Пансион св. Бригитты
Шрифт:
* * *
Поздний вечер. Тишина в пансионе св. Бригитты... Длинные коридоры и классы темны, в большой холодной умывальне пусто, слышно только, как капает вода.
Вечернее построение с перекличкой всех послушниц закончилось. После молитвы девочек строем отвели в умывальню, где они, под наблюдением дежурной сестры, должны вымыться до пояса холодной водой с мылом. Вода в кранах почти ледяная; девочки дрожат, моются быстро, спешат растереться полотенцем.
Затем сестра приносит кувшин тёплой воды – один на всех, и каждой плескает в её кружку. Это для низа... Тёплой воды очень мало и её разбавляют холодной. Рубашки надеваются, а панталоны, наоборот, снимаются; моют себя снизу весьма энергично. Но сестра-настоятельница смотрит, чтоб не очень уж... А то мало ли!
И вот все уже в большой спальне, в ночных рубашках, улеглись, угрелись. Сестра прошла вдоль постелей, с подозрением всё осмотрела - все лежат с закрытыми глазами и ни гу-гу. Облегчённо вздохнув, сестра тушит свет, закрывает двери и уходит.
– Роз, ты спишь? – слышится шёпот. – Роз!..
Раздаётся тихий скрип кровати и быстрые шаги босых ног. Розалия бесшумно забирается в постель к своей подруге Джейн. Та прижимается к ней всем телом, ногами, и обнимает её. Обе дрожат, греют друг друга.
– Слышала? К нам приезжает сам преподобный мистер Рочестер... – шепчет Розалия в самое ухо подруги.
– Да... А кто он вообще, Роз? – шепчет Джейн.
– Ну, кто-кто? Самый главный... По-пе-чи-тель! Понимаешь?
– Главнее директрисы?
– Конечно... Он её и назначил! А захочет, так выгонит. Он всё может.
– Ужас!.. Говорят, он сам и пороть нас будет?
– Да он не то, что нас - он кого хочешь выпорет! Даже директрису.
Смешливая Джейн представила, как порют всегда такую надменную директрису, и принялась бесшумно хохотать в подушку. Роз тоже не выдержала...
– А знаешь, какой он старый и страшный? Я его видела однажды...
– Ну??.. И какой он?
– А такой... Нос крючком, седой, морщинистый... Вылитый Фома Аквинский!
– Да ты что??
– И всех будут к нему вызывать... И что он скажет, то с нами и сделают. Может, углями будут жечь, как ту блудницу...
– Перестань, Роз! Страшно... Мы же не блудницы!
– Откуда ты знаешь? – смеялась Роз, щекоча подругу. – А если бы тебя втолкнули в келью к монаху, а? Голую! – и она запустила руку ей под рубашку. – И монах бы не устоял... Что тогда?
– Не знаю... А что тогда? И как это – не устоял?
– Дура ты, Джейн. Вот скажи, что с тобой, голой, наедине сделает мужчина, а?
– Не знаю... Срамить будет, наверное, смеяться... Ужас!
– Ну, ты святая овечка!.. Чего ему смеяться?? Ему вставить тебе нужно кое-что... вот сюда! – и Роз неожиданно вставила руку Джейн между ног. Та охнула, и принялась со смехом отбиваться. Кровать громко заскрипела...
В этот момент распахнулась дверь и на пороге выросла сестра-воспитательница: она уже давно слышала их тихий шёпот. Она быстро включила свет и подскочила к нарушительницам.
– Кто разрешал ложиться вместе?! – зашипела она. – Ах, распутницы! Розалия Смит, немедленно к себе! Завтра всё доложу матушке настоятельнице! Какие негодяйки, какой разврат!..
Через минуту свет погас, и в спальне снова воцарилась тишина...
Малышка Джейн долго ещё не могла уснуть, а когда уснула, то ей приснилось, что её, голую, вталкивают в какую-то келью и запирают там. И тут появляется чёрный монах. Ей становится жутко стыдно, она пытается как-то прикрываться, а монах хохочет и тычет в неё пальцем...
* * *
– Сестрица Марта, голубушка! Вам нужно к матушке зайти, - ласково говорила сестра Агнесса, подойдя к Марте после вечерней молитвы. – Она вас ждёт.
– Меня? А зачем, сестра?
– Уж не знаю, милая... Она скажет.
Марта, перебирая в уме все свои прегрешения, отправилась наверх.
Директриса нервно расхаживала по кабинету, когда Марта постучала.
– А, сестрица Марта! Входи, милая, - ласково говорила матушка Элеонора, не зная, как подобраться к интересующему её вопросу.
– Как вам наши послушницы? Не вызывает ли кто особых нареканий?
– Нет, матушка. Особых не вызывают... – удивлённо отвечала Марта, не зная, что и думать.
– Скажи, милая... Хочу с тобой посоветоваться... Не заменить ли нам нашего шофёра в пансионе? Все же пансион для девочек, а тут – мужчина... Да и для сестёр тоже опасно!.. Долго ли до греха? Как думаешь? – и матушка уставилась на Марту округлившимися глазами, стремясь заглянуть ей в самую душу.
– Не знаю, матушка... Вам виднее! – покраснела Марта, начиная понимать, откуда ветер дует.
– А сама ты о нём какого мнения?
– Мнения? Да какого мнения... Шофёр, механик... что ещё скажешь? Каждый месяц наказания исполняет... Женская-то рука разве выпорет как следует?
– Ага, значит, ты против? – понимающе усмехнулась директриса.
– Против чего?
– Хватит дурочку валять! – разгневалась матушка Элеонора. – Агнесса!!
Стоявшая за дверью Агнесса появилась тут же. Директриса ухватила сестру Марту двумя руками за белый отложной воротник и принялась трясти её.
– Отвечай, зачем ты ходила в гараж?! – кричала она.
– И не сметь врать!.. Агнесса тебя видела.
Никак не ожидавшая такого гнева, сестра Марта с испугу рухнула на колени.