Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник)
Шрифт:
Нельзя сказать, чтобы ситуация возникла хоть сколько-нибудь опасная, потому что зеленщик был не из тех, кто полез бы в драку с Робом Юлом; ему бы на это никогда не хватило духа. Но все же все напряглись. Лицо Карфрае приобрело тот желтовато-зеленый оттенок, каким обычно отличалась залежалая капуста в его собственной лавке, начальник станции говорил что-то о привлечении к ответственности за клевету, а миссис Робертс взяла ложку и стала яростно перемешивать заварку в чайнике, как поступала всегда, если ее что-то особенно волновало. И тут неожиданно раздался голос Уилла Сондерса, который, как и я, до того момента ни во что не
– Эй, вы только поглядите! – воскликнул Уилл. – Посмотрите на герань!
Никогда не поверю, что растение могло так сильно пострадать от «полезного для здоровья» пойла, но удивленный тон Уилла и его перст, указующий на прежде не замечаемый нами зачахший цветок, на мгновение создали именно такое впечатление. Впрочем, я тут же рассмеялся над этим как над доброй шуткой, будучи все-таки человеком здравомыслящим и старейшиной нашей церкви. Роб тоже от души расхохотался, вот только мы слишком поздно заметили, что миссис Робертс теперь действительно оскорблена в лучших чувствах. Она с удвоенной энергией перемешивала заварку и издавала звуки, как индюшка, переевшая винограда. В конце концов «полезный для здоровья» служил для нее символом в затяжной борьбе с Робертсом и всеми силами зла в торговле алкоголем, в которую она оказалась против воли вовлечена после замужества. И, уверен, только для того, чтобы отвлечь ее от мрачных мыслей, Уилл вдруг попросил:
– Миссис Робертс, не могли бы вы принести ваш большой атлас мира? Страсть как хочется взглянуть, где он расположен – этот самый Ньюфаундленд.
Оба сына Робертсов подались во флот, и мать, гордясь ими, приобрела огромный атлас, чтобы по нему следить за их странствиями по морям-океанам. А потому, несмотря на дурное расположение духа и общую нерасположенность ко всем, помогавшим ее семье материально, выпивая спиртное в их заведении, в такой просьбе она отказать не могла, поднялась наверх и скоро вернулась с атласом и еще одним чайником для заварки.
И все мы, за исключением Карфрае, все еще не пережившего оскорбления, склонились над атласом.
– Ньюфаундленд – это в Штатах? – спросил Уилл.
Я ответил, что, скорее, в Канаде, но все равно искать его на карте следует в Северной Америке. А у Уилла тут же родился новый вопрос: в какой части Америки жили кузены Гатри, те неудачники, которые попытались объявить его умалишенным?
Миссис Робертс все это так увлекло, что она сразу забыла про шутку с ее геранью и предложила всем бесплатного чая. И даже когда Роб Юл сказал, что предпочтет еще одну пинту пива, пусть за нее и придется платить, она принесла ему кружку, не окинув обычным недобрым взглядом. Она почему-то решила, что Уилл понял причину тревоги лорда и смысл его восклицаний про Ньюфаундленд и Америку, подслушанных Айзой. Лично я был далеко в этом не уверен.
Но Уилл твердо держался мнения, что именно поэтому Гатри распорядился открыть все помещения в замке. После того как кузены попытались упрятать его в сумасшедший дом, ссылаясь на странный и уединенный образ жизни, и, предвидя продолжение таких попыток, он решил устроить демонстрацию своей умственной полноценности. Теперь даже Кристин могла засвидетельствовать: он порой не против даже распить с ней бутылочку доброго вина. И хотя мы не знали фамилии кузенов, но предположили, что их звали либо Кеннеди, либо Хендерсонами, то есть так, как услышала в галерее Айза. Начальник станции иронично заметил, что многим нравится разыгрывать из себя сыщиков-любителей, чем, по его мнению, мы и занимались. А Роб Юл сразу заявил, что Уилл ошибается, а он, Роб то есть, располагает куда как более точной информацией. Фамилия кузенов не могла быть иной, как тоже Гатри. Сам он был еще мальцом, когда молодые Гатри захотели отправиться в Австралию, но в результате двое предпочли Америку. Их отец приходился родным братом отцу Рэналда Гатри, а в Австралию они с Рэналдом не поплыли, потому что семьи не ладили между собой, и молодые люди, случалось, избивали друг друга до крови.
– Вот! – воскликнул Уилл. – Вот оно – кровь!
Зеленщик вздрогнул так, словно кто-то потребовал именно его крови, а миссис Робертс от изумления замерла, держа на весу свой чайник. Но Уилл считал, что нашел еще один недостающий фрагмент загадочной картины.
– Помните, в ту ночь Гатри твердил про что-то в крови? Уж не имел ли он в виду, что ненависть к нему в крови у кузенов? Они однажды попытались отнять у него замок со всем имуществом и могут снова затеять против него такое же злое дело, верно?
Начальник станции назвал эту идею весьма экзотической. А крошка Карфрае, хотя и сидел в своем углу, все еще переживая обиду, не смог удержаться от искушения вставить свое слово в общий разговор. Он напомнил, что у семьи Гатри из Эркани были и другие враги, помимо тех типов из Америки. Взять хотя бы Нейла Линдсея, странную личность, как будто полностью погруженную в далекое прошлое, но уверенную, что с семьей Гатри его род враждовал издавна. Начальник станции, в свою очередь, пошел еще дальше.
– Хотя Гатри ничем не выдавал своей принадлежности к воинствующему националистическому движению, – сказал он, – даже такую версию нельзя полностью сбрасывать со счетов.
– А мне бы очень хотелось, – заметил я, – обследовать галерею в замке.
Они все дружно на меня уставились. Как я подметил уже давно, чем меньше говоришь, тем больше внимания привлекают твои неожиданные слова.
– И еще мне любопытно было бы выяснить, какие именно стихи декламировал он в ту ночь, – добавил я.
Они посмотрели на меня еще более удивленно, а начальник станции попытался возразить, заявив, что не видит, какое отношение к сути дела могут иметь стихи.
– Быть может, вы и не видите. – Я напустил на себя загадочный вид, как это часто любил делать сам Великий Мыслитель.
Роб Юл усмехнулся и спросил, уж не знаю ли я в точности, что у Гатри на уме, и считаю ли правильным предположение Уилла, будто он открыл весь замок только из страха перед родственниками-американцами?
– Мне представляется вероятным, что американские кузены опасаются Гатри не меньше, чем он сам их побаивается. – С этими словами я выбил остатки табака из своей трубки и собрался домой.
Дорогой читатель! Пусть мой пример послужит тебе уроком, что излишняя самоуверенность в оценках часто приводит к ошибкам. Я уже подошел к двери паба, когда она распахнулась так резко, что мне пришлось отскочить в сторону, и внутрь вошла необычная с виду молодая леди, одетая в костюм для вождения автомобиля.
– Надеюсь, я никому не помешала? – спросила она, причем сам ее тон подразумевал, что никому помешать она просто заведомо не могла. Пройдя прямо к стойке бара, она решительно, но дружелюбно обратилась к миссис Робертс: