Пан Самоходик и тамплиеры
Шрифт:
Между тем, мы добрались до следующей развилки, у которой был расположен второй указатель со словами «Козий Рынок», но его стрелка почему-то указывала вверх, на ... небеса.
– Что за глупые шутки, - сказал я.
– Вероятно тучи этих яростных насекомых перевернули указатель. До Козьего Рынка теперь пойдем пешком.
Как только мы остановились, слепни с новой силой накинулись на нас, садясь на руки, шеи, лица, и, казалось, запах пота еще больше возбуждал их аппетит.
Мы снова тронулись и желтоватое облако кусачих мух осталось далеко позади. И тогда я открыл
Наш путь был очень труден. Мы постоянно продирались сквозь кусты, ноги тонули в пушистом торфе, который покрывал все вокруг.
Мы пробирались через массивные заросли папоротников, стоящие высокой, густой стеной. И все наше путешествие сопровождалось непрерывным жужжанием и атаками желтых мух. Мы остановились передохнуть и отдышаться под своими защитными накидками, которые плотно закрывали наши лица. Подняв свой импровизированный капот, я посмотрел на небо, повыше верхушек деревьев. Небо приняло фиолетовый цвет, как если бы в нем таял с последующим отражением огромный пожар.
Я посмотрел на компас, который в форме часов носил на правой руке. Мы шли в правильном направлении, но все же Козьего Рынка еще не было видно. Мы не знали, кроме того, как это урочище выглядело. Может быть, оно было как лес, в котором были раскиданы могилы повстанцев? В таком густом лесу мы легко могли пройти мимо этих могил на расстоянии не более десятка шагов и не заметить их.
– Давайте отдохнем.
– Простонал Вильгельм Телль. У него на плече был самый большой арбалет, поэтому не удивительно, что он больше всех устал.
Мы решили немного отдохнуть и молча присели на поляне, поросшей папоротником.
– Уф-ф, - произнес я утомленный жарой, - неудивительно, что бывшие жители этих земель много лет назад победили тевтонских рыцарей. Заключенный в стальную броню рыцарь немного стоит как воин, в лесных зарослях.
– Пожалуйста, расскажите нам что-нибудь, пока мы отдыхаем ...
– попросили ребята.
– Теперь? Я едва жив ...
– пробормотал я.
В небе что-то гулко треснуло. По лесу прокатились резкие раскаты сильного грома.
– Ребята, встаем!
– Скомандовал я.
– Козий Рынок должен быть близко. Мы должны найти укрытие в этом лесу, прежде чем начнется буря.
Скауты неохотно поднялись со своих мест. В лесу стало так душно, будто насосом выкачали весь воздух. Слепни опять накинулись на нас и стали штурмовать с удвоенной силой. На наших головах и плечах раздавались постоянные щелчки. Это разбивались о нас слепо летящие полчища слепней. Наши глаза заливал пот, каждый шаг давался с трудом. Когда мы остановились, чтобы восстановить дыхание и посмотрели вверх, то увидели, что небо из фиолетового стало коричневым. Лес вокруг нас по-прежнему темнел непроницаемой стеной из листьев, переплетенных кустов, стволов деревьев и низко висящих мохнатых веток.
Гром ударил снова и его раскаты прокатились над лесом. Стихло, и тут мы услышали крик:
– Help! ...Help! ... Help! ...
Женский голос восклицал по-английски: «Помогите!». Я узнал голос. Это кричала мисс Петерсен!
– He-e-elp! ...
– Послышалось снова.
Крик девушки шел откуда-то с правой стороны. Я пошел в этом направлении, а за мной бежали мои мальчишки. От быстрой ходьбы стало опять жарко, я остановился, чтобы немного остыть и уже не обращал внимания на разъяренных слепней. Я не был сильно удивлен, услышав здесь голос Карен Петерсен. Они, как и мы искали учителя, но почему она звала на помощь?
Передо мной открылась небольшая полянка. Карен стояла в середине, окруженная тремя мужчинами. Когда я выбежал из леса, один из них вырывал из ее рук сумку, которую Карен всегда носила на плече. Они услышали треск сучьев под моими ногами и почти одновременно все обернулись. Мужчины посмотрели друг на друга неуверенно, а панни Петерсен стала кричать в мою сторону:
– На помощь пан Томаш! Помогите! Меня хотят ограбить!
Позади меня выскочили мои разведчики. Вильгельм Телль заложил стрелу в арбалет и навел его на мужчин, показывая серьезность своих намерений. Я крикнул:
– Чего вы хотите от этой женщины?
Они не сразу ответили. Стали смотреть на нас внимательно, как бы взвешивая наши и свои силы. Было очевидно, что они сильнее нас.
– Я знаю их!
– Вдруг воскликнул Соколиный Глаз.
– Они из Варшавы. А еще мы видели их на автомобиле в Милкока и даже запомнили номер машины.
Это их смутило и они прекратили свои поползновения в отношении девушки.
Один из них, худой и высокий, пожал плечами.
– Она не понимает по польски. Не известно, отчего она испугалась. Мы думали, что она заблудилась в лесу и хотели дать ей совет как правильно отсюда выбраться ...
– А как же это?
– Указал я пальцем на сумку, которую тот держал в руках.
– Сумка?
– Удивился высокий и худой.
– Ах да, сумка. Я хотел помочь ее нести.
Второй пришел ему на помощь. А потом и третий. Они перебивая друг друга заговорили:
– Она не знает нашего языка. Увидела трех мужчин в середине леса и начала ни с того ни с сего кричать. Никто из нас не собирался сделать ей что-либо плохое. Мы хотели ей помочь.
Они положили сумку на траву. Высокий и худой посмотрел на небо и сказал:
– Мужики, надвигается буря. Надо уходить отсюда пока не поздно.
Панни Петерсен промолвила, задыхаясь от страха:
– Они окружили меня в лесу. Стали отбирать мою сумку. Я сопротивлялась и начала кричать о помощи.
Баська прошептал мне на ухо:
– Это та троица, которая ломилась в дом учителя, они еще были пьяны и обругали нас.
Над нашими головами ударил гром с таким грохотом, как будто небо раскололось. На короткое время в лесу все потонуло в этом грохоте. Эхо долго разносило эти раскаты по лесу.