Панацея стратегическая
Шрифт:
– Что солнце? – не понял я.
– В прошлый раз ты достал свою дугу, когда всходило солнце!
– Точно!!! Ведь как только я достал радугу, её солнце тронуло!
Кузьма, сердито посмотрел на нас обоих, гневно фыркнул, как мерин под грузом навоза и стал засучивать рукава. Плохой признак.
Последний раз после закатывания, полдеревни отсиживалась в речке два часа, пока у Кузьмы завод не кончился.
– Раскатывай рукава обратно – сказал я – Или губу насчет радуги закатай!
Кузьма гневно сверкнул голубыми глазами и отвернулся.
– Когда
Алексей посмотрел на часы, беззвучно пошевелил губами и уверенно выдал – через сорок две минуты!
– Ждем!
Кузьма выслушав нас сердитой спиной, быстро пошел к народу.
Младший захныкал. Юрка объяснил ситуацию народу и тот большинством разбежался по окрестностям. Через десять минут на дальнем конце поляны набирало силу пламя разложенного костра.
Ночью у нас прохладно, градусов двенадцать, иногда два.
Подтащили поближе к теплу носилки с дедом Николаем, вокруг засуетилась детвора. Дед ожил, пошевелил головой и шумно вздохнул.
– Хорошо! – отчетливо проговорил он и улыбнулся.
Баба Галя, супруга деда Николая, маленькая, высохшая, как осенний лист старушка, молча стала подтыкать одеяло, вытирая слезы.
Картина скребанула по сердцу ржавым напильником.
Младший, подпалил от костра палку и принялся носиться с ней по поляне, размахивая факелом. Сразу про сон забыл. Кто-то на него прикрикнул, и Алешка (названный в честь друга) понуро опустив голову, зашагал к костру, таща за собой дымящуюся палку.
Не дали ребенку поиграть. Юрка показал нам бутылку и стопку.
Без неё, по-моему он и в сортир не пойдет.
А почему бы и нет? В прошлый раз мы неплохо вздрогнули, перед аркой.
Вдруг из-за этого радуга не выходит! Вполне может быть причиной!
Мы успели тяпнуть по две стопки, прежде чем нас засекли жены, болтающие в сторонке.
– Лафа пришла, лафа ушла – грустно констатировал Кузьма, разглядывая пустые руки, из которых его жена выкрутила наполовину полную посудину – "Абыдна, панимаешь"! И стал багроветь шеей.
Назревающий скандал предотвратил Алексей.
Он хлопнул меня по плечу и показал на восход. Забрезжило.
Я хлопнул себя по зарастающей лысине и побежал к источнику.
Не хватало только восход пропустить, тогда и в речке не отсидеться.
Потрогав набухающие струны сетки, я не долго думая, потащил одну из них. Она пошла легко, словно сама стремилась навстречу солнцу. В миг, когда макушка радуги показалась из земли, поляну озарили первые лучи солнца. Радуга пошла вверх легко. Похоже, радуга и солнце прямые родственники! Вон как обрадовались!
Люди, неотрывно наблюдающие за процессом, ахнули, многие стали крестится. Перекрестили и меня, для профилактики.
Подняв образованную арку на уровень груди, я передохнув, (увесистая), рывком вскинул её над головой. Зря! Думал, арка выше будет! Я её оторвал! Известные Законы физики не работали. Или я их не правильно понимал. Оторванная радуга тут же соединилась
Отшатнувшись, я сделал два шага назад и грохнул её об землю.
Радуга на половину диаметра вошла в землю в облаке цветных брызг, словно елочная игрушка, разбитая об пол. И невероятно красивое цветное облако радужного крошева ядерным грибом расплылось по всей поляне, переливаясь быстро слабеющими волнами радужного света. Всеобщий восторженный "А-ХХ" перешел в испуг, когда перламутровое облако накрыло людей.
Цветные волны света осели быстро, оставив в центре струящуюся арку, вокруг которой стояли замершие люди, попавшие под накрытие.
И вдруг быстро заговорили, перебивая друг друга. Дед Николай пытался встать, цепляя руками землю, удерживаемый порозовевшей бабой Галей.
Дружеский удар по плечу впечатленного Кузьмы отбросил меня в сторону. Алексей, улыбающийся как «чеширский» кот, поставил меня вертикально. Кузьма подпрыгивая в дикой пляске, вопил во все горло что то неразборчивое. Младший принял это за новую игру, и принялся носиться кругами по поляне, размахивая обгорелой палкой.
Пойманный Кузьмой и подброшенный высоко вверх, Алешка, заливисто хохотал, маша руками, как птица.
Относительный порядок восстановился минут через десять.
Народ успокоился и столпился вокруг радужной дуги, с любопытством её разглядывая и едва не пробуя на зуб. Младший попытался запрыгнуть на радугу, но его перехватила жена.
Кузьма опомнившись, принялся командовать. Выстроив людей в подобие
извилистой очереди, он вместе со свояком подхватил носилки с упрямо подымающимся дедом, шагнул под цветные струи света. Сзади семенила баба Галя. Дед Николай вспыхнул, когда его проносили и немного погодя сел, обняв плачущую супругу. Люди в очередь проходили в арку, кто то сразу после неё садился прямо на землю, и начинал ошарашенно вертеть головой, кто задумчиво замирал, превратившись в памятник самому себе. Детвора веселой стайкой проскочили в арку, на мгновение осветившись в разные цвета. И принялись играть в догонялки с визгом и хохотом. Подошла бабушка Галя. Долго смотрела на меня помолодевшими глазами и неожиданно поклонилась в пояс.
– Да ты что, баба Галя – растерялся я, не зная что сказать на это.
– Молчи сынок! Бабуля смахнула слезы и размашисто осенила меня крестом – Благослови тебя господь! Перекрестилась сама, и повернувшись, пошла к мужу, полная величия и достоинства.
Я молча разевал рот. Дед Николай уже сидел на носилках и с видимым удовольствием шевелил ногами. Тишина, упавшая на поляну, насторожила. Люди, отойдя от радужной встряски, смотрели на меня.
Я понял, что пора делать ноги. Не по мне все это.