Память предков

Шайхов Ходжиакбар Исламович

В центр круга вошли трое Рыжеволосых с узкими каменными топорами, приблизились к несчастным пленникам. Топоры поднялись и опустились, трава и песок под нею заалели. Забилась в агонии и вторая жертва.

И тут инстинкт самосохранения взял свое. Молодой Охотник вскочил на ноги, освободился от распутанных ранее лиан и помчался вперед к спасительной чаще. Все произошло так быстро, что Рыжеволосые были ошарашены. А когда пришли в себя, беглец уже был далеко. Не оглядываясь, продирался он сквозь заросли, бежал через лес, через плато к своей пещере, единственному месту на планете, которое

знал. Он не думал о погоне, о боли, о будущем, он вообще ни о чем не думал. Одна страсть гнала его вперед - во что бы то ни стало добраться до пещеры.

...В пещере было темно и пусто. Рыжеволосые не только увели с собой людей, но и погасили очаг, огонь в котором поддерживался изо дня в день в течение многих лет, унесли шкуры, ступы, припасы, ножи - весь нехитрый скарб маленького племени.

Молодой Охотник сел на большой плоский камень в центре пещеры и бессильно уронил голову на грудь. Цели он достиг, но что делать дальше? Что делать одинокому, раненому, темному человеку в неоглядном враждебном мире?

Вдруг в дальнем углу пещеры послышался тихий шорох. Охотник вскочил, готовый к худшему.

Глаза его уже привыкли к мраку, царившему здесь. Охотник увидел... Из глубины пещеры к нему шла Быстроногая. Шла осторожно, робко, точно боясь поранить ногу. Остановилась рядом и погладила жесткой красноватой ладонью его плечо.

– Тебя не убили?
– спросил он, не смея шелохнуться.

– Я убежала, - ответила она и потрогала его руку.
– Очень больно?

– Нет, совсем не больно.
– Ему как будто и в самом деле стало гораздо легче.

– Я вылечу тебя, - пообещала она, - старуха показала мне травы.
– И Быстроногая неожиданно эаплакала.

– Почему ты плачешь?
– спросил Молодой Охотник, впервые притрагиваясь к ней. В нем вновь пробудилось чувство, испытанное в лесу перед схваткой с Рыжеволосыми.

– Что с нами будет?
– всхлипнула она.
– Рыжеволосые придут и убьют нас.

– Мы спрячемся.

– У нас нет ни огня, ни пищи.

– Мы будем охотиться. А огонь я сумею развести. Мы уйдем отсюда через горы и там найдем новую пещеру.
– Он становился увереннее с каждым словом.

– Разве у нас хватит на это сил?

– Хватит!
– тряхнул он головой.
– Я - сильный, ты - сильная. А потом у нас родится сын, а потом еще много сыновей и дочерей. У нас будет новое племя.
– И Молодой Охотник осторожно сжал ее сильную руку.

* * *

Тут моя голова странно закружилась. Сознание затуманилось, словно отделяясь от тела Молодого Охотника. "Приключения продолжаются", - только и успел подумать я, проваливаясь в никуда.

* * *

Очнулся я на обыкновенной металлической больничной койке. Но все-таки эта койка меня ни в чем не убеждала, как не убеждала и чисто выбеленная скромная комната, в которой я находился. Разве можно было поручиться, что за стенами этой комнаты не расстилается доисторический лес, где взывает к духам Солнца Вещунья, выслеживает дичь Молодой Охотник, а в пещере разводит огонь Быстроногая?! А может, я уже в иной эпохе, в теле какого-нибудь средневекового рыцаря?

Я приподнял голову и с превеликой радостью убедился,

что нахожусь в собственном теле. Хотя я и был покрыт теплым шерстяным одеялом, но ощущал - каждая мышца повинуется разуму, моему разуму. Лишь перебинтованная рука внушала некоторое беспокойство.

Однако, где я ее поранил? Уж не в схватке ли с племенем Рыжеволосых? Должен сказать, что первобытная эпоха теперь казалась мне более реальной, чем последние события в лаборатории.

В моей комнате было небольшое окно, задернутое белой занавесочкой. Однако занавеску задернули не до конца, и, приглядевшись, я понял, что за окном город, большой, шумный, современный город.

Если судить по обстановке в комнате, то я нахожусь в своем времени, в последней четверти двадцатого века.

Однако... мало ли что...

Открылась дверь, в комнату вошел невысокий человек в белом халате. У него была аккуратная курчавая бородка и сухое, умное лицо исследователя. На большом носу сидели очки с сильными линзами.

Застав меня бодрствующим, он обрадовался.

– Ага!
– воскликнул с удовлетворением.
– Я вижу, дело пошло на поправку. Как самочувствие?

– Вполне нормально!
– ответил я и ощутил, как заныла рука, поврежденная в стычке с Рыжеволосыми - тьфу!
– вероятно, при падении в лаборатории.

– Меня зовут Эхсон Низамович, - сказал человек, - я главврач и одновременно хирург больницы, в которую вы имели несчастье попасть.

– Выходит, меня лечили вы?

– Правильнее сказать, я был одним из тех, кто занимался вашим здоровьем, - ответил он, тонко улыбаясь. Похоже, он был славным парнем, этот главврач.

– Никогда не думал, что медицина так здорово шагнула вперед.
– Мне хотелось сделать ему комплимент.
– Я получил массу впечатлений.

– Каких впечатлений?
– слегка нахмурился доктор.

– Самых разных. Ведь я попал в доисторическую эпоху. Первобытнообщинный строй, охота, стычка с соседним племенем, поклонение духам Солнца - понимаете?

– Понимаю.
– Он пристально посмотрел на меня, положил ладонь на лоб, пробормотал: - Как будто нормальная.
– Потом добавил тихо: - Нет, о выздоровлении говорить еще рано.
– И опять посмотрел на меня как на тихопомешанного.

– Доктор, я абсолютно здоров!
– воскликнул я, сообразив внезапно, что к моим приключениям в телах сначала обезьяны, а потом Молодого Охотника медицина, а также Эхсон Низамович отношения не имеют.

Словом, повторилась сцена, не раз виденная мною в кинокомедиях. Доктор запретил мне разговаривать, велел обязательно уснуть и пообещал через несколько дней выслушать мои объяснения.

Он ушел, оставив меня в глубоком недоумении. Машины времени в наши дни не существует. Это ясно. И все-таки... каким-то образом я побывал в далекой эпохе, был свидетелем зари человечества. Как мне это удалось? Кто объяснит? Кто поверит?

Уснуть так и не пришлось. Через некоторое время в палату зашла медсестра Наргиза, по первому впечатлению очень серьезная и неулыбчивая девушка. К счастью, внешность оказалась обманчивой, характер у Наргизы был живой и общительный. Она выложила мне все новости.