Памятное. Испытание временем. Книга 2
Шрифт:
Надо быть действительно слепым и глухим, чтобы за восторженными разглагольствованиями о «демократизме общества равных возможностей» в США не разглядеть его откровенной социальной несправедливости. Одним из ее проявлений является деятельность американской Фемиды.
Что же, убаюканная разговорами о демократии, американская Фемида спит глубоким сном? Ничуть не бывало. Ее карающий меч не знает покоя. «Неподкупная богиня правосудия» в Соединенных Штатах уже давно на жалованье у власть имущих.
Массивная фигура «копа» – американского полицейского с неизменной дубинкой на боку – неотъемлемый штрих городского или сельского пейзажа США. И тем не менее волна преступности – насилия,
Не только американские граждане, но даже иностранные дипломаты не чувствуют себя спокойно на улицах американских городов ни днем ни ночью. В Нью-Йорке, где расположена штаб-квартира ООН, дипломаты из социалистических и развивающихся стран, представительства этих государств уже в течение многих лет представляют собой мишень в разного рода преступных акциях. Не так давно по этим дипломатам даже стреляли через окна.
Американская полицейская машина, вся армия тайных агентов и осведомителей направлены прежде всего против тех, кто поднимает голос в защиту своих политических и гражданских прав, кто выходит на улицы с требованиями прекратить политику гонки вооружений, покончить с безработицей, дать бездомным крышу над головой. Вот тут «демократия по-американски» срабатывает отлично. Стрельбой, ударами дубинок и слезоточивым газом встречает демонстрантов полиция. Достаточно вспомнить расстрел демонстрации студентов Кентского университета, протестовавших против развязанной США вьетнамской войны, кровавые побоища в негритянских гетто Майами, кровавую баню, устроенную неграм в Филадельфии в 1985 году. А уж с каким рвением американская полиция и суд действуют, когда в руки им попадается коммунист. Наиболее ярким из таких примеров был судебный фарс над Анджелой Дэвис.
«Знаете ли вы Драйзера?»
Любому советскому интеллигентному человеку этот вопрос покажется странным. А вот что случилось со мной в Вашингтоне. Случай, о котором хочу рассказать, был первым, а за ним последовали и другие, которые заставили меня сделать однозначный вывод: как ни печально для всей нации, но средний американец очень мало читает и иногда плохо знает своих писателей.
До приезда в США еще в Советском Союзе я четыре года изучал английский язык, уже мог читать газеты и книги, однако разговорной практики, естественно, не хватало. Поэтому по прибытии в Вашингтон в 1939 году я сразу, чтобы приобрести навыки в разговорном английском, начал заниматься с преподавательницей. Ею стала некая миссис Томпсон. Она получила в США высшее лингвистическое образование. Словом, передо мной дважды в неделю появлялась местный бакалавр-филолог, специалист в области английского языка (с американским произношением) и американской литературы. Мы, как бывает в таких случаях, избирали тему и по поводу нее час-полтора изъяснялись, обменивались впечатлениями.
Однажды она дала мне задание на дом:
– К следующему разу вам придется подготовиться к беседе на тему моей специальности – мою любимую тему: «Американская литература».
Я задание выполнил и на занятии повел рассказ об известных американских писателях. Привел биографические данные и сделал краткий обзор творчества Генри Лонгфелло, Эдгара По, Марка Твена, а потом сказал:
– А теперь я расскажу о Драйзере.
– О ком? – переспросила преподавательница.
– О Теодоре Драйзере.
– А кто это такой? – удивилась она.
Я подумал, что неправильно выговариваю по-английски эту фамилию, написал на бумажке транскрипцию имени и фамилии писателя. Протянул листок миссис Томпсон. Она посмотрела на оба написанных слова с полным непониманием и честно мне
– Вы знаете, я не слышала о таком американском писателе.
Тут настала моя очередь удивляться. Специалист в области американской литературы, женщина, получившая в этой сфере знаний высшее образование, обитавшая не где-нибудь в захолустье, а в столице страны, не знала одного из крупнейших американских писателей, жившего в одно время с нею, автора «Сестры Керри», «Финансиста», «Гения», многих других романов. Она не ведала о писателе, который тогда находился в зените славы.
Рассказывал ей я – а она с удивлением слушала меня, – что этот писатель живет в Калифорнии, что книги его переведены на многие языки мира, в том числе и на русский, что я еще в Москве старался осилить и понять его «Американскую трагедию» на английском языке.
Конечно, мне очень хотелось увидеться с Драйзером и поговорить с ним самим, рассказать о той популярности, которую он и его книги завоевали в нашей стране. Но было много работы, а потом началась война. Поездка в Калифорнию как-то не получалась, за более срочными делами приходилось ее все время откладывать. Наступил 1945 год, и вдруг пришло печальное известие – Теодор Драйзер скончался. Узнал я и еще одну важную новость: этот крупный прогрессивный писатель на склоне лет, незадолго до кончины, в том же 1945 году на своем примере показал прогрессивным людям своей страны, особенно ищущей молодежи, кто является борцом за интересы трудового народа. Теодор Драйзер, сумевший раскрыть в своем творчестве и романтическую, и сентиментальную, и хищническую, и блуждающую стороны души американца, вступил в члены Коммунистической партии США.
Да, в массе неважно читают американцы книги даже собственных писателей, не говоря уже о классиках мировой литературы.
При этом в США для детей дошкольного и школьного возраста издается обильная литература. На встречах с представителями американской интеллигенции мне не раз приходилось слышать:
– В нашей системе начального образования этой литературе уделяется особое внимание.
Наиболее сведущие, те, кто бывал в Советском Союзе и имел возможность сравнивать положение детской литературы в обеих странах, добавляли:
– Вы, русские, в известном смысле обошли нас, американцев. Писатели, работающие для юного поколения, пользуются у вас заслуженным признанием. А некоторые американские литераторы даже пытаются им подражать.
При этом называли талантливого советского писателя Сергея Михалкова.
– Но и у вас пишущих для детей немного, – говорил мне один из литераторов. – У нас же, американцев, с делом детской литературы сложно, потому что в ней доминируют комиксы, где смысл один – стреляй, догоняй, держи, удирай, спасайся. Вы хорошо делаете, что не культивируете их у себя широко и не подражаете нам.
Горькое признание американского дипломата
Вспоминаю разговор в Нью-Йорке с крупным американским дипломатом, который занимал по вопросам международной политики резонные позиции и стоял за добрые отношения между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки. Беседа происходила через несколько лет после окончания войны.
Говорили мы долго, наконец почему-то он захотел дать характеристику условий жизни в Советском Союзе и США. При этом мой собеседник стал оперировать понятием «американский образ жизни». И применять его он начал не для полемики, а просто потому, что не мыслил себе, какими иными словами можно выразить понятие достойной жизни. Он не пытался негативно характеризовать жизнь советских людей, но его высказывания строились так, что совершенно ясно напрашивался вывод в пользу США.