Паниклав
Шрифт:
— А теперь, неси лист бумаги с моего стола и маркеры, ты готов? — Джем кидается со скоростью маленького, тасманского дьяволенка к моему письменному столу и бежит назад с альбомом и цветными маркерами для скетчинга.
Мы как раньше делим лист в сетку, я всегда начинаю с верхнего квадрата, Джем всегда с последнего, мы рисуем каждый свое действие для наших героев комикса.
— Как назовем эту историю? — я рисую робота Дэша, который открывает холодильник в поиске вкусного.
— Может быть «Замороженные вкусняшки»? — понятно,
— Ты рисуешь концовку и это у тебя что? — я разглядываю его каракули.
— Я сейчас дорисую. Это Тляпи и его смешное и глупое выражение лица, когда он понял, что мороженное тает всегда быстрее, чем ты его успеваешь съесть.
Вот что правда, то правда. Малыши, быстро распознают правила мира.
— Бедняжка, но он познал новое для него лакомство, — мы тыкаем друг друга ногами, лежа на ковре рисуя наш комикс.
— Знаешь Джем, ты самый лучший братик на свете, — он перестает рисовать и поворачивает свою мордашку на меня.
— Я определенно не понимаю вас взрослых. Но могу сказать, что сестра у меня то, что надо. Бывает же и хуже, слюнявее, — Джем передергивает плечиками, а я заливаюсь смехом и начинаю щекотать его.
Он определённо — лучший братик во вселенной.
глава 37
Чейз
Я искал себя, и вот, теперь я здесь Но до сих пор за мечтой иду в тёмный лес
Ложный след (След), оступился
Время есть всё расставить по местам
Если хочешь — делай сам, просто сделай сам.
(Синий Lamborghini — Rakhim)
Дождь меня обнимает вместо ее рук. Я ушел от нее, оставил, повел себя как трусливый придурок. Я не знаю, что мне делать с моими проблемами, я подвел ее, предал. Я, как и мой отец, для меня нет света в этом мире, все электричество Остина вырубили, вообще весь мир, остался бескрайний и одинокий космос, который увидела Джесс в моих глазах.
Она видела меня на сквозь, но все же дала мне шанс, хотя если поразмыслить, то я ей и шанса то не давал. Уничтожил, единственное столь прекрасное. Мой цветок любви и надежд я вырвал сам, с корнем. Не дав ему расцвести вновь и почувствовать силу жизни.
Почти вваливаюсь за руль тачки, все в воде, но мне плевать, на все плевать. Еду на автомате к бару под названием «Летучая мышь», самый обычный дизайн, бледно — желтый кирпич на стенах, мне нужен алкоголь, это единственный мой друг. Меня обходят люди, даже танцовщицы, с меня стекают капли дождя, но он не смоет моего предательства. Подхожу к бармену и заказываю бутылку виски Фаерболл, мне этого будет достаточно, для отключения реальности. Еду к автомагистрали, вид на реку Колорадо меня дополнительно расслабляет.
Звоню Рику, но его телефон вне доступа. Пропущенные от Эйприл меня в данный момент не беспокоят. Я вспоминаю теплые губы моей Джесс. Я до сих пор чувствую ее, безумно
Это слезы, мои слезы — масштабного разочарования в себе же. Самобичевание — мое второе я на сегодня. Мысли уносит в тот день, когда мы катались на машине по всему Остину с Джесси, это было две недели назад. Она меня еще не подпускала к себе. И похоже правильно делала. Я предал нашу любовь. Я гребаный, больной неудачник.
Звоню тому, чья кровь отравляет мои вены, мое существование. Мистер "Айс" берет трубку.
— Сын, я слушаю тебя. Снова нужно вытащить тебя, из очередного дерьма? — голос отца провоцирует тошноту и приступ гнева, может быть даже ярости.
— Ты как яд, твои гены отравили все хорошее и доброе, что было у меня от мамы! Ненавижу тебя, никогда не прощу тебе этого, — выговариваю каждое слово сквозь стиснутые зубы. Слюни брызжут, но мне похер.
— Ты пьян, приезжай завтра в офис, мы поговорим, — да, ладно? Он теперь предлагает разговаривать, как кому? Как отцу и сыну? Бред.
— Я лишь хотел сказать, что ты прав, я дефект, я тебе никто. Счастливого медового месяца, заделай святой Стелле достойного наследника, а то твой первый сын оказался ублюдком, в принципе, как и его отец! — кидаю трубку на сидение рядом и снова вливаю в себя алкоголь.
Черт, меня накрывает. Ненависть и ярость, дикая смесь с виски. Хочется крушить все вокруг, но ничего нет. Выхожу из машины и пинаю какую — то старую поломанную арматуру, у дороги. Боль в ноге меня не останавливает. А вот боль в груди, вполне может. Сажусь на колени и пытаюсь сделать полный вдох.
В груди горит огнем, это мое сердце пылает. Пусть, сгорят все внутренности. Медленно встаю и двигаюсь в направлении тачки. Падаю на сидение и закрыв дверь, медленно отключаюсь в своей агонии.
глава 38
Чейз
Мир был в огне, Никто не мог спасти меня, только ты Странно, что желание заставляет делать глупых людей, Я никогда не мечтал, что встречу кого-то как ты, И никогда не мечтал, что потеряю кого-то как ты
(Wicked game — Chris Isaak)
Кто-то, мерзко стучит по капоту, своими маленькими коготками. Будто выцарапывает мне мозг. Открываю глаз, меня мутит. Бутылка виски в моих руках пуста.
Пытаюсь проморгаться и тру залипшие глаза рукавом. Вся одежда на мне влажная, но я не замерз, от такого количества выпитого горячительного.
Фокусируюсь и замечаю, как маленькая птичка, похожая на колибри, что — то отрывает лапками и клювом с лобового стекла. Стучу со своей стороны и она испугавшись улетает. Миграция этих малюток проходит вроде бы к концу жары. Мне повезло, застукать птицу сегодня.