Паломино (Саманта)
Шрифт:
– Как ты себя чувствуешь? – ласково посмотрела на Сэм Мелинда.
Саманта кивнула.
– Все в порядке. Честное слово!
– У тебя усталый вид.
Однако Сэм не устала, она просто была сейчас ужасно несчастной.
– Нет, все чудесно.
Сэм снова до боли отчетливо вспомнила, в каком состоянии она покидала ранчо, не зная, где Тейт и удастся ли найти его, однако еще не теряя надежды. Теперь же она твердо знала, что никогда его не увидит. А в довершение всех бед она и Каро потеряла… Эти мысли были невыносимо тяжким грузом. А потом, сидя у окна и глядя
Но Джош остановился как вкопанный и, потрясенно глядя на нее, пробормотал:
– О господи…
Только тут Сэм наконец осознала, что плачет. Джош тоже заплакал и кинулся вверх по ступенькам, а она принялась спускаться вниз, и на полпути они встретились, Джош склонился над Самантой, обнял ее, поддерживая, и они вместе оплакивали Билла и Каро, Тейта и… саму Саманту. Казалось, несколько часов подряд слышались лишь их полузадушенные всхлипы, потом сухопарый пожилой ковбой громко всхлипнул и выпрямился.
– Почему мне никто не сказал, Сэм?
– Я думала, мисс Каро…
Он покачал головой, и на его лице появилось выражение отчаяния.
– Как это произошло?
На миг Сэм закрыла глаза, но тут же снова открыла. Казалось, она тоже была в шоке. Саманта как бы увидела себя со стороны… теперь она калека, сидящая в инвалидном кресле, а вовсе не гордая белогривая лошадка, носившаяся по всему ранчо. Ей вдруг почудилось, что жизнь ее кончена, что она вмиг состарилась. Она не управится с этим хозяйством! Это невозможно. На нее все будут реагировать так же, как Джош. Мало ли что ей внушали в нью-йоркской больнице?! Она калека, калека…
– Сэм…
– Все в порядке, Джош, – Саманта ласково улыбнулась ему и глубоко вздохнула. – Это случилось в Колорадо, почти год уже прошел. Я сама виновата.
Воспоминания потускнели, но Сэм, разумеется, не забыла серого жеребца… Серого Дьявола и тот миг, растянувшийся на целую вечность, когда она взлетела в воздух…
– Я вела себя неосторожно, а жеребец попался норовистый. Он был такой бешеный, я не удержалась на нем, и он сбросил меня в овраг.
– Зачем?.. Зачем ты так рисковала? – Пристально смотревшие на Саманту глаза Джоша снова наполнились слезами.
Он инстинктивно догадался, что она слишком быстро скакала, и Саманта не стала этого отрицать.
– Не знаю, – вздохнула она. – Должно быть, голову потеряла. Мне кажется, поездив на Черном Красавчике, я решила, что в состоянии совладать с любой лошадью. И потом… я была чем-то расстроена. – Сэм расстроилась из-за Тейта, но не захотела говорить об этом Джошу. – Вот так все и случилось.
– А ты не хочешь подать на них… Может, они?.. – Он не знал, как закончить фразу, но она без труда поняла его и покачала головой.
– Нет. Это случилось по моей вине. Но я думала, ты знаешь. Думала, Кэролайн тебе сообщила.
– Нет, она
– Наверное, она была слишком поглощена Биллом. С ним ведь в то время случился первый сердечный приступ. Я хотела приехать, но была очень занята на работе, а потом… – Сэм запнулась, но тут же продолжила: – Потом я десять месяцев пролежала в больнице. – Она обвела взглядом знакомые домики. – Мне, конечно, надо было приехать после больницы, но я… не знаю, наверное, я боялась. Боялась увидеть то, что уже мне не под силу, поэтому я больше не повидалась с Каро. Джош! – Губы Сэм задрожали. – Она так убивалась после смерти Билла, а я ей ничем не помогла.
Саманта закрыла глаза и снова протянула руки к пожилому ковбою, ища утешения в его дружеских объятиях.
– Она держалась молодцом, Сэм. И ушла от нас именно так, как и хотела. Без него ей жизнь стала не мила.
Выходит, он знал? Неужели здесь все знали? Неужели Билл и Каро зря притворялись все эти годы? Сэм в упор посмотрела на Джоша и убедилась, что для него отношения Билла и Кэролайн не были секретом.
– Они были все равно что муж и жена, Сэм.
Она кивнула.
– Я знаю. Но лучше бы они поженились.
Он пожал плечами.
– Что поделать, старые обычаи. – Потом снова поглядел на Саманту, и в его глазах появился вопрос. – Ну а ты-то что скажешь? – До Джоша внезапно дошло, что она вряд ли сможет теперь управляться со здешним хозяйством. – Ты продашь ранчо, да?
– Не знаю. – Лицо Сэм стало озабоченным. – Я просто не понимаю, как мне со всем тут управиться. Наверное, мое место в Нью-Йорке.
– Ты теперь живешь со своими родителями?
Джоша, видимо, интересовало, как же она справляется со всякими бытовыми делами.
Сэм покачала головой и, усмехнувшись, сказала:
– Нет, черт побери! Я живу одна. Живу в одном доме с друзьями, которые приехали сюда со мной. Мне пришлось переселиться в другую квартиру, на первом этаже. Но я со всем управляюсь самостоятельно.
– Так это же потрясающе, Сэм! – В его словах содержался лишь еле заметный намек на то, что он разговаривает с инвалидом, но Сэм понимала, что Джошу еще надо будет к ней привыкнуть.
В каком-то смысле она сама еще не привыкла, так что не обижалась на Джоша…
А потом он вдруг задал вопрос, который ее шокировал:
– А почему бы тебе не делать всего этого здесь? Мы поможем. Да ты и на лошади прекрасно будешь ездить! Если, конечно, теперь не вздумаешь вытворять черт-те что!
Джош сердито сверкнул на нее глазами, но тут же улыбнулся.
– Не знаю, Джош. Я сама об этом подумывала, но побаиваюсь. Потому и приехала сюда. Я не хотела принимать решения, пока не приеду на ранчо и не посмотрю на все своими глазами.
– Я рад, что ты здесь. И знаешь… – он прищурился и погладил себя по подбородку, глядя на темнеющий горизонт, – по-моему, у меня сохранилось старое седло, и я вполне смогу его для тебя приспособить. Но должен предупредить, – он сердито зыркнул глазами на Сэм, – на Черном Красавчике ты ездить не будешь! Лучше не подходи к нему, а не то я тебе всю задницу отобью!