Память льда

Эриксон Стивен

— Приготовить оружие, — привычно скомандовал Ворчун. — Идем туда.

— Мне остаться здесь? — спросил Харло. — Прикрывать тылы?

— Нет.

За холмом дорога вновь расширилась. Впереди, менее чем в полусотне шагов, валялась опрокинутая набок громадная повозка Бошелена и Корбала Броша. Передние колеса были вырваны вместе с осью, и их обломки виднелись в траве. Чуть в стороне, в нескольких шагах оттуда, мирно паслись волы. Трава вокруг фургона была сожжена почти дотла. В воздухе пахло магией. Нанесенный неведомо кем удар разворотил соседний курган. Воткнутый туда древесный ствол обуглился, словно бы в него ударила молния. Сейчас к

вспоротой гробнице, из которой все еще поднималась струйка дыма, осторожно приближался Кафал. В левой руке он сжимал копье, а правой чертил охранительные знаки.

Со стороны берега, размахивая двуручным топором, примчался Неток и встал рядом с сестрой.

— Он выскользнул, — пробурчал младший братец, буравя своими глазками окрестности.

— Но держится поблизости, — ответила Хетана. — Ступай на подмогу Кафалу.

Неток послушно понесся к развороченному кургану.

— Если я правильно понял… отсюда вырвался какой-то дух или призрак, да? — осведомился Ворчун, подходя к Хетане.

— Угу.

Баргастка выхватила кривой меч и направилась к опрокинутой повозке. Командир стражников двинулся следом. Каменная заняла позицию за фургоном Керулия, чтобы в случае чего прикрыть его с тыла.

В боковой стенке повозки зияла большущая рваная дыра. Возможно, ее прорубили мечом, однако Ворчун не представлял, каких размеров тогда должно быть лезвие у такого меча. Он вскарабкался на верх повозки и заглянул в дыру, заранее зная, что увидит там нечто жуткое.

Внутри экипаж был пуст. Изрезанная кожаная обивка свисала клочьями. Нападавшие не пощадили ни дорогой мебели, ни иных предметов убранства. Два увесистых сундука, некогда прибитые к полу, были оторваны вместе с досками, а их крышки — откинуты.

— Худ меня побери, — прошептал Ворчун, ощущая, как во рту у него мгновенно пересохло.

В одном сундуке хранились каменные таблички с причудливо вырезанными на них магическими символами. Но не они потрясли командира стражников. Даже при беглом взгляде на содержимое второго сундука беднягу чуть не вытошнило. Там лежали… окровавленные, осклизлые внутренности. Печень, легкие, кишки, сердца, сшитые вместе. Из всего этого, словно из игрушечных кубиков, было составлено подобие человеческой фигуры. Правда, обычному человеку это страшилище едва бы достало до колен, если бы, конечно, вдруг поднялось на своих конечностях, больше напоминавших щупальца осьминога. В сумраке Ворчун разглядел и безглазое «лицо» этой страшной куклы, лишенной, насколько он мог судить, какого-либо подобия мозга. Из тела монстра до сих пор еще продолжала сочиться кровь, жидкая и водянистая.

«Некромантия, но не демонического толка. Ремесло тех, кто забавляется жизнью и смертью, считая себя всемогущим. Эти внутренности… они же взяты у живых людей, убитых безумцем. Ох, старина Бьюк, и угораздило же тебя связаться с парочкой мерзавцев!»

— Ну что, есть там кто внутри? — крикнула снизу Хетана.

Ворчун покачал головой:

— Все разгромлено, но пусто.

— Эй, Ворчун! — подал голос с козел Харло. — Глянь-ка вперед! Сюда кто-то приближается!

К ним ехали четверо: двое некромантов в черных одеждах и кожаных плащах, низенький и кривоногий старик в ливрее слуги и стражник в доспехах, высокий и тощий.

«Стало быть, все живы. Но кто-то на них напал и здорово отделал».

— Это они.

— Ты их знаешь? — удивилась Хетана.

— Да, но только одного хорошо. Стражника — вон того, высокого и седого.

— Не нравятся

мне эти люди, — заявила баргастка, поудобнее берясь за рукоятку меча.

— Держись от них подальше, — посоветовал ей Ворчун. — И братьев тоже предупреди, если не хочешь, чтобы с вас шкуру спустили. Я говорю про тех двоих, в плащах. Этого… с бородкой клинышком… зовут Бошелен. А второго — Корбал Брош.

Кафал и Неток вернулись к сестре. Старший брат был мрачнее тучи.

— Его забрали вчера, — сказал он. — Охранные чары снимали. Медленно. Еще до того, как курган вздыбили.

Ворчун, продолжавший пока стоять на опрокинутой повозке, щурился от солнца, разглядывая приближающуюся четверку. Бьюк и Эмансипор Риз едва волочили ноги. А вот у обоих магов вид был такой, как будто они возвращались с прогулки. Тем не менее оба были вооружены: держали в руках боевые цельнометаллические арбалеты, взведенные и заряженные. В квадратных колчанах у пояса оставалось лишь по нескольку стрел.

Ворчун слез с повозки и пошел им навстречу.

— Рад нашей новой встрече, командир, — слегка улыбнувшись, произнес Бошелен. — Ваше счастье, что мы ехали впереди и приняли удар на себя. Вообще же после Сольтана наше путешествие стало слишком беспокойным.

— Я так и подумал, господин Бошелен, — ответил Ворчун, всматриваясь в Бьюка.

Тот заметно постарел, как будто со времени их последней встречи прошло лет десять, не меньше, и упорно отводил взгляд.

— Как вижу, свита твоего хозяина успела пополниться, — заметил Бошелен. — Баргасты, да? Самое удивительное, что представителей этой расы можно встретить также и на других континентах. И везде они называют себя одинаково и следуют идентичным обычаям. Интересно, какие пласты их истории погребены в глубине веков и что нынешние невежественные баргасты сумели унаследовать от своих предков?

— Когда говорят «погребены в глубине веков», то обычно употребляют это выражение в переносном смысле. А вы, похоже, истолковали его буквально, — заметил Ворчун.

Бошелен в ответ игриво пожал плечами:

— Увы, меня одолело любопытство. Мы не могли пройти мимо, упустить подвернувшийся шанс. Не в наших правилах игнорировать возможности. Но нас ожидало разочарование. Дух, которого мы выпустили наружу, принадлежал достаточно опытному и сильному шаману. Однако он не поведал нам ничего нового. Баргасты — древняя раса, и когда-то их было значительно больше. Кстати, они умели не только перемещаться по суше, но и владели искусством мореплавания. — Серые глаза Бошелена вперились в Хетану. Тонкие брови его слегка изогнулись. — И причина деградации вовсе не в том, что жестокие условия жизни отбросили баргастов назад, с высот цивилизации к дикости. Просто… вечный застой. Их система верований, основанная на поклонении предкам, — худший враг любого прогресса. Во всяком случае, так я могу заключить, изучая доступные мне свидетельства.

Хетана тихо зарычала.

— Что вы сделали с духом нашего сородича? — срывающимся от ярости голосом спросил Кафал.

— Почти ничего, воин. Он сам разорвал внутренние путы, но угодил в одну из шаманских ловушек. Думаю, ты понимаешь, о чем я говорю: ваши заклинатели костей сооружают какие-то безделушки из прутиков, лоскутков и бечевы. Они верят, что помогают духам, предлагая тем жалкие куклы, похожие на тела. Ну и понятия у вас о сострадании! В лучшем случае это заблуждение.

— Настоящая плоть — вот достойное вместилище, — тихим писклявым голосом добавил Корбал Брош.