли, посмотрим! А то всё парням достанется!
Допрашивал Хмурову Надежду Львовну, Лёша. Говорил с ней спокойно, хотя та кричала так, что Миронов только уши тёр. Иван Васильевич тоже присутствовал, а Миронов принялся давить на Хмурову:
– Это ваши духи?
Лёша пододвинул их поближе. Та отрицательно покачала головой.
– Хорошо. Это доказательство того, что они ваши.
Перед ней легли документы. На одном её отпечатки пальцев, а на второй бумаге, – дата и время покупки.
– Я ничего говорить не буду.
– Не вопрос, тогда вам придётся объяснять убийство Виктории Касаткиной. Мы дадим вам время подумать.
Только Миронов встал, как гражданка Хмурова воскликнула:
– Какое убийство? Я никого не убивала!
– Неужели? Ваши отпечатки нашли на шее убитой. Наш эксперт уже готовит документ. Так что, вы всё тщательно продумайте, что будете говорить. Помните: чистосердечное признание облегчает наказание.
– Никого я не убивала! – с апломбом заявила она.
– Ага! Двух девушек Екатерину Алексеевну Любину и Елену Романовну Рубцову у вас не получилось убить, а Касаткину – да.
– Он там палку не перегибает? – озадачился господин начальник.
– Нет, Иван Васильевич, – ответил я.
А то ещё ворвётся в допросную, а потом из этой Хмуровой фиг чего выудишь. Пусть Алексей подавит на неё. Этой дамочке полезно будет.
– Это неправда! Эту вашу Касаткину я не убивала!
– А девушек за что покалечили?! – тут же спросил Миронов.
– За дело!
– За какое? Рассказывайте, а то я начну!
Вздохнув, Хмурова начала:
– С Любиной и Рубцовой мы учились вместе. Они были любимицами класса, а я серой мышкой. Вам этого не понять! В итоге я решила, что когда закончу школу, то докажу им, что я тоже кое-что могу!
Ну, понятно. Типичная история серой мышки.
– За что вы их так? За то, что вас не признавали в классе? – спросил Лёша.
– Отчасти, – фыркнула она. – Убивать этих девиц не собиралась. Вот ещё чего не хватало!
– Мы нашли шарф и английские иголки. Зачем они.
– Шарф мой. Я его обронила, а иглы нужны были, чтобы немного поиздеваться над Катькиным лицом.
– Тогда не понимаю, зачем вы взяли с собой духи, которых в городе несколько единиц?
– На встрече была, а когда увидела в парке Рубцову, то не могла пройти мимо. Не думала, что она мою сумку так вывернет, – надменно ухмыльнулась Хмурова. – Я об этом не жалею!
М-да, испортила девушка себе жизнь. Про таких людей я говорю: «Слабые!» Ещё одно дело завершено. Домой пришёл я в восьмом часу.
– Как прошла операция по захвату странной тётки? – зевая, спросила Настасья.
– А что, Хитровая ещё не сообщила? – поразился я.
– Неинтересно, да и ждать надо. Мой брат работает в уголовном розыске, и я могу узнать всё из первых уст. Вот!
– Ладно, – хмыкнул я. – Поймали.
А так же я поведал сестре суть всех нападений гражданки Хмуровой.
– М-да, круто!
– Как первый день в школе? – спросил я.
– Вроде ничего. Задали кучу домашней работы. Ощущение, будто они всё лето готовили для нас всё это. Говорят, мол, вы все каникулы отдыхали, а мы работали. А кто-то пискнул из класса, что в отпуска летали и учителя. Смех всех пробрал.
Зазвонил домашний телефон. Трубку взял я, причём зря.
– Свят? Привет, это Аня. Только трубку не кидай! Прошу, выслушай! Я была не права, и виновата перед тобой. Мы можем встретиться и поговорить?