Панихида

Фостер Алан Дин

Возможность первого контакта с техническими средствами в качестве посредника отнюдь не исключалась.

Однако подобного не произошло. Инопланетяне решили поприветствовать толпу беспокойных двуногих лично.

Пришельцев оказалось трое. По всей видимости, они тоже могли дышать воздухом, состоящим из смеси азота и кислорода, потому что были облачены в легкую одежду из неизвестной блестящей ткани и не имели шлемов.

Реакцией на их появление стал дружный вздох облегчения. Кайруна разинул рот и стоял с тупым выражением лица, тем самым полностью нарушая все полученные приказы. Элвин уже хотел что-то сказать, не убирая руки из кармана, в котором у него было спрятано оружие, но вспомнил приказ сохранять молчание и закрыл рот.

То, что он не достал оружие, оказалось

весьма кстати. Возможно, инопланетяне и не среагировали бы немедленно на его действия. Зато люди среагировали бы обязательно. Нет, природную подозрительность Элвина не смягчила совершенно неожиданная привлекательность чужих. Просто на сей раз он был шокирован не меньше своих товарищей.

Глава вторая

Сообщение о контакте еще с одной расой, освоившей межзвездные перелеты, не привлекло внимания земных СМИ. Люди интересовались чем угодно, только не этим. Все обсуждали новые поселения в созвездии Центавра, результаты розыгрыша в лотерею иммиграционных виз на Новую Ривьеру, скандал с манипуляциями в области генной инженерии, проводимыми для «выведения» будущих суперспортсменов, новый сорт обезжиренного синтетического шоколада, прошедшего тесты на пригодность в пищу, возможный возврат в списки двух выбывших кандидатов во Всемирный Совет от Океании. Если что и вызывало интерес, так голосование по поводу расширения колонии транксов в Амазонском заповеднике или торговые переговоры с империей а-аннов, а не какой-то там захолустный Аргус-5.

Поэтому корабль «Чагос», вынырнувший из плюс-пространства внутри орбиты Марса и направившийся прямиком к Земле, вызвал, с одной стороны, легкое удивление, а с другой — сильный шок у членов правительства. На борту звездолета находилась исследовательская группа, которая начинала освоение системы Аргуса. Основная часть команды осталась на вновь открытой планете, названной первооткрывателями Привалом В Лесу. Ученые и техники продолжали исследования, необходимые для того, чтобы начать колонизацию планеты.

Всемирный Совет, невольно оставшийся за бортом при решении вопроса первостепенной важности — контакта с новой разумной расой,— перестал возмущаться, когда выяснилось, что пайтары (так называли себя эти существа) не являются аборигенами Аргуса-5, а прибыли из другой звездной системы. Насколько можно было судить по предварительным переговорам, они не претендовали ни на Аргус-5, ни на какую-либо другую планету той системы. Просто их экспедиция зарегистрировала характерное излучение, которое исходило из системы Аргуса-5 и говорило о присутствии другого межзвездного корабля.

Итак, контакт состоялся по их инициативе. В этом было нечто новое, ведь обычно в роли первооткрывателей оказывались земляне, а теперь они выступили в качестве объекта открытия.

Отгородившись от прессы, алчущей сенсаций, плотной завесой официального протокола, группа специалистов-контактологов, собранная впервые за долгое время после предыдущего контакта с инопланетным разумом, начала разработку программы посещения Земли новыми разумными существами. Вскоре программу составили, отрепетировали и отшлифовали. Все должно было состояться на острове Бали, где имелась специально оборудованная база, уже не раз использовавшаяся для подобных целей. Помимо того, что остров был просто красивым местом, он находился вблизи экватора — значит, давал возможность взлетать и выходить на орбиту с минимальными затратами. Сотрудники правительства вскоре прибыли туда, чтобы принять гостей из космоса в специально оборудованных помещениях.

Новооткрытых инопланетян предстояло представить прессе, но никто не торопился это сделать. Пусть журналисты подождут. Внешняя привлекательность пайтаров обещала стать самой сенсационной новостью за последние сто лет. Поэтому «Чагос» перешел на стационарную орбиту подальше от других кораблей, шаттлов и орбитальных станций и ждал там приказа об отправке делегации пайтаров на Землю. Наземный персонал тоже не проявлял беспокойства, а только вполне понятный интерес к чужакам. Карантин и соответствующие биомедицинские

исследования были выполнены во время полета к Земле и закончились еще до выхода на орбиту. Без такой процедуры «Чагосу» не разрешили бы даже выходить на околоземную орбиту и тем более производить высадку. Поскольку корабль предназначался для исследований в глубоком космосе, его лаборатории не уступали в оснащенности любому земному стационару, отличаясь разве что количеством оборудования, но никак не его качеством. При малейшем подозрении на наличие у пайтаров чужеродного вируса или бактерии «Чагос» остался бы на лунной, а не земной орбите, где исследования продолжились бы с удвоенным рвением.

Согласно заключению медиков звездолета, пайтары не являлись переносчиками опасных для землян болезней. Они охотно сотрудничали с медиками при проведении анализов крови и тканей, а также при сканировании на различной аппаратуре. На самом деле результаты анализов интересовали их самих не меньше, чем медиков.

К огромному раздражению врачей на Земле, результаты обследований не передавались по каналам связи. Биологию пайтаров держал и в таком же секрете, как и их внешний вид. В соответствующие организации в Цюрихе и Готтене отправили только информацию, необходимую для вынесения вердикта, что дюжина инопланетян не представляет угрозы для человечества с медицинской точки зрения.

Что касается пайтаров, они, казалось, доверились землянам во всем. Выбранные в качестве послов, двенадцать инопланетян без малейшего колебания расстались со своими соплеменниками и вверили свою жизнь и будущее экипажу земного корабля. После вежливого и церемонного прощания с сородичами их корабль отправился к родной планете, чтобы сообщить о происшедшем контакте. Хотя на «Чагосе» нашлось достаточно желающих отправиться вместе с ними, по примеру инопланетной делегации, пайтары предпочли в соответствии со своими традициями отклонить предложение. Они заверили Пранчавита и Берджесса, что послы и гости с Земли на их планете будут более чем желанны — но чуть позже. Пайтары, которые отправятся на Землю в качестве первых представителей новой расы, подготовят базу для последующего обмена дипломатическими миссиями.

Все шло настолько гладко, что после первых суток пребывания «Чагоса» на орбите за ним вовсе перестали следить. Поэтому никто не заметил старта шаттла, пока случайный наблюдатель с находящейся поблизости орбитальной станции не увидел его входящим в верхние слои атмосферы и не доложил начальству. Траектория шаттла ни с кем не была согласована, и после подтверждения и переподтверждения информации о причине внезапного прилета на обеих станциях началось контролируемое светопреставление.

Когда о случившемся передали на Землю, руководители программы с трудом смирилисьс ситуацией. Станции слежения подтверждали не только сам факт несанкционированного запуска, но и траекторию и скорость полета шаттла. Никто не паниковал, поскольку на борту судна не могло находиться ничего, представлявшего бы собой угрозу. Корабль был не слишком велик, его траектория не пересекала других воздушных коридоров, и в положенное время он вышел на связь с диспетчерами в Деспансаре. Несмотря на несанкционированность своего полета, экипаж предпочел произвести посадку, следуя указаниям наземных служб.

Среди команды контактологов, которую срочно привели в повышенную готовность, нашлись такие, кого внезапный поворот событий ошеломил, нашлись такие, кого он разозлил,— но никто не боялся. Корабль шел на посадку без ухищрений и скрытности, хотя и с нарушением правил. В этом не прослеживалось ничего плохого, кроме, разве что, некоторого неуважения.

Когда шаттл вынырнул из низких тяжелых облаков, группа приема, немного раздраженная, но готовая к работе, уже расположилась в специально оборудованном для подобных целей фойе. Пока руководители спешно проверяли, как на ком сидит униформа, рядовые сотрудники занимались более прозаическими делами. Включили аппаратуру для скрытой съемки внешнего вида, поведения, жестов и действий вновь прибывающих. Как обычно, для проверки работы оборудования требовалось еще полчаса, а еще лучше — полдня. Многие по привычке ворчали о нехватке времени.