Памятное. Книга первая
Шрифт:
Советский Союз неоднократно указывал на опасный для мира характер «доктрины Эйзенхауэра — Даллеса», которая и в открытой, и в скрытой форме широко применялась — достаточно напомнить здесь об империалистических заговорах, которые плелись уже в то время против независимости Сирии, об агрессивных действиях, предпринятых США в 1958 году в Ливане, — и получила дальнейшее развитие прежде всего в ближневосточной политике США, что дает себя знать и сегодня.
Как и следовало ожидать, пронизанная экспансионизмом политика Вашингтона, несовместимая с коренными интересами других народов мира, стала
Этот визит состоялся в сентябре 1959 года. В ходе советско-американских бесед стороны обменялись мнениями по широкому кругу вопросов, относящихся и к двусторонним связям между СССР и США, и к делам международным. Важное место заняло обсуждение проблем мирного урегулирования в центре Европы, и в частности обстановки вокруг Западного Берлина. С советской стороны подчеркивалась необходимость решения этих проблем на согласованной основе, на базе заключения германского мирного договора, нормализации положения в Западном Берлине и вокруг него. Позиция, которую заняли США, не открывала возможности прийти к таким решениям. Удалось, однако, достигнуть договоренности о том, что переговоры о Западном Берлине должны быть продолжены, а в мае 1960 года будет проведена новая встреча глав правительств четырех держав.
На протяжении всего визита советской делегации Эйзенхауэр проявлял по отношению к ней предупредительность. Он старался создавать для переговоров благожелательную атмосферу и в общем стремился предстать как деятель, желающий конструктивных отношений между США и СССР.
Подобные намерения Эйзенхауэра отразились и в том, что он пригласил главу Советского правительства, а также сопровождавших его лиц в свою загородную резиденцию — Кэмп-Дэвид, где беседы продолжались. Эта резиденция находится примерно в 75 километрах от Вашингтона и расположена в лесистой местности на восточном склоне горного кряжа Катоктин на высоте около 1100 метров. Резиденция состоит из нескольких деревянных коттеджей, выкрашенных в зеленый цвет, и обнесена высокой изгородью из металлической сетки с натянутой поверх нее колючей проволокой. Чем не крепость?
Основной коттедж представляет собой простой одноэтажный деревянный дом с небольшим центральным залом посредине и несколькими спальнями в крыльях. В зале имеется массивный камин.
Впервые это дачное место стало использоваться в качестве загородной резиденции президента в начале второй мировой войны при Рузвельте. Он назвал ее «Шангри-Ла» по имени вымышленной страны вечной молодости, о которой повествует пользовавшийся в свое время большой популярностью роман писателя Джеймса Хилтона «Потерянный горизонт».
Рузвельт часто, особенно летом, выезжал в эту загородную резиденцию, чтобы уединиться и отдохнуть там от городской суеты и насыщенной влагой духоты Вашингтона. Его преемник Трумэн, напротив, ездил туда редко.
Эйзенхауэр возобновил использование резиденции,
В Кэмп-Дэвиде американские президенты нередко принимают зарубежных гостей, в том числе на высшем уровне. Эта резиденция соответствующим образом приспособлена для такого рода встреч, в чем я неоднократно имел возможность убедиться.
Любопытны эпизоды, относящиеся к визиту Хрущева в Вашингтон. Как-то перед началом намеченной беседы на самом высоком уровне — Хрущев еще не подошел — Эйзенхауэр присоединился к моему разговору с Даллесом. Президент пожаловался:
— У меня здоровье стало пошаливать.
Выглядел он действительно каким-то усталым. Потом добавил:
— Непорядок с сердцем. Оно стало меня подводить, и с этим теперь приходится считаться.
Мы с Даллесом сочувственно молчали, а он продолжал:
— Если бы я немного получше знал медицину, то мог бы избежать инфаркта, который недавно перенес. Оказывается, надо было перед сном выпивать рюмку коньяку.
При этом он улыбнулся. И чтобы показать, что все это он говорил вполне серьезно, поспешил сослаться на авторитет:
— Это не мое мнение. Так считает мой лечащий врач — известный американский кардиолог профессор Уайт.
Академик Е. И. Чазов как-то сообщил мне, что Уайта он хорошо знал как крупного специалиста. Этот врач помогал президенту некоторое время бороться с тяжелой болезнью. Однако сердечный недуг не оставил Эйзенхауэра. Вскоре он и свел его в могилу.
Перед отъездом из Вашингтона в связи с завершением визита в США глава Советского правительства пригласил Эйзенхауэра и ряд министров его администрации на обед в наше посольство.
Моей соседкой по столу оказалась супруга президента Мэмми, как ее несколько фамильярно и нежно называли американцы. Она доброжелательно высказывалась о советских людях:
— Вы много пережили. Вам было очень трудно в годы войны — мы это хорошо знаем. Мы знаем, как много жертв принесли вы для победы.
Тем не менее и она отдала дань политической моде, принятой в США и в те времена, да и сегодня тоже.
— Но Советский Союз, видимо, ставит целью навязать силой другим странам свои порядки. Об этом у нас часто пишут. Так думают многие в США. Правда ли это?
Нелепая выдумка, культивируемая в США, как видно, дошла и до дам «высшего света».
Естественно, моей соседке в соответствующей форме пришлось разъяснить истинное положение вещей в вопросе о соблюдении принципа невмешательства во внутренние дела других стран. Я также сказал:
— Советский Союз строго следует этому принципу в своей внешней политике. Не верьте всяким выдумкам о нашей стране.
Мэмми реагировала на это своеобразно. Она с подкупающей непосредственностью заметила: