Память льда

Эриксон Стивен

… не мог набрать воздуха. Умирает. Град, этот дикий дар, ничего не значил. Бог умрет вместе со мной, своим фатальным выбором…

Звуки боя затухали. Тук услышал треск прутьев решетки, одного за другим, услышал тяжелые шаги по плитам пола…

Кто-то склонился к нему. Лба коснулась рука — немногим более чем кости и жилы.

Малазанин ничего не видел. Не было света. Но рука была холодной, касание нежным.

— Худ? Наконец пришел за мной? — Эти слова прозвучали в его разуме, но на губах стали неразличимы. Он понял, что лишился языка.

— Ах,

мой друг, — прохрипел пришелец. — Это я, Онос Т'оолан, прежде из клана Тарад, из Имассов Логроса, но теперь родич Арала Файле, Тука Младшего.

Родич.

Высохшие руки подняли его.

— Мы уходим, брат мой.

Уходим?

* * *

Хватка заглянула в пролом. Минутная бравада, охватившая ее после провозглашения приказа 'всем идти за Т'лан Имассом к цитадели', не пережила вида этой цитадели. Осторожность вернулась к офицеру. Крепость была под осадой, и кто бы не штурмовал ее, он разворошил осиное гнездо.

К'чайн Че'малле ломились назад, внутрь двора. Все здание сотрясали магические взрывы. По стене бежали урдомены и беклиты. Змеящиеся спирали серых молний били с северной крыши, соединяясь с двадцатью кружащими в небе кондорами. За ними над гаванью виднелась громадная штормовая туча; из ее недр били белые молнии.

Лейтенант оглядела потрепанные взводы. Они потеряли трех тяжелораненых, как она и предполагала. Ни один из скрючившихся на окутанной дымом улице Сжигателей не остался цел — она видела слишком много крови на грязных мундирах. На северо-западе раздавались звуки боя, но сюда не приближались. Хватка понимала, что Даджек стремится достигнуть крепости, любой ценой. Но по всему выходило, что его оттесняют, медленно, но неуклонно. Игра провалилась. Мы остались одни.

— К'чайн Че'малле! — прошипел сзади солдат. — Идут за нами!

— Отлично. Помогли нам решиться, — буркнула Хватка. — Быстро к пролому Ежа!

Сжигатели понеслись через заваленную обломками улицу. Дымка первой миновала все препятствия. Сразу за руинами башни стояло разваленное здание — три стены и остаток крыши. Внутри полумрак, но слева можно разглядеть дверь.

Шедшая в двух шагах за Дымкой Хватка спрыгнула с груды камней и заскользила по полу комнаты, столкнувшись с отпрянувшей, чертыхнувшейся подругой.

Обе упали, сплетясь ногами. — Проклятие, Дымка…

— Стража…

Вмешался третий голос. — Хватка! Лейтенант!

Сжигатели уже стояли за ними. Хватка села, заметила вышедших из тени Ежа, Синего Жемчуга и еще семь солдат — тех, что стреляли из арбалетов со стены и пережили последствия этого.

— Мы пытались вернуться к вам…

— Ладно, Еж, — сказала Хватка, вставая. — Ты сделал все верно, солдат. Поверь мне…

Еж держал в руке долбашку. Он осклабился: — Одну сохранил…

— Здесь проходил Т'лан Имасс?

— Да, потрепанный ублюдок. Не смотрел ни направо, ни налево — просто прошел мимо нас — дальше в крепость…

Задний Сжигатель закричал: — К'чайн Че'малле

все идут за нами!

— Все через ту дверь! — завизжал Еж. — Очистить путь, идиоты! Я ждал этого…

Хватка начала толкать солдат к задней двери.

Сапер побежал назад, к пролому.

Дальнейшее смешалось в разуме Хватки…

Дымка схватила ее за руку и плечом толкнула в двери, где ее солдаты прыгали в проем. Хватка выругалась, но Дымка ударила руками в спину, проталкивая головой вперед. Хватка повернулась, зарычала и увидела над плечом Дымки…

К'чайн Че'малле, казалось, плыл, а не шел. Он поднял лезвия.

Еж поднял голову и увидел готовую к убийству рептилию в четырех шага от себя.

Хватка услышала его хмыканье — тихий, короткий звук…

Сапер бросил долбашку под ноги.

К'чайн Че'малле уже развернулся и опускал оба меча…

Взрыв унес обоих.

Женщин швырнуло в проем двери. Голова лейтенанта откинулась, когда град камней простучал по шлему, закрытому забралу и нащечным пластинам. Лицо обожгло, нос и рот наполнились кровью.

Оглушенная, она поползла через тучи дыма и пыли.

Слышались вопли — казалось, они быстро приближаются к ней, раздаются уже со всех сторон.

Камни хаотически падали — просмоленная, охваченная огнем балка рухнула, вызвав громкий удар и хруст костей. Предсмертный хрип раздался так близко, что Хватка подумала, не сама ли она хрипит.

Ее снова схватили руки, перевернули, потащили по какому-то коридору.

Тоннель, заполненный дымом и пылью — не воздухом — грохот сапог, слепые удары, проклятия — тьма. Внезапно все кончилось.

Хватка врезалась в толпу своих солдат, сплюнула кровь, закашлялась. Вокруг них комната, забитая мертвыми беклитами, напротив другая дверь, казалось, выбитая одним пинком. Сверху качается одинокая лампа.

— Глядите! — прохрипел кто-то. — У лейтенанта подбородок собака изжевала!

Даже не шутка — просто нелепая глупость боя. Покачав головой, чтобы избавиться от крови, Хватка снова начала видеть выживших солдат. Глаза жгло, они истекали слезами.

— Дымка? — Имя вышло смазанным, но различимым.

Тишина.

— Бакланд — в коридор! Найди ее!

Через миг сержант Двенадцатого взвода вернулся, таща за собой истекающее кровью тело. — Она дышит — Худ знает как! В спине полно каменных осколков!

Хватка упала на колени перед подругой. — Клятый идиот! — зашипела она.

— С нами нет Колотуна, — пробормотал сзади Бакланд.

Да, не единственная ошибка в нечестной игре.

— О! — проговорил женский голос. — Вы не паннионцы!

На дверь направились мечи.

Там стояла женщина в ослепительно белой телабе. Ее черные волосы сияли, непостижимо чистые, превосходно расчесанные. Поразительно красивые глаза с поволокой смотрели на них. — Не видели ли вы двух воинов в масках? Они могли проходить здесь, отыскивая тронный зал, если таковой вообще есть. Возможно, вы слышали звуки схватки…