Пальцы решают все
Шрифт:
Леха – наверняка Чумазый, понял Гуров. Надо бы с ним покумекать, благо где его искать – известно.
– А что насчет женщин?
Парень усмехнулся.
– У Женьки почти все наши артистки были в подружках. С одной покувыркается, потом с другой. Особенно если новенькие приходили.
– А последняя кто?
– Настя. Но она не из наших. Из танцевального ансамбля.
– Рузанов давно с ней?
– Не очень. С Нового года вроде.
– Как ее найти?
Олег потер подбородок.
– Их группа называется «Сударушка». Репетируют
– А фамилия, адрес, телефон Насти?
– Не знаю.
– А как она выглядит?
– Среднего роста, с каштановыми кудряшками. Вся в веснушках.
Не важно, решил сыщик. Найдем через ансамбль. И по внешности.
– Ладно, Олег, последний вопрос. У Рузанова дома ты был не раз и не два, так?
– Ну да.
– У него что-то ценное дома хранилось?
– Ценное?
– Да. Может, украшения, старинные вещи, денежная заначка, какая-нибудь техника.
Парень снова погрузился в недолгие раздумья, после чего выдал:
– Старинных вещей точно не было. Про деньги не знаю. Скорее всего, были. Вроде Женька бабки частично на карте держал, частично наличкой. Ноутбук недавно себе купил. Не навороченный, но неплохой. А украшения… У самого Женьки была пара браслетов, серебряный, с какой-то висюлькой, и с позолотой. Девчонкам своим он иногда покупал какие-то штучки, типа колечек или цепочек.
– А у вас зарплаты тут большие? – улыбнулся Гуров.
Олег пожал плечами.
– В принципе, нормальные. Но многие калымят. Женька вот на корпоративы, на праздники всякие ездил, на свадьбы. И не он один.
– Что, ему денег не хватало?
– Он любил пожить хорошо. Не раз кучу бабок тратил на девок да на пьянки.
– А чем-то веселым не увлекался?
– В смысле?
– В смысле наркоты.
– А, это. Травку иногда покуривал, но редко.
– А где брал?
– Без понятия.
Врет, уверился Гуров. Чумазый небось эту самую травку и приносил. Ну да ладно, суть не в этом, а с Лехой еще предстоит встреча.
Дверь открылась, и в зале появился плотный мужчина с усиками и небольшой бородкой.
– Вот наш директор, – кивнул в его сторону Олег.
– Спасибо, Олег, – кивнул Гуров. – Больше не задерживаю.
Разговор с директором «Модесто» тоже ничего особенного не прояснил. Лишь подтвердил почти все сказанное ранее Олегом. Услышав о смерти одного из своих артистов, руководитель театра неподдельно распереживался. Похоже, Рузанов был на хорошем счету. И, наверное, действительно талантливым актером. Впрочем, за последнее сыщик ручаться не мог, так как не видел покойного ныне Евгения на сцене. Также Лев Иванович услышал, что Рузанов был человеком не злым, щедрым и где-то легкомысленным. Жил одним днем, не сильно задумываясь о ближайшем будущем. Это же подтвердили и еще несколько работников театра (из них – пара артистов), с которыми сыщик тоже пообщался. У них он и выведал, кто чаще всех бывал дома у Рузанова, а также что ценного имелось в квартире покойного, на что мог позариться преступник.
Теперь путь Гурова лежал в местный Дом культуры, где обитал ансамбль «Сударушка», в котором трудилась последняя пассия покойного артиста Рузанова. Судя по названию, танцоры профилировались по народному творчеству.
На вахте сыщика встретила пожилая женщина-вахтер.
– К кому? – строго спросила она.
Лев Иванович показал удостоверение.
– К кому? – повторила женщина, но уже более деловым тоном.
– Где у вас репетирует ансамбль «Сударушка»?
– По коридору и налево, вторая дверь. Только поторопитесь, у них репетиция уже заканчивается.
– Спасибо.
Гуров поспешил в указанном направлении. Даже хорошо, что он пришел к концу репетиции. Во-первых, ему предстояло сообщить этой Насте неприятную новость, а во-вторых, если она будет в состоянии, поговорить. А о таком лучше беседовать без лишних глаз и ушей.
Ансамбль репетировал в небольшом зале. Играла русская народная музыка, и человек двадцать мужчин и женщин лихо отплясывали посередине. Правда, они были не в сценических костюмах. Настю Гуров отыскал сразу, благо внешность у нее была приметная. Сыщик скромно встал у входа, чтобы подождать. Через пару минут танец закончился и музыка смолкла.
– На сегодня все, – громко объявила худощавая женщина лет сорока, по-видимому руководитель ансамбля.
Танцоры загалдели и дружной гурьбой повалили к вешалкам с висящими куртками и пальто. Лев Иванович внимательно следил за Настей и, когда она поравнялась рядом с ним, окликнул:
– Настя!
Девушка обернулась.
– Вы мне? – уточнила она звонким голосом.
– Вам. Уделите, пожалуйста, мне немного времени. Разговор есть.
– А вы кто? – Настя с любопытством посмотрела на Гурова.
– Полиция, – улыбнулся сыщик. – Меня зовут Лев Иванович.
– О! – она улыбнулась в ответ. – Надеюсь, я ничего не нарушила?
– Я тоже надеюсь. Пойдемте на улицу, там и поговорим.
Лев Иванович с девушкой дошли до выхода. Настя попрощалась с коллегами и вопросительно посмотрела на сыщика.
– О чем вы хотели поговорить?
– Давайте отойдем, – Гуров указал на небольшой скверик возле ДК.
Они не торопясь пошли по заснеженной улице.
– Вы уж простите меня, Настя, но я к вам с неприятной новостью.
– С неприятной? – удивилась девушка.
– Да. Вчера вечером был убит артист театра «Модесто» Евгений Рузанов.
Настя резко остановилась, будто споткнулась на ровном месте.
– Как убит? – пробормотала она.
– Зарезан.
Лицо девушки было растерянным. Гуров ненавидел такие моменты и чувствовал себя на редкость погано. Хуже нет дела, чем сообщать людям о внезапной смерти их близких и любимых. За долгие годы службы сыщику не раз приходилось это делать, но окончательно привыкнуть к подобному он так и не смог.