Паломничество на Землю
Шрифт:
— Алине, — поправил Вентура.
— Ну да. Передайте ей, что я приеду, как только выполню задание.
— Какое задание?
— Мое задание заключается в выяснении моего задания.
Хол улыбнулся и попытался удалиться. Но Артур Вентура обнаружил уникальную способность роиться и окружил Папазиана со всех сторон, производя шум и предпринимая попытки силового воздействия. Папазиан подумал о лазерном луче и замыслил убить всех Артуров, но потом решил, что это не в духе происходящего…
Лица, одетые в форму, водворили Папазиана в квартиру, где он пал в объятия рыдающей женщины, которая тут же принялась сообщать ему сведения личного характера.
Хол заключил, что эту женщину звали Алина. Женщина считала, что она его жена. И могла предъявить соответствующие бумаги.
Сперва было даже забавно иметь жену, детей, настоящую работу, счет в банке, автомобиль, несколько смен белья и все остальное, что есть у землян, Хол до самозабвения играл с новыми вещами.
Почти каждый день Алина спрашивала его:
— Милый, ты еще ничего не вспомнил?
А он отвечал:
— Ничего. Но я уверен, что все будет в порядке.
Алина плакала. Хол привык к этому.
Соседи были очень заботливы, друзья — очень добры. Они изо всех сил скрывали от него, что он не в своем уме — чудик, дурик, псих ненормальный.
Хол Папазиан узнал все, что когда-либо делал Хол Папазиан, и делал то же самое. Простейшие вещи он находил захватывающе интересными. Мог ли альдебаранец рассчитывать на большее? Ведь он жал настоящей земной жизнью, и земляне принимали его за своего!
Конечно, Хол совершал ошибки. Он плохо ладил со временем, но постепенно приучился не стричь газон в полночь, не укладывать детей в пять утра и не уходить на работу в девять вечера. Он не видел причин для таких ограничений, но они делали жизнь интереснее.
По просьбе Алины Хол обратился к доктору Кардоману — специалисту по чтению в головах людей. Доктор сообщал, какие мысли хорошие и плодотворные, а какие — плохие и грязные.
Кардоман:
— Давно ли у вас появилось ощущение, что вы — внеземное существо?
Папазиан:
— Вскоре после моего рождения на Альдебаране.
Кардоман:
— Мы сэкономим массу времени, если вы признаете, что вас одолевают странные идеи.
Папазиан:
— Мы сэкономим столько же времени, если вы признаете, что я альдебаранец, попавший в трудное положение.
Кардоман:
— Тихо! Слушай, приятель, такое заявление может завести черт знает куда. Подчинись моим указаниям, и я сделаю из тебя пай-мальчика.
Папазиан:
— Тихо!
Дело шло на поправку. Ночи сменялись днями, недели складывались в месяцы. У Хола бывали моменты прозрения, доктор Кардоман это приветствовал. Алина писала мемуары под названием «Исповедь женщины, чей муж верил, что он с Альдебарана».
Однажды Хол сказал доктору Кардоману:
— Кажется, ко мне возвращается память.
— Хм-м, — ответил доктор Кардоман.
— Я вспоминаю себя в возрасте восьми лет. Я поил какао железного фламинго на лугу, возле маленькой беседки, недалеко от которой катила свои воды река Чесапик.
— Ложная память из фильмов, — прокомментировал доктор Кардоман, сверившись с досье, которое собрала на мужа Алина. — Когда вам было восемь, вы жили в Янгстауне, штат Огайо.
— Черт побери! — в сердцах воскликнул Папазиан.
— Но вы на верном пути, — успокоил его Кардоман. У каждого есть подобная память, скрывающая страх и наслаждение больной психики. Не расстраивайтесь. Это добрый признак.
Папазиан приходил и с другими воспоминаниями: о юности, которую о провел юнгой на английской канонерке, о тяготах Клондайка…
Это были неоспоримо земные воспоминания, но не их искал доктор Кардоман.
В один погожий день в дом пришел продавец щеток — он хотел поговорить с хозяйкой.
— Она вернется через несколько часов, — извинился Папазиан. — У нее сегодня урок греческого, а потом резьбы по камню.
— Прекрасно, — сказал продавец. — На самом деле я хотел поговорить с вами.
— Мне не нужны щетки, — ответил Папазиан.
— К черту щетки. Я офицер службы связи. Должен напомнить вам, что мы отбываем ровно через четыре часа.
— Отбываем?
— Все приятное когда-нибудь кончается, даже отдых.
— Отдых?
— Бросьте! — отрезал продавец щеток или офицер связи. — Вы, альдебаранцы, совершенно невыносимы.
— А вы откуда?
— Я с Арктура. Как провели время, играя с аборигенами?
— Кажется женился на одной местной, — сообщил Папазиан.
— Настоящая земная жена, это входило в вашу программу. Ну, идете?
— Бедная Полина расстроится, — посетовал Папазиан.
— Ее имя Алина. Как большинство землян, она все равно значительную часть времени проводит в расстроенных чувствах. Но я не могу заставлять вас. Если пожелаете остаться, учтите, что следующий туристический корабль будет через 50–60 лет.
— Пошли они все к черту, — сказал Папазиан, — Я с вами.
— По-прежнему ничего не помню, — пожаловался Хол офицеру связи.
— Естественно. Ваша память осталась в сейфе на корабле.
— Зачем?
— Чтобы вы не чувствовали себя в незнакомой обстановке. Я помогу вам разобраться.