Память Древних
Шрифт:
— Он — это архонт или местный колдун? — риторически спросил один из гномов Дагора.
— Потому что мы были отличным кормом, — сухо отозвался Йорсон. — Поскольку от наших соглядатаев напрямую зависело, что они будут жрать и как надолго нас хватит, они защищали нас с особенным упорством и расходовали с особой рачительностью.
— Значит, он это нарочно, — пробормотала Данан под нос, не заметив, что вообще высказалась вслух.
— То есть они просто охраняли тут все? — не мог до конца разобраться Борво, и, справедливости ради, не он один. — Какой вообще был смысл занимать
Йорсон покосился на бугая с большим интересом.
— Тебе это может показаться весьма неожиданным, но, — неспешно проговорил он тоном, за которым слышалось хорошенько припрятанная ехидность, — ради амнирита.
— И на кой ему амнирит? — всунулся с расспросами Дагор. Мало ли, вдруг вызнает что полезное для короля.
— Чтобы получить сферы? — разумно предположил Борво. — Я ведь правильно понимаю, что сферы — это чистый амнирит?
— Спрессованный, — кивнул Фирин. — Может, в самом деле ради сфер — с ним ведь явно никто не поделится за просто так.
— Он мог бы уничтожить любую Цитадель Тайн, как уничтожил Лейфендель, — рассуждал Хольфстенн. — Уничтожить и отнять сферы самостоятельно. Столько, сколько найдет. Ну или под страхом уничтожения вытрясти их с любых артефакторов и магистров.
Дагор и его ребята, мерно перебирая ногами, прислушивались, стараясь не ввязываться в разговор. Верный подданный, Дагор многому научился у своего владыки в опасное время, а особенно — наблюдать молча, чтобы использовать потом все узнанное себе во благо. Чем бы благо сие не обернулось для остальных.
Данан застыла, едва занеся ногу для следующего шага. Хольфстенн, ротозействовавший по сторонам, тут же впечатался чародейке в спину.
— Данан? — позвал Жал.
— Не мог, — оглушенно шепнула чародейка.
— Данан, проклятье. — Стенн потер лоб. — Чего ты там бормочешь?
Чародейка резко обернулась и сказала тихо и твердо:
— Он не мог уничтожить ни одну из Цитаделей Тайн.
Хольфстенн скептически выгнул брови: да ну?
— Город смог, а цитадель — нет?
— Нет, — припечатала Данан, возобновляя движение. Жал изучал её профиль и видел, как за высоким лбом проносятся тысячи мыслей, которые вот-вот сложатся в одну картину. Чародейка ускорилась со всех ног. — Быстрее к завалу!
— Данан, ты можешь объяснить хотя бы по-человечески? Я уж не прошу по-гномски…
— Я пока не уверена, надо добраться до завала, — прошелестела чародейка, переходя на бег. Для той, у которой еще мгновение назад едва хватало сил, чтобы попросту переставлять ноги, изменение выглядело разительным. Хольфстенн едва не крикнул, чтобы Таламрин не переломала конечности в темноте, но опомнился: остатки пожара все еще освещали путь. К тому же Данан на ходу, не задумываясь, развесила огоньки.
— Не так быстро, — прошептал Жал чародейке. — Не стоит растрачивать силы напрасно, милая. Все измотаны, некоторые ранены. Исчадия, ты сама сказала, еще не перевелись в округе, а завал никуда не денется.
Данан кивнула, заставляя себя внять голосу разума. Перейти на шаг далось легко: чародейку мучила одышка, в ушах клокотала кровь.
— Хвала Митриас, хоть кто-то имеет на неё достаточное воздействие, — заметил Борво, поравнявшись со Стенном. — Порой я даже рад, что она оставила его при себе.
— Да что говорить, у нас все вменяемые, кроме неё, — посмеялся Стенн. — Правда, Фирин? — спросил Стенн и жестом подозвал колдуна к себе.
Фирин выглядел не бог весть как, но все-таки телепался со всеми. На провокационные вопросы он предпочел не отвечать.
— Интересно, а мы сможем пройти тот завал еще раз? — озадачился Борво. — Или снова придется повторять ритуал?
Стенн пожал плечами, а потом заметно оживился.
— Кстати, все хотел спросить, — начал он. — Как ты сообразил насчет крови? Ну там, на проходе через завал?
— Теократы, — выдохнул Фирин одним словом. Вскоре, увидев, что Стенна и Борво ответ не удовлетворил, да и руамардцы проявили существенный интерес, Фирин постарался собраться с силами для ответа. Идти и говорить одновременно давалось с трудом. — Тот завал сильно походил на результат колдовства, а то, что мы запихали в него кристаллы, было похоже на начало ритуала. Все маги, в первую очередь, полагаются на те чары, в которых абсолютно уверены. Отличный пример — Данан.
Стенн сообразил мгновенно:
— Швыряется Увяданием уже даже без печати! — воскликнул он.
Фирин кивнул и попытался восстановить дыхание, прежде, чем продолжить.
— Рассудив так, я прикинул, какие ритуалы могли быть естественным явлением для теократов. Явно ведь те, которые первыми попали под табу, едва церковь святой Митриас вообще появилась.
— Жертвоприношения крови! — Первым сообразил Йорсон. Он прибавил шагу и поравнялся с компанией.
— За это обыватели до сих пор боятся магов больше всего. Вам ведь упорно кажется, что непременно каждый маг в тайне что-то такое и вытворяет, — бесцветно прокомментировал Фирин.
— Звучит ужасно занудно, — не остался в долгу Стенн.
Они цепочкой один за другим преодолели завал. Вопреки опасениям, ритуал, свершенный на входе, все еще пропускал их — в обе стороны. Данан снова остановилась и развесила вокруг огоньки, насыщая пространство светом.
— Фирин, если можешь, помоги, — попросила женщина. — И достаньте кристаллы, — обратилась к руамардцам.
Те с некоторым недоверием покосились на Дагора и Йорсона, которые остались за старших. Получив добро, руамардцы вынули наружу семь кристаллов — все, что осталось. Вместе с огнями Данан их хватило, чтобы выхватить у тьмы внушительную площадь. Фирин, однако, не призыв Данан не откликнулся и от участия в освещении воздержался.
— Не гаснет… — протянул Дагор.
— Погоди-ка! Уже ведь давно свет вокруг не гаснет! — воскликнул Йорсон, только сейчас сообразив, что они уже почти полчаса идут, освещая себе путь.
— И никогда не гас, — сокровенно изрекла Данан. — Маг, которого мы убили, принадлежал двум школам: Дому Чар и Дому Иллюзий.
— Дом Чар — это ж телемант вроде, да? — уточнил Борво. — Это похоже на истину.
— Огонь его не брал, — подтвердил Фирин.
— В отличие от меня, — пожаловался Стенн.