Память Древних
Шрифт:
Берен рывком протащил госпожу до стола. Ногой толкнул скамью — посильнее, чтобы отлетела с грохотом. До Альфстанны дошло одновременно с тем, как чужой, не Брайсовский голос снаружи, крикнул:
— Я что-то слышал!
Августа потянула Берена за грудки, но он уже сам подхватил Стабальт под бедра, вздернул на стол и не сильно ухватился за корсаж — чтобы ослабить и потрепать, но не порвать.
— Сюда, скорее!
Альфстанна не сопротивлялась наигранной страсти подчиненного. Даже когда одной рукой — той, что была ближе к двери — Берен задрал платье выше колена. Уступая его поцелую, Стабальт немного дрожала. Мужчина чувствовал, сердце Стабальт бьется где-то
Дверь с оглушительным хлопком — и жалобным треском — едва не слетела с петель. Сразу несколько мужчин ввалились через порог и… замерли.
— Что здесь происходит?! — расталкивая сгрудившихся, вошел Брайс.
Берен отпрянул от госпожи, Альфстанна поспешно одернула юбку и утерла рот. К счастью, сегодня праздник и от всех несло алкоголем.
— Леди… Диенар, — протянул Молдвинн, скалясь, как волк, когда зайцу уже некуда бежать. — Что, Айонас не разделил вашего недавнего стремления публично совокупляться на обозрении у всей столицы?! — Брайс начал медленно приближаться. «Подкрадывается», — безотчетно определила Альфстанна и распрямилась: «Попробуй, ублюдок!».
— Или, может, это ваша старая привычка, августа? Наверняка, когда Батиар назначил вас, девчонку, наследницей, вы не нашли другого способа сблизиться с солдатней, а? — сально ухмыльнулся Брайс. — Что ж, отличный план. Ближе ведь уже некуда, — добавил он тише и серьезнее.
Так не пойдет!
Берен шагнул вперед и задвинул Альфстанну себе за спину. Всеблагой Создатель, пусть, пожалуйста, пусть кто-нибудь сообщит Диенару, что дело скверно, — молилось в его душе.
— С дороги, — прошипел Брайс. — Я сопровожу леди Диенар, — подчеркнул стратий, выделив слово по слогам, — к её законному мужу. Может, его кулак научит её верности лучше, чем эти чертовы фиолетовые стекляшки? — прошипел Брайс со сдерживаемой яростью. Солдаты грохнули в голос, а Брайс смотрел на Альфстанну так, будто она именно ему только что при всех наставила рога.
— В чем дело? — раздался издалека с улицы знакомый голос, и Берен лопатками почувствовал вздох облегчения.
У Молдвинна дернулась верхняя губа — как бывает от резкого запаха или страшной озлобленности.
— Ваши люди, Айонас, — громко ответил Брайс, заставив себя повернуться к приближавшемуся августу, — устроили побоище! А ваша жена, милорд, пытается устроить из моих казарм бордель!
Айонас перевел глаза — от Молдвинна к Альфстанне. Лицо его изменилось: побелело, почернело, пошло багровыми пятнами. Картина была до того ужасающей, что стихли последние отголоски веселья среди солдат, и те отшатнулись, уступая дорогу августу. Диенар направился к «любовникам» шатаясь, тяжелым шагом неотвратимой гибели. Берена он, застыв на долю секунды, твердой рукой оттолкнул в сторону. Потом положил ладонь Альфстанне поверх плеча ближе к шее и сжал так, что у неё захрустела ключица. Девчонка, выгнувшись, встала на цыпочки, в глазах скопились слезы.
Как самый настоящий ревнивый муж, что б его!
— Айонас, я все объя…
— Заткнись, — сквозь зубы прорычал мужчина и потащил девушку к выходу.
Берен попытался остановить их: «Не смейте так обращаться с ней, вы…!», но Диенар, развернувшись, от души вмазал мужчине по лицу. Берен потерял ориентацию в пространстве. И хотя спектакль был сыгран, Диенар не удержался и вмазал еще раз.
— АЙОНАС!!! — заверещала Альфстанна. — Не смей! Он поданный моего отца, не смей!
Айонас сбросил с руки Стабальт (она отцепилась легче, чем он ожидал) и невольно замахнулся в её сторону:
— ЗАКРОЙ РОТ, СУКА!
— Айонас, пожалуйста! — пискнула девушка, накрыв себя руками крест-накрест, в прячущем движении. Плечо, почти раздавленное Айонасом, болело.
Айонас дышал так тяжело, словно от каждого его дыхания должны были полечь колосистые поля. Рука, занесенная над Стабальт, подрагивала.
— Выметайся, — едва контролируя себя, процедил Диенар. — Вон! — Обернулся к Берену и гаркнул изо всех сил: — И ЧТОБЫ ЧЕРЕЗ ЧАС ТЕБЯ ЗДЕСЬ НЕ БЫЛО! — Не дожидаясь реакции мужчины, Айонас поймал Альфстанну снова.
— Так не пойдет, Айонас! — встрял Брайс. — Это разврат! Это дебош! Это…
Диенар выглядел настолько устрашающе, что даже самые лютые пьяницы, замершие в дверном проеме и за ним, быстро трезвели.
— С ДОРОГИ!!! — рявкнул август, оттолкнув и Молдвинна тоже. Он поволок за собой визжащую и упирающуюся Альфстанну едва ли не за волосы.
— Вот поэтому я и не терплю девчонок в собственном войске, — развернувшись вслед, громким шепотом откомментировал стратий Молдвинн.
Он наблюдал за удалением четы Диенар (которая, как он смел надеется, вот-вот распадется) со смешанными чувствами: и радостно, что ей перепадет, и грустно, что не от него. А еще грустнее, что задержать охрану этих, с позволения сказать, супружников тоже не выйдет: в драку вмешались и его люди. Если брать под арест, то всех. А если нет, то остается списать происшествие на слишком уж буйную драку в хмельном угаре пира. Ну, с кем и когда такого не было, да?
Разглядывая начищенные рожи караульного состава, Брайс думал: «Со мной! Я до такого дерьма точно не допивался!».
Даже в мыслях подобные оправдания звучали жалко, но Молдвинн сжал зубы. Сейчас главное удержать равновесие между контролем и тиранией, чтобы не растерять союзников, которые уже есть у них с Хеледд, и при этом не спровоцировать к преждевременной атаке врагов. Сначала, стоит подготовиться: отнять у них шансы на победу, преимущество большинства, сплоченность. А уже потом пройтись по бедовым головам твердым кулаком. Не по всем, по парочке — но остальным сразу станет не повадно спорить с властью. В конце концов, никогда еще восхождение на трон и, тем более, удержание на троне не обходились без крови. В конечном счете знать поймет и примет.
Айонас тащил Альфстанну до самого порога их комнаты, понося, на чем свет стоит во все дворцовое услышанье. Наконец, втолкнул, жестко захлопнул дверь и доорал до кучи еще — для тех, кто будет подслушивать. Стабальт сделала несколько шагов по инерции толчка, в уголках глаз скопились невольные слезы — от мужской хватки.
Айонас не стал извиняться. Он углубился в комнату и сел на кровать. Перед глазами оказался сундук, который только сегодня днем был забит камнями, а сейчас разевал практически пустую пасть. Стабальт так и не рассказала ему всей правды — о жеодах, о своих замыслах, но элементарные выводы он мог сделать и сам. Или хотя бы предположения.
Мужчина поймал голову в ладони и тяжело вдохнул.
— У тебя все получилось? — спросил он не своим тоном: без требований, вольностей, снисходительности. Просто спросил, как спрашивают люди, смирившиеся с неизбежным.
— Да, — ответила Альфстанна, закрывая сундук и усаживаясь поверх. Сидеть так оказалось не очень удобно. — А у вас?
Айонас усмехнулся:
— С учетом сцены, которую я застал, вышло даже лучше. Вектимар ждет в условленном месте с двумя сопровождающими. Пока все вдоволь потешатся над нами, думаю, Берен успеет его подобрать, и еще до рассвета они будут далеко от столицы.