Паломино (Саманта)
Шрифт:
– Значит, ты считаешь, что у меня нервный срыв, да? – Саманта поглядела на Чарли потрясенно и обиженно, но он покачал головой.
– Разумеется, нет. Но, черт возьми, через год это вполне может случиться! Пытаться избыть горе нужно сейчас, Сэм, а не потом, когда боль запрячется так глубоко внутрь, что ты ее и не обнаружишь.
– Но я живу с этим уже довольно долго. Целых четыре месяца!
– И это тебя убивает, – Чарли говорил категорично, и Саманта не стала с ним спорить.
– Ну и что сказал Харви? – В ее глазах, встретившихся с глазами друга, затаилась печаль.
У Саманты возникло чувство, будто она не смогла с честью выйти из положения… будто у нее была такая возможность,
– Он хочет, чтобы ты уехала.
– Куда? – Саманта смахнула со щеки слезу.
– Куда хочешь.
– На сколько?
Чарли поколебался всего мгновение.
– На три-четыре месяца.
Они решили, что, пока у Лиз и Джона не родится ребенок, разрекламированный на всю страну, Саманте лучше не появляться в Нью-Йорке. Чарли знал, какой это для нее удар, они с Харви много говорили об этом за ленчем, но все равно ни один из них не был готов к тому, что на лице Сэм появится такое выражение. Она смотрела на Чарли с жутким недоверием, шокированно, чуть ли не в ужасе.
– ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА? Ты в своем уме? А как же наши клиенты? Как, черт возьми, моя работа? О господи, я гляжу, ты все предусмотрел, да? В чем дело? Ты нацелился на мое место, так? – Саманта снова выскочила из-за стола и метнулась в сторону, но Чарльз бросился за ней и с огромной печалью заглянул ей в глаза.
– Твою работу у тебя никто не отнимет, Сэм. Но ты должна сделать так, как мы говорим. Нельзя себя больше истязать. Тебе нужно уехать. Уехать из этой квартиры, из офиса, может быть, даже из Нью-Йорка. Знаешь, что мне пришло в голову? Позвони-ка той женщине из Калифорнии, что тебе так понравилась, и поезжай к ней в гости. А когда боль отступит и ты вновь почувствуешь себя среди живых, то вернешься. Тебе это будет страшно полезно, поверь!
– Про какую женщину ты говоришь? – недоуменно воззрилась на Чарли Саманта.
– Ты мне про нее рассказывала давно. Это женщина с ранчо… Кэрол… Кэрин… точно не помню. Пожилая женщина, тетя девушки, с которой ты жила в одной комнате, когда училась в колледже. У меня создалось впечатление, что эта девушка была твоей лучшей подругой.
Верное впечатление. Барби действительно была для нее самым близким человеком, не считая Джона, и они действительно жили в одной комнате, когда учились в колледже. Барби погибла через две недели после окончания учебы: ее самолет разбился над Детройтом.
В глазах Саманты внезапно засияла теплая улыбка.
– Тетя Барби… Кэролайн Лорд!.. Она замечательная женщина. Но зачем, скажи на милость, мне туда ехать?
– Ты же любишь верховую езду, да?
Саманта кивнула.
– Ну так это вполне подходящее место. Трудно придумать что-нибудь другое, настолько же далекое и отличное от Медисон-стрит. Вдруг это именно то, что тебе сейчас нужно: отложить на время в сторону модные деловые костюмы и пощеголять в соблазнительно облегающих джинсах, побегать за ковбоями?
– Только этого мне не хватало!
Однако предложение Чарли задело в ее душе какие-то струны. Саманта уже очень давно не видела Кэролайн. Джон и Саманта немного поездили к ней в гости и перестали: ранчо находилось в трех часах езды на северо-восток от Лос-Анджелеса, и Джону там очень не нравилось. Он не любил лошадей, чувствовал себя на ранчо неуютно и считал, что Кэролайн и ее помощник косо поглядывают на него, недолюбливая за городские манеры. Наездником он был никудышным. В отличие от Саманты, которая с детства умела изящно сидеть в седле. На ранчо был дикий жеребец, и Саманта, к ужасу Кэролайн, уселась на него верхом. Жеребец раз шесть сбрасывал ее на землю, но ей все было нипочем, и она снова пыталась его объездить. Ее ловкость сразу же произвела огромное впечатление на Джона. Да, то были счастливые минуты в жизни Саманты. Теперь, когда она подняла глаза и посмотрела на Чарли, они казались далеким прошлым.
– Я даже не уверена, что она захочет меня приютить. Не знаю, Чарли. Ну почему вы не оставите меня в покое и не дадите мне закончить работу?
– Потому что мы тебя любим, а ты подрываешь свое здоровье.
– Ничего подобного, – Саманта храбро улыбнулась, но Чарли медленно покачал головой.
– Сэм, что бы ты сейчас ни говорила, это бесполезно. Харви принял решение.
– Насчет чего?
– Насчет твоего отпуска.
– Это точно?
По лицу Саманты вновь стало понятно, что она шокирована, а Чарли вновь кивнул головой.
– Так же точно, как то, что сегодня пятница. Он предоставляет тебе возможность отдохнуть три с половиной месяца. Если захочешь, можешь растянуть отпуск до полугода.
Чарльз и Харви позвонили на радиостанцию, чтобы выяснить примерную дату родов Лиз, и приплюсовали к этому сроку еще две недели.
– А я не потеряю работу?
– Нет. – Чарли не спеша вынул из кармана письмо и протянул его Саманте. Письмо было от Харви. Он обещал не увольнять Саманту, даже если она не появится в конторе в течение полугода. В рекламном бизнесе это было нечто из ряда вон выходящее, но Харви заявил в письме Саманте Тейлор, что «другой такой сотрудницы нет».
Сэм грустно посмотрела на Чарли.
– Значит ли это, что я с сегодняшнего дня в отпуске?
Ее нижняя губа дрожала.
– Да, леди, именно так. С этой минуты вы можете отдыхать. Проклятье, хотел бы я оказаться на твоем месте!
– О господи! – Саманта рухнула на стул и прикрыла лицо рукой. – Ну и что мне теперь делать, Чарли?
Он ласково дотронулся до ее плеча.
– То, что я тебе сказал, малышка. Позвони своей старой знакомой на ранчо.
Это была безумная идея, но после ухода Чарли Саманта все равно принялась размышлять над своими планами. Она легла в постель, так и не выйдя из состояния шока. В ближайшие три-четыре месяца она будет без работы… Ехать ей некуда, делать нечего, видеть ничего и никого неохота. Впервые за свою сознательную жизнь Саманта совершенно не знала, что будет дальше. Ей лишь оставалось встретиться на следующее утро с Харви и сдать ему дела, после чего она могла отправляться на все четыре стороны. И вдруг, лежа в темноте, испуганная Саманта тихонько хихикнула. Да это полное сумасшествие! Куда ей себя деть, черт побери? Чем она будет заниматься до 1 апреля? День дураков… вот так разыграли тебя, дуреха! Может, поехать в Европу? Или в Австралию? А что, если навестить маму в Атланте? На мгновение Саманта ощутила необычайную свободу, какой никогда еще не ощущала раньше. Когда она окончила Йельский университет, у нее уже был Джон и приходилось думать о нем. Теперь же ей не о ком было заботиться. А потом, повинуясь внезапному порыву, Сэм нашарила в потемках записную книжку и решила последовать совету Чарли. Она зажгла свет и, раскрыв книжку на букве «Л», легко отыскала нужный телефон. Девять тридцать, Калифорния… Саманта надеялась, что еще не поздно, хозяйка не легла спать.
На втором звонке трубку сняли, и Саманта услышала знакомый прокуренный голос Кэролайн Лорд. Сэм принялась путано что-то объяснять, Кэролайн сочувственно молчала, и наконец у Саманты вдруг вырвался горестный всхлип. И в тот же миг показалось, что она вернулась… вернулась в дом к старому, доброму другу. Пожилая женщина слушала ее, слушала с неподдельным участием! От этого веяло давно забытым покоем… Повесив спустя полчаса трубку, Сэм еще долго лежала, уставившись на полог у себя над головой, и недоумевала. Может, она и вправду сошла с ума? Ведь она только что пообещала завтра же вылететь в Калифорнию!