Паника-upgrade. Брат Бога
Шрифт:
Таррарафе осторожно приподнялся и оценил расстояние. Он услышал тихий свист Жилова, коротко свистнул в ответ и начал считать: «Раз, два, три…»
При счете «семь» оба бросились вперед. Ноги Жилова стремительно несли его к ограждению. Мысленно он отсчитывал полусекунды. Он знал, что не услышит грохота пулеметов – пули достанут его раньше… Раз! Два! Три! Четыре!..
Всё!
Жилов прижался к нагретому солнцем бетону, как ребенок к матери. Все! Безопасность! Он жив! И Тарра тоже жив: Жилов засек, как тот нырнул за выступ бетонного столба. Оба –
Но ждать нельзя. Надо войти внутрь. Свист. Второй бросок. Четыре секунды. Жилов прижался спиной к горячей стене барака, «просканировал» пространство… Никого!
Через мгновение рядом с ним встал Таррарафе.
Доски, из которых была сложена стена, были плотно пригнаны одна к другой. Ни время, ни сырость, ни древоточцы еще не потрудились над ними. Стена была сплошной, и заглянуть внутрь не было никакой возможности.
Пулеметная вышка – в нескольких шагах.
– Надо найти место, откуда управляют всем этим, – сказал Жилов.
– Провода? – предположил масаи.
– Где ты видишь провода? – поинтересовался Жилов.
– Может, люди? – предположил Таррарафе.
– Черта с два! Прикинь, сколько там места. Нет. Или радиоуправление, или все коммуникации замаскированы.
Пульс Жилова пришел в норму, и он почувствовал себя уверенней. Вряд ли оружие, пропустившее их на базу, сработает теперь, когда они уже внутри.
Жилов отделился от стены барака и очень медленно вышел на открытое пространство…
Никто в него не стрелял.
Так же медленно Жилов повернулся.
Длинное строение, в которое он пытался заглянуть через щели между досками, гостеприимно распахнуло свои двери. Как ворота базы. Что ж, почему бы не рискнуть еще разок?
Жилов огляделся. Никого и ничего. Кивок в сторону Таррарафе – и масаи оказался рядом, на полшага позади. Жилов остановился у дверей в барак, заглянул внутрь. Похоже, солдатская казарма. Длинный ряд коек… и два десятка автоматов на стойке у стены. Над каждым – подсумок с боекомплектом. Занятно.
Жилов выждал, пока глаза привыкнут к полумраку, и прошел внутрь. Некоторые койки выглядели так, словно лежавшие на них встали несколько секунд назад. И встали довольно быстро.
Жилов прислушался, но, кроме дыхания Таррарафе, не уловил ничего. Казарма была пуста. Голые улыбающиеся девушки, белые, черные и желтые, смотрели со свежевыкрашенных стен. По полу гулял ветерок: сквозь неплотно пригнанные доски пола свободно проходил воздух. В казарме было немного прохладней, чем снаружи. Вдоль одной из стен выстроился ряд узких пронумерованных шкафов. Их было пятьдесят шесть.
Таррарафе тронул Жилова за плечо и глазами показал на оружие. Жилов кивнул и подошел к турникету, которым была отгорожена стойка. Нагнувшись, он взял автомат, оглядел. Бельгийский. Передав его Таррарафе, он снял с крюка подсумок и ремень с пристегнутым штык-ножом в ножнах. Его он тоже передал масаи и снял второй комплект, для себя. Вынув из ножен штык, Данила потрогал лезвие – и счел достаточно острым. Взяв автомат, он сделал знак Таррарафе: выходим.
Масаи щелкнул затвором. Бельгийский «ФН» был ему незнаком и имел несколько непривычный вид. Но автомат – не винтовка. К нему не нужно привыкать, и его не нужно пристреливать. Тем более – в ближнем бою. Масаи потрогал мушку, располагавшуюся не на стволе, а на передней части газоотвода. Ладно, это все же намного лучше, чем ничего. Таррарафе подсоединил магазин, поставил предохранитель на одиночный огонь и вышел вслед за другом.
Строение напротив оказалось еще одной казармой.
Рядом – сооружение поменьше. Войдя внутрь, Жилов понял, что здесь что-то вроде госпиталя. Одна из комнатушек была оборудована под операционную. Негромко гудел кондиционер. Здесь было пусто, но выглядело так, словно сейчас на покрытый клеенкой стол уложат раненого. Однако требующих помощи не было. Да и оперировать было некому.
Жилов заметил еще одну дверь. Стальную. За ней вполне могло оказаться то, что он искал. Жилов повернул ручку, и, к его удивлению, дверь с легкостью открылась. Дохнуло холодом. Комнатушка за дверью была совсем крохотной. И это было явно не то место, откуда можно управлять огневыми системами острова.
Здесь, в три яруса, на стальных полозьях стояли носилки На носилках – люди. Вернее – тела. Жилов взглянул на ближайшее. Белый мужчина. Черты его лица обострила смерть, но и смерть не сумела до конца стереть выражение, с которым этот человек ушел из жизни.
Он умирал счастливым!
Рядом с дверью стоял сейф. Он был открыт. Таррарафе заглянул внутрь. В сейфе – какие-то документы, несколько бутылок со спиртным, пачка денег, пистолет в кобуре и десантный нож.
– Твой? – спросил масаи, протягивая нож Жилову.
– Он, родимый! – Данила любовно погладил вороненое лезвие и широко улыбнулся. Как будто старого друга встретил.
Через минуту они снова оказались на плацу. Таррарафе тут же указал на бунгало. По старой привычке в опасных ситуациях друзья изъяснялись знаками. Жилов покачал головой: сомнительно, чтобы то, что нужно скрыть, поместили в единственном здании, похожем на человеческое жилье, а не на сарай. А вот домик, притулившийся рядом, – очень может быть.
Здесь тоже все двери – настежь. Словно кто-то постарался, чтобы ни одна дверь на базе не оказалась закрытой.
«Нет, – поправил себя Жилов, – не все. Одна – была. Морг».
В домике оказалось три комнаты, крохотная прихожая и что-то вроде чулана. Двери двух комнат выходили непосредственно в коридор. В одной было оборудовано что-то вроде кабинета. На столе стоял включенный персональный компьютер. По его экрану порхали тропические бабочки. Рядом – телефон. Жилов снял трубку, пару секунд слушал гудок, потом положил трубку обратно.
Таррарафе тем временем заглянул в шкаф и обнаружил там стопку иллюстрированных журналов. Полкой ниже стояла початая бутылка виски и стакан из тонкого стекла. В стакане лежал дохлый паук.