Палые листья лета
Шрифт:
Стоило снять с корзин наложенный ранее стазис, как по поляне распространился одуряющий запах, который и вполне сытого заставлял глотать предательскую слюну, что уж говорить о проголодавшихся путешественницах. Продукты были живописно выложены на раскладной походный столик, руки вымыты в пробегающем совсем рядом ручье, можно было приступать к трапезе.
Первым из хозяев не выдержал большой полосатый кот. Он появился из темноты и категорически потребовал свою долю ужина. Получив приличный кусок колбаски, он величественно удалился.
Скрипнула дверь.
— Девочки, а что вы здесь делаете? — заискивающе спросил так и не назвавший своего имени гоблин, уже переодевшийся в более подходящий для посиделок с дамами наряд.
Как и все представители его племени, невысокий, может, излишне худой, с едва заметной хромотой. Из тех, кого безотчетно хочется пожалеть. Ровно до тех пор, пока не заметишь хитрый блеск в глазах.
— Ужинаем, — Дениз невозмутимо хрустнула огурчиком.
Санайя, продолжая молчать и полностью отдав инициативу подруге, отрезала внушительную краюху хлеба, положила на него ломоть мягкого сыра не меньше пальца толщиной, украсила веточкой зелени, оглядела сооруженную конструкцию и, не удовлетворившись увиденным, добавила сверху весьма нескромный кусочек окорока.
— Еще горячий, — удовлетворенно похвалила она способности подруги. Откусила, сколько смогла и, довольно зажмурившись, начала жевать.
Рядом гулко сглотнули.
— Девочки, а зачем вы Хруничу колбаску отдали? Он у нас тут, чтобы мелких грызунов ловить, а не продукты переводить.
— Так попросил же, — объяснила Дениз и, видимо, воодушевившись видом бутерброда Санайи, принялась сооружать себе такой же.
— И… всех угощаете? — совсем жалобно спросил гоблин.
— Нуждающихся, — пояснили ему.
— Я нуждаюсь! Да, да, я тоже нуждаюсь в хорошем ужине! С тех пор, как я покинул свою милую бабушку, меня никто так вкусно не кормил. Этот сухой паек такой безвкусный, — жалобно закончил он.
— Иер… простите, как к вам обращаться? — начала Дениз.
— Молот. Мастер Молот. Но вы можете называть меня по-простому: иер Молот, — спешно представился гоблин.
— Так и называть, иер Молот?
— Да, наша гоблинская фонетика излишне сложна для людей, — важно пояснил гоблин, — а в переводе на людской язык мое имя означает — Молот. Так и зовите.
— Иер Молот, не соблаговолите составить нам компанию за ужином?
— Ну, если вы так настаиваете, пожалуй, соглашусь. Я сейчас! — Молот метнулся в дом. Вернулся, как и обещал, почти мгновенно, обхватив обеими руками большую плетеную бутыль. — Вот, приберегал для особого случая. А разве ж практикантки в нашем отделении это не особый случай? — он уже по-хозяйски выстроил в рядок две керамические чашки, приготовленные подругами для чая, добавил к ним вытащенный из кармана стакан и разлил густую темную жидкость. — Будем знакомы, девочки. Как я понимаю, Дениз эд'Григ и Санайя дин Тиаграсса, — он продемонстрировал, что с поданными документами уже ознакомился.
— Значит, пополнение? Магичка и ведунья? Студентки? — важно поинтересовался иер Молот после того, как первый голод был утолен, а принесенная им бутыль уже несколько раз продемонстрировала, что ее содержимое очень даже ничего, особенно сдобренное свежим воздухом и хорошей компанией.
— Да, направили на практику, — подтвердила Дениз.
— Это да. Молодежь обучать нужно не только по книжкам. Нашей смене и практические знания нужны, — гоблин, едва ли сам на десяток лет старше девушек, важно раздул щеки. — Что ж, если там, в Управлении, сочли, что нужно вас учить, будем учить. Я тут пока один на хозяйстве, ну да ничего, справляюсь. Вот что, вы, как теоретически подкованные, должны знать: места у нас здесь не простые. Магический фон сложный. Всякое бывает. Порой и нечисть какая шалит. А то и нежить откуда берется. Опять же, горы Тогрин близко. А потому — никакой самодеятельности. В Лес — особенно тебе, — он почему-то указал на Дениз, — в одиночку ни ногой!
— А ей? — Дениз кивнула на разомлевшую от ужина и вина Санайю.
— А у ведуний с Лесом свой разговор, — Молот с удивлением осмотрел свой пустой стакан и, весело булькнув содержимым бутыли, разлил еще. — Пожелает Лес — сам позовет, не пожелает, напугает и выкинет, тут уж как получится, тут свои законы, и маги им не указ.
— Мастер Молот, — осторожно пыталась гнуть свою линию подруга, — а что, нечисть с нежитью здесь часто шалят? Мне бы хотелось поучаствовать…
— Тьфу на тебя! Тихо тут у нас. Давно уж никто не шалит.
— А зачем же вы тогда сказали, что и нечисть, и нежить?
— Чтобы не расслаблялись! Это вам не столичный бульвар с кафами и ресторанами. Здесь и вами закусить могут. Отвечай за вас потом.
Санайя откинулась на спинку раскладного стульчика и блаженно прикрыла глаза. Давно уже ей не было так хорошо. Лесные шорохи причудливо перемешивались в голове с шумом коварного гоблинского напитка, но нисколько не конфликтовали, а слаженно уверяли, что все будет хорошо. Не зря она сюда приехала. Предчувствие? Нет, уверенность.
— Санни, Санни, ты совсем сомлела. Иди в палатку, отдыхай, — выдернул из сна голос неутомимой подруги. И откуда у нее на все берутся силы? Не иначе, долгие студенческие тренировки.
— Да что ж в палатку-то? Можно и в дом. Только там приготовить для вас еще место нужно, — вклинился еще один голос.
Готовить? Ну уж нет, в палатке уже все готово. Можно ложиться спать. Хватило бы сил раздеться. В первый раз за долгое время в ее вечерних грезах ни разу не промелькнул Риченд. Ни как предмет мечтаний, ни как предатель.
***
Утро разбудило оглушительным птичьим гомоном и тоненьким похрапыванием. Санайя осторожно огляделась. На постели у противоположной стены палатки сладко посапывала Дениз. Храп же раздавался из спального мешка, расположенного между их раскладными кроватями. Точно, кажется, ночью она слышала, как иер Молот заплетающимся языком уверял, что его подопечным требуется охрана, и он ее непременно обеспечит. Наверное, эту охрану она сейчас и наблюдает. Ладно, пусть спят, а пока можно пройтись, познакомиться с другими обитателями этого поста.