Пальцами по воде
Шрифт:
— Класс, — покачав головой и поджав губы, произнесла она, бросая тест в мусорное ведро и одновременно пиная его. — Просто класс.
Такое развитие событий не устроило её и даже немного напугало, ведь доктор говорил, что шанс не оплодотвориться всего один на сто.
Мысль о том, что у неё могут быть проблемы со здоровьем, подтолкнули её к немедленной записи к гинекологу, что она и сделала.
Сидя на стуле со скрещенными руками, она наблюдала за тем, как доктор смотрит на свету её рентген и неодобрительно качает головой.
— Да, не нравится мне всё это, — повторял он. — Ой, не нравится.
Доктор присел на стул напротив неё и опустил руки на стол, поправив очки на переносице.
— Поймите меня правильно: у вас всё в тонусе, но вот матка…
Он замялся, снова бросив взгляд на снимок.
— Она у вас в виде буквы «Т», а это не есть хорошо. Особенно в сочетании с вашим возрастом. Это и препятствовало имплантации…
— Постойте, — прервала девушка. — Что значит в виде буквы «Т»?
— Вероятно, что ваша мать во время беременности принимала какие-то препараты, — ответил он, пригубив чашку с чаем. — В восьмидесятые чем только не баловались. И вот вам последствия. Бесплодное поколение детей.
— П-простите, — запнувшись, произнесла она. — Как… Что значит… Я что, бесплодна?
Луиза шокировано воспринимала эту информацию, не до конца принимая её. Неужели вот так и выглядит расплата за желание сделать карьеру? Вот черт.
— Скажем так: вероятность зачатия у вас… Крайне низкая.
— Насколько низкая? — слишком резко спросила она, бросив на доктора суровый взгляд.
— Не хотелось бы переводить это в цифры, — замявшись из-за серьезности девушки пролепетал он.
— А во что её переводить? — с натянутой улыбкой поинтересовалась она. — В цвет? В двоичный код? В другую школу?
Раздражение и обида на саму себя и собственную жизнь побила рекорд всего прочего. Внутри всё клокотало, то ли от желания закричать, то ли от перспективы разрыдаться в ту самую секунду.
— Хорошо, ладно, — врач взглянул ещё раз на результаты анализов и произнес: — Один на миллион.
Луиза закусила губу, закрыв на мгновение глаза, а после молча встала с места, забрав документы, и вышла из кабинета, резко хлопнув дверью.
***
— Да, детка, это правда. Я действительно принимала какие-то таблетки, когда носила тебя.
Джози — мать Луизы — виновато улыбнулась, накладывая в тарелку спаржу. Луиза хоть и жила отдельно, частенько забегала к родным на ужин. К тому же, виделась с Триной и своим племянником Томасом. Чем не радость повозиться с ребенком, когда своего нет?
— Но я не понимаю, — продолжила Джози, — причем тут твоя способность к деторождению?
— Мама, в то время вас не предупреждали о побочных эффектах. Оно было другое, — нахмурившись, отозвалась Лу, ковыряясь вилкой в остывшей пасте с овощами.
— Оу, но… Меня, кажется, предупреждали, — вспоминала Джози, почесывая затылок. — Я даже что-то подписывала, вроде бы…
— Мама! — ужаснулась девушка, роняя вилку на пол и расширяя глаза.
— Лу, мне было тридцать, — запротестовала она. — Я даже подумать не могла о последствиях. И вообще, когда ты уже прекратишь устраивать такую суматоху с ребенком? Ты же толком и не пыталась. Сколько раз ты пробовала? Два? Три?
Луиза тихо сглотнула, облизнув губы, и опустила руки на стол, набираясь терпения. Вот из-за таких разговоров она всё реже хотела навещать семью.
— Это не суматоха, мама. И я пробовала не два раза, а девять, — едва слышно сказала она, опустив глаза. — Последние два — из пробирок.
Трина поставила чашку на стол и взяла сестру за руку, начиная её немного поглаживать.
— Может, тебе усыновить ребенка? — осторожно спросила она.
Лу изо всех сил постаралась не закатить глаза и взять себя в руки. Вдох. Выдох. Вот так, умница.
— Я подавала заявление, — спокойно ответила она, вытаскивая свою руку из-под ладони сестры. — Незамужним надо ждать усыновления до пяти лет. Таковы правила.
— Так переспи с кем-нибудь по-быстрому. Обычно после таких случаев несовершеннолетние и попадают в передачи! — послышался голос из дальней комнаты.
— Боже, убейте меня. Пырните меня ножом кто-нибудь.
Луиза больше не смогла сдержаться и закатила глаза под сдавленный смешок Трины. И как она может жить с этим странным парнем под одной крышей. Жесть какая-то.
— Не все мы можем смириться с твоим образом жизни, дорогая, — заметила мама.
Лу раздраженно поводила в остывшей еде вилкой, прикусывая щеку.
— Одинокая женщина — это странный образ жизни? — прищурившись, спросила она, поднимая на мать глаза.
— В двадцать — нет. В тридцать шесть — да.
И больше этой темы до конца ужина они не касались. Трина рассказала про успехи Томаса в дошкольной программе, про то, что они подумывают с парнем о совместном будущем и втором ребенке. А Лу больше в разговорах участия не принимала и против воли заталкивала в себя остывшую пасту, которая по вкусу теперь больше напоминала бумагу.
— Как насчет суррогатной матери? — шепотом поинтересовалась Трина, когда Луиза помогала ей одевать куртку на спящего Томаса.
— Я читала об этом, — отозвалась она, — это для чокнутых. В жизни бы не стала заниматься этим.
Трина устало улыбнулась, устраивая обмякшего сына на плече поудобнее.
— Завести семью сложнее, чем открыть один из твоих магазинов, не находишь?
Лу протянула сестре сумку, шумно выдохнув и заправив за уши волосы.
— Я сейчас на гормонах сижу, могу и в нос заехать, — улыбнувшись, отозвалась она, скрещивая руки на груди.
— Но долго ли ты будешь мучить себя, Луиза?