Паническая атака. Избавиться раз и навсегда!
Шрифт:
• Нам вряд ли придёт в голову сбежать, например, с экзамена или от начальника, хотя, возможно, мы и боимся их как огня. Кроме того, будучи людьми приличными, мы не будем пытаться сразу порвать на куски обидчика.
• Если какой-то человек нас раздражает, мы сначала попытаемся сдержаться и уладить дело миром: убедить, внушить, осадить. Но это как раз расщепление единого тела нашей эмоции: на уровне сознания одно, а на уровне нашего тела – другое.
Короче говоря, цивилизованный человек принуждён постоянно подавлять
Две опасности не перестают угрожать миру: порядок и беспорядок.
Последние оказываются нам не нужны, но как запретить им проявляться, если мы чувствуем страх или, например, гнев? Нет, они нас – наше сознание – вряд ли послушают. И что произойдёт?
Допустим, мышцы напряжены, вегетатика в боевой позиции, а мы улыбаемся и машем… Какой будет эффект? Очевидно, что реализовать этот потенциал куда-то надо.
Что ж, мы ударим этим напряжением по самим себе, по своему организму. Недаром говорят, что все болезни от нервов!
Разумеется, мы чаще всего страдаем от проблем, связанных с работой симпатического отдела вегетативной нервной системы. Именно он отвечает за наиболее сильные наши эмоции – гнев и страх.
Однако, к сожалению, и парасимпатический отдел способен «подкидывать нам сюрпризы». В целом его роль прямо противоположна тому, что делает симпатика:
• если симпатика, например, увеличивает частоту сердечных сокращений, то парасимпатика, напротив, заставляет сердце биться реже;
• если симпатика ответственна за повышение артериального давления, то активизация парасимпатического, напротив, приводит к его снижению.
Вы, наверное, слышали, что люди делятся на нормотоников, гипертоников и гипотоников:
• артериальное давление у первых обычно 120/80 мм ртутного столба;
• у гипертоников нормальное давление от природы чуть выше, чем у остальных (например, 130/90 мм ртутного столба);
• а у гипотоников нормальное артериальное давление в норме ниже, чем у нормотоников (оно может быть, например, 110/60 мм ртутного столба).
В этом нет ничего страшного, такие различия нормальны и не свидетельствуют о болезни. Они говорят нам только о том, деятельность какого отдела вегетативной нервной системы превалирует у данного человека.
У нормотоников, как нетрудно догадаться, действие обоих отделов сбалансировано оптимальным образом.
У гипертоников преобладает симпатический тонус, а у гипотоников – парасимпатический, именно поэтому у них и давление редко когда поднимается, и пульс в среднем ниже, чем у других людей. Впрочем, всё это никакая не болезнь, а разновидность нормы, и данному организму, по всей видимости, так просто удобнее.
Серьёзных проблем с избытком собственно парасимпатического тонуса у людей, как правило, не возникает.
Проблемы начинаются там, где влияния этих двух отделов сталкиваются и происходит конфликт противоречивых тенденций: одни – за увеличение, другие – за понижение, одни – за усиление, другие – за выключение.
Возьмём для примера ситуацию сдачи экзамена (эту жизненную коллизию каждый из нас пережил).
Поскольку основная эмоция человека, сдающего экзамен, – это безотчетный страх, то, соответственно, здесь преобладает тонус симпатического отдела вегетативной нервной системы: сердце из груди выпрыгивает, речь прерывается, потому что дыхание сбито, ладошки потеют, ноги не слушаются.
Короче говоря, организм экзаменуемого работает нормально, поздравляем его. Но, как известно, иногда ко всему прочему добавляется и ещё одна малоприятная оказия – «медвежья болезнь». Человека начинает неудержимо тянуть в туалет «по большому делу» (иногда, впрочем, дело ограничивается полной потерей аппетита и тошнотой).
Кажется, что желудочно-кишечный тракт на фоне такого симпатического перенапряжения должен был просто выключиться, а тут на тебе – работает, да ещё как! В чём дело?!
Объяснение с нейрофизиологических позиций будет выглядеть слишком замысловатым, поэтому я позволю себе дать его по-простому – «по-нашему, по-бразильски».
Если мы загоним животное в угол и продолжим наступление, то, как бы ни были мизерны его шансы в борьбе с нами, оно пойдёт в атаку.
Примерно то же самое происходит и с парасимпатикой: если симпатические влияния оказываются избыточными, то парасимпатика, вместо того чтобы вовсе «уйти со сцены», напротив, чрезвычайно активизируется.
И тут возникает конфликт, о котором я говорил, со всеми вытекающими из него последствиями и парадоксальными реакциями. Что называется, не будите во мне зверя, а то у меня «медвежья болезнь» начнётся!
В сущности, это, наверное, самое страшное, что может с нами случиться – конфликт симпатических и парасимпатических влияний. Так что бояться здесь действительно нечего; возможно, придётся помучиться: нарушениями стула, тошнотой, может быть, даже рвотой – но, право, всё это не смертельно.
Сбои в работе нашего организма – вещь, конечно, неприятная и знакома каждому. Кто хоть раз испытывал ощутимый стресс? К счастью, от этого не умирают – никто и никогда. А потому не следует преувеличивать риск и тяжесть неприятностей, возникающих в подобных случаях.
Да, иногда может казаться, что организм совершенно выходит из-под контроля, но как он выйдет из-под этого контроля, так в него и вернётся. А паника может только усилить и продлить неприятные симптомы.
В условиях стресса страдает не только симпатический отдел вегетативной нервной системы, но и парасимпатический – могут возникнуть позывы к мочеиспусканию, тошнота, расстройства стула и т. п.