Память, согревающая сердца
Шрифт:
С развалом СССР Никищихина угодила в тот самый «рай», о котором так страстно мечтал ее муж-диссидент в своем знаменитом романе. В результате развалилась не только страна, но и ее великий кинематограф. И Никищихина осталась фактически одна (отношения с дочерью у нее разладились). Как и большинство ее коллег по искусству, актриса все чаще стала прикладываться к рюмке. И трагедия не заставила себя ждать – в октябре 97-го Никищихина скончалась. Соседи (а актриса жила в коммуналке) хватились слишком поздно, поэтому «Скорая» уже ничем не могла помочь актрисе. Впрочем, тогда уже наступили времена, когда человеческое участие превратилось в атавизм и одинокие, забытые всеми люди уходили из жизни тысячами как в коммунальных квартирах, так и в отдельных.
Похоронили
НИКУЛИН Валентин
НИКУЛИН Валентин (актер театра и кино: «Високосный год» (Андрей), «Путь к причалу» (Марат Чепин), «Девять дней одного года» (гость на свадьбе) (все – 1962), «Большая руда» (1964; инженер Владимир Сергеевич), «Строится мост» (машинист Качанов), «Три толстяка» (доктор Гаспар Арнери) (оба – 1966), «Братья Карамазовы» (1969; сводный брат Карамазовых Павел Смердяков), «Баллада о Беринге и его друзьях» (1971; ботаник Георг Стеллер), т/сп «День за днем» (1971–1972; Дмитрий), «Идущие за горизонт» (Шаваносов), т/ф «Крах инженера Гарина» (портье) (оба – 1973), «Иван да Марья» (1975; призрак Тимоша), «Волчья стая» (1976; главная роль – Грибоед), «Русалочка» (главная роль – Сульпитиус), т/ф «Долг» (оба – 1977), «Сицилианская защита» (1980; Михаил Алексеевич Лебедев), «За синими ночами» (1983), «Честь имею» (1988; главная роль – Черносвитов), «Без надежды надеюсь» (Старец), т/ф «Следствие ведут знатоки» – Дело № 22 «Мафия» (Валентинов) (оба – 1989), сериал «Медики» (2001), «Спас под березами» (2003) и др.; скончался 7 августа 2005 года на 74-м году жизни).
У Никулина был остеопороз – заболевание, поражающее костную ткань, вследствии чего кости становятся хрупкими. Из-за этого за девять месяцев до смерти актер практически перестал играть в театре (в «Современнике») и вынужден был лежать, дома или в больнице. В июле 2005 года наступил кризис – Никулин перестал ходить. Жена актера обвинила в этом врачей: якобы те сделали мужу слишком большую инъекцию лекарств. Никулина могла спасти срочная операция в Израиле, где он жил в 1991–1998 годах. Но из-за того, что за время пребывания в России Никулин лишился прав страховки в одной из медицинских касс родной страны, для его госпитализации требовалась внушительная сумма денег. Но собрать их так и не успели. Никулин скончался у себя дома в тот самый день, когда по ТВ шел один из самых известных фильмов с его участием – «Три толстяка», где он играл роль доброго доктора Гаспара Арнери.
Прощание с актером состоялось 9 августа. Вот как об этом писал «Московский комсомолец» (автор – О. Герасимова):
«…Вчера в Доме кино супруга, родные и друзья простились с Валентином Никулиным навсегда.
После отпевания в Елоховском кафедральном соборе гражданская панихида состоялась в Доме кино. Так получилось, что родной «Современник», с которым артист шел рука об руку, – на гастролях в Словении. Но проводить друга в последний путь, несмотря на шквальный ветер и мертвый театральный сезон, пришли многие. Виталий Вульф, Андрей Дементьев, Сергей Никитин. Марлен Хуциев сказал:
– Я был страшно расстроен, когда он уехал в Израиль. Рад, когда вернулся. Теперь он нас покидает навсегда, но и остается… Валя, прощай и не прощай…
Рядом мрачный и безупречно элегантный Михаил Козаков. Валентин Юрьевич был его партнером в «Современнике», а также был занят в его картине «Визит дамы» и постановках «Русской антрепризы» на Земле Обетованной.
– Многие занимаются искусством, не занимаясь искусством. А Валентин был человеком искусства в полном смысле этого слова. Не рвачом, не продажным актером. А человеком, и человеком порядочным.
После гражданской панихиды актер был похоронен на Донском кладбище».
НИКУЛИН Юрий
НИКУЛИН Юрий (актер цирка, кино: «Неподдающиеся» (1959; Клячкин), «Пес Барбос и необычайный кросс» (1961; главная роль – Балбес), «Когда деревья были большими» (1962; главная роль – Кузьма Кузьмич
У Никулина было плохое здоровье: изношенные сосуды, больная печень, сахарный диабет, заболевание легких. В конце июля 1997 года Никулин обратился к врачам с сильнейшими болями в области сердца. По свидетельству очевидцев, этому недомоганию предшествовал долгий и крайне неприятный для Никулина телефонный разговор с одним очень известным в прошлом цирковым артистом – Олегом Поповым, который теперь живет в Германии. Тот якобы заявил, что в скором времени место директора цирка на Цветном бульваре по причине слабого здоровья его руководителя станет вакантным и что он сам не прочь его занять. После этого разговора у Никулина разболелось сердце. При этом очень сильно. Он сказал об этом только двум людям – Людмиле Гурченко и своему старому приятелю, директору Центра эндохирургии и литотрипсии Александру Бронштейну (они познакомились 12 лет назад). При этом добавив, что, если такие боли повторятся, он покончит с собой. Перенести грудную жабу он не мог. До этого он обращался в другие клиники, но ему посоветовали пойти именно к Бронштейну, где очень серьезно занимаются сердцем.
Далее послушаем рассказ самого А. Бронштейна: «Мы положили его в палату, сняли электрокардиограмму – и… ничего с ее помощью не обнаружили. Но сейчас есть другой способ диагностики – т. н. коронарография, которой у нас владеют блестяще. На следующий день ему эта коронарография была проведена. Когда мы увидели результаты, наступил шок.
У него сердце было закольцовано в три магистральных сосуда. Они были закрыты. Может быть, у него были веточки, которые снабжали сердечную мышцу, но что-то надо было с этими сосудами делать. И хотя бы один из них – немедленно открывать. Я об этом сказал родственникам Никулина, сказал звонившему Лужкову, который, кажется, на Байкал собирался в отпуск.
И мы стали готовить Юрия Владимировича к коронарной ангиопластике, потому что у него было много тяжелейших осложнений, которые не позволяли дать ему наркоз и делать операцию аортокоронарного шунтирования. Может, и не надо было делать эту операцию. Но сколько бы он прожил – неизвестно. Неделю, две, три, месяц… Может быть, и больше. Этого никто не знает…
Многие мне советовали избавиться от Никулина как от пациента. Приходили люди, которые говорили: давайте мы заплатим (за Никулина любой готов заплатить) и увезем его за границу. Я бы сам его увез, чтобы с себя снять неизбежную тяжелейшую ответственность… Потому что я понимал – это не слава. Это беда. Но я боялся транспортировки еще больше. Остановка сердца могла произойти в любую минуту.
Когда большой консилиум разошелся, Никулин попросил меня сесть на край кровати, взял меня за руку и сказал: «Шурик, не бросай меня. Я никуда не поеду. Я буду с тобой вместе, что бы ни случилось». Сказал без дрожи, без слез. Просто сказал, и все. То же самое сказала и Татьяна Николаевна: «Мы вам доверяем. Пусть он будет у вас».
Я ему объяснил, что ситуация сложная, что есть риск. Он дал мне расписку, что согласен делать операцию только у нас…
Меня предчувствие подвело. Я думал, все будет хорошо. Он хорошо перенес коронарографию, у него за неделю, которую он у нас лежал, боли прошли. Он уже острил, анекдоты рассказывал, строил планы на будущее. Он говорил: что со мной? Я – здоровый человек. У меня ничего не болит…
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
