Паломино (Саманта)
Шрифт:
Только тут Сэм заметила, что под глазами у Тимми синие круги, а на шее – синяк.
– Что случилось? – Сэм ужаснулась увиденному не меньше, чем услышанному. – Что ты хочешь этим сказать?
Однако Норман вышел вперед и ласково взял Сэм за руку.
– Сэм, она скончалась два дня назад. Вчера вечером полицейские обнаружили Тимми дома одного.
– Она была там? – Глаза Сэм расширились, она сжала ручонку Тимми.
– Нет, где-то в другом месте. Тимми был в квартире один. – Адвокат шумно вздохнул и улыбнулся женщине, к которой успел проникнуться дружеской симпатией. – Вчера
В глазах Нормана стояли слезы.
– Прямо сейчас?
Норман кивнул.
– Неужели он может?
– Да, из-за того, что случилось, он может пересмотреть свое решение. Тимми будет избавлен от волокиты, суду не придется временно брать над ним опеку. Он ваш, Сэм! – Норман обернулся и посмотрел на маленького мальчика в инвалидном кресле, держащего Сэм за руку. – Вы получили своего сына.
Две недели назад кричащего Тимми отобрали у нее и увезли из зала суда, а теперь он снова был с ней… Сэм посадила мальчика на колени и, громко всхлипывая, смеясь сквозь слезы, принялась целовать Тимми и гладить по голове. Постепенно и до его сознания дошло, что происходит. Он обнял Сэм, поцеловал, а затем дотронулся до ее лица замызганной ручонкой и сказал:
– Я люблю тебя, мама.
Эти слова Саманта мечтала услышать всю жизнь…
Через час пришел судья; по дороге на седьмой этаж он забрал из своего кабинета дело Тимми, подписал несколько бумаг, потом попросил Саманту расписаться, матрона заверила документы, Джош заплакал, Норм заплакал, Сэм заплакала, судья улыбнулся, а Тимми, когда его везли в креслице к лифту, помахал судье плюшевым медвежонком и расплылся в улыбке до ушей.
– До свиданья! – крикнул Тимми, и, когда двери лифта закрылись, судья засмеялся, уже не сдерживая слез.
40
– А потом я покатаюсь на Маргаритке… и поиграю в поезд и в пожарную машину, и…
– Искупаешься, – усмехнувшись, вставила Сэм по дороге назад на ранчо.
Господи, какой же потрясающий подарок ей сделали! Сэм заливалась чуть ли не истерическим хохотом, она была так счастлива! И Джош смеялся, смеялся впервые с тех пор, как Джеф попал в аварию и погиб, а Мэри Джо отделалась переломами рук и ног. Когда Тимми спросил про Джефа, ему сказали правду. Тимми немного поплакал, а потом кивнул.
– Как мама…
Больше он про мать не упоминал, а Сэм не хотелось на него давить. Из того немногого, что успел рассказать ей Норм, она поняла, что Тимми пришлось худо. Но теперь это все было позади, и Сэм надеялась, что ее любовь и ласка заслонят дурные воспоминания о прошлом.
Сэм рассказала Тимми о предстоящем приезде новых детей, о том, что весной она собирается посадить сад… а потом с лукавой улыбкой посмотрела на мальчика.
– Угадай, что ты будешь делать через пару недель.
– Что? – Несмотря на темные круги под глазами от бессонных ночей, Тимми был очень оживлен.
– Ты будешь
– Почему? – Он вовсе не пришел в восторг.
– Я так решила.
– Но я же раньше не учился! – Тимми захныкал, как самый обычный ребенок, и Саманта с Джошем с улыбкой переглянулись.
– Потому что раньше ты был особым ребенком, а теперь нет.
– А нельзя снова стать особым? – Тимми с надеждой поднял глаза на Саманту, она усмехнулась и сгребла его в охапку.
Они уместились втроем на широком сиденье большого пикапа, усадив Тимми посередине.
– Ты всегда будешь особым, дорогой. Но теперь мы можем жить как обычные люди. Тебе не придется волноваться из-за того, что скоро надо уезжать или что тебя заберут. Ты сможешь учиться в школе, как и все остальные дети.
– Но я хочу быть дома, с тобой.
– Ты немножко побудешь, а потом начнешь ездить в школу. Разве ты не хочешь стать таким же умным, как я или Джош? – Сэм снова захихикала, и Тимми тоже рассмеялся.
А потом запротестовал:
– Ты не умная… ты просто теперь моя мама!
– Ну спасибо!
Но было совершенно ясно, что их роман еще далек от завершения. В тот день они испекли печенье и пошли в гости к другим детям. А перед сном – Тимми лег спать в соседней комнате – Сэм согласилась почитать ему сказку, но дочитать не успела, потому что он тихонько захрапел. Он спал, а она еще долго сидела рядом, глядя на Тимми, перебирая пальцами его волосы и благодаря Бога за то, что Он вернул ей ребенка.
Это случилось две недели спустя; Тимми уже начал учиться в школе, на ранчо поступили новые дети и начали там обживаться, так что Сэм постепенно получала возможность проводить все больше и больше времени в конторе. Она просмотрела три горы писем – в основном от врачей. Некоторые врачи работали в восточных штатах. Сэм это было в новинку: до сих пор к ним обращались только из западных городов.
И вот, отложив последнее письмо, Сэм вдруг увидела его. Она случайно посмотрела в окно, и… он оказался там, такой же, как всегда: высокий, красивый, жгуче-черноволосый, широкоплечий, с резко очерченным лицом… На нем были ковбойская шляпа и сапоги… только волосы на висках слегка поседели: в смеси соли с перцем доля первой увеличилась, однако это даже красило Тейта, и Саманта, затаив дыхание, смотрела, как он остановился и заговорил с кем-то из ребят. Она внезапно припомнила, как он прекрасно играл Санта-Клауса. Но потом отпрянула от окна, опустила жалюзи и вызвала к себе секретаршу. Лицо ее пылало, она страшно нервничала и озиралась, словно ища, куда бы спрятаться.
– Разыщи Джоша! – только и смогла сказать Саманта секретарше.
Через пять минут он уже был в ее кабинете. К этому времени Сэм хотя бы внешне обрела спокойствие.
– Джош, я только что видела Тейта Джордана.
– Где? – изумился Джош. – Ты уверена?
Мало ли что, прошло три года, он мог измениться… может, ей вообще все приснилось!
– Уверена. Он стоял на главном дворе и разговаривал с детьми. Найдите его, узнайте, что ему нужно, и избавьтесь от него. Если он захочет повидаться с мной, скажите, что я в отъезде.