Пансионат
Шрифт:
По вполне понятным причинам мне очень неприятно писать данное письмо. Дело в том, что в деловых контактах предпочитаю знать «правила игры». Если есть какая-то договоренность — даже устная — она выполняется. Или, при возникновении объективных причин, мешающих работе, о проблеме сообщается, и она как-то решается. Или решение откладывается, но об этом хотя бы становится известно . Все мы живые люди и у каждого свои трудности и проблемы. О возникших проблемах всегда можно сообщить. Или найти способ, сообщить — например, попросить кого-то. Тем более что Вы тоже в некотором роде заинтересованная сторона. Но отключение телефонов и игнорирование звонков и электронных писем — по-моему, не тот путь, по которому следует идти. Если я в чем-то ошибаюсь, поправьте меня, пожалуйста.
С уважением, ...
Подписи
Чтобы немного поразмыслить, я стал автоматически серфить сайты, и сам того не желая, оказался на каком-то развесистом погодно-предсказательном портале. Внимание зацепил заголовок: «В Финском заливе и на Ладоге ожидают шторм». Далее сообщалось:
Согласно прогнозам Гидрометцентра, в воскресенье днем в прибрежных районах города и западной части Финского залива, а вечером — в восточной его части ожидается усиление западного ветра, порывы которого могут достигать пятнадцати — семнадцати метров в секунду. Высота волн в Финском заливе может достигать двух- двух с половиной метров, в Ладожском озере от полутора до двух метров. Управление МЧС РФ по Санкт-Петербургу предупредило рыбаков и яхтсменов об опасности выхода в озеро и залив. В Санкт-Петербурге и Ленинградской области объявлено штормовое предупреждение.
И тут, наконец, осенило, чт'o можно ответить на то письмо без подписи. Несколько минут щелкал по клавиатуре, перечитывал, что-то стирал, потом добавлял и, наконец, отправил по нужному адресу.
Добрый день.
Весьма и очень лестно, что Вы считаете меня достойным партнером, но должен напомнить, что при нашей договоренности был обозначен конкретный срок — две недели. За эти недели Вы не только не прислали обещанных материалов, но и не ответили ни на одно из моих писем. В связи с вышеизложенным, я вправе считать, что предварительная договоренность утратила силу. Никаких обязательств перед Вами, ни письменных, ни устных у меня нет.
С уважением, ...
В голову полезли разные неприятные и досадные мысли. Клиентами, конечно, не разбрасываются, но совесть тоже надо иметь, да и ничего трагического пока, вроде бы, еще не произошло.
Вдруг подумалось, что живем мы все-таки в превосходное время. И дело вовсе не в социальном неравенстве (когда, интересно, оно было, это равенство?), произволе коррумпированных властей и природных катаклизмах со всякими последствиями. Все ведь это существовало всегда и будет обязательно, кто бы ни сидел у руля. Говорят, что два с половиной миллиона лет назад мы не умели говорить, триста тысяч лет назад еще не могли отличить образное мышление от словесного, и «только» тридцать пять тысяч лет назад научились понимать музыку. Наконец, в четвертом тысячелетии до нашей эры была изобретена первая письменность, позволившая снять пространственно-временные ограничения на передачу информации. Сегодня мы вроде как прошли очередной этап — пережили возникновение техносферы и информационной среды, объединяющей всех людей и охватывающей все континенты. За считанные секунды можем найти любую информацию. Сознание человека изменяет мир. Но что толку? Мы по-прежнему бессильны перед естественными законами природы и разнообразными ошибками этого мира.
На другое утро за завтраком незаметно поглядел на Вадика–Валерию. Видимо, почувствовав на себе мой заинтересованный взгляд, девушка-бигендер, незаметно для окружающих, показала крепко сжатый грозящий кулак. Все-таки я теперь никак не мог видеть в том создании парня: это была девушка, переодетая мальчиком-роллером или репером, но девушка. И казалось удивительным и странным, почему остальные не замечают данного обстоятельства. А может — замечают, но только прикидываются?
Когда все уже позавтракали, а я неторопливо заканчивал свою трапезу, ко мне подсел Лаврентий Осипович — высокий худой старик чем-то похожий на Ипполита Матвеевича в исполнении Сергея Филиппова. На вид ему было лет семьдесят, но выглядел он довольно бодро. Трудно было даже пытаться представить, о чем пойдет речь. Я и не пытался. Этот дед просто обратился ко мне по имени.
— Позвольте? — спросил старик, прежде чем сесть. — Приятного аппетита. Вас ведь зовут…
…и тут он зазвал мое имя. Фёрст нейм, как принято говорить «у них», а теперь и у нас. Я молча кивнул: не умею разговаривать с набитым ртом.
— Можете не отвечать, просто хотел уточнить. Там, на причале, да и потом, меня все время отвлекали, и я пропускал моменты, когда вы представлялись.
Я сидел точно напротив него, поэтому ничего не мешало взглянуть старику в лицо. Взгляд был умным, но в то же время каким-то непроницаемым. Спокойные серые глаза казались блеклыми и выгоревшими, а белки обильно покрывались извилистыми красными жилками.
— Все правильно, Лаврентий Осипович, — несколько заморожено ответил я, когда проглотил содержимое своего рта. — Кто-то хорошо сказал, что питаться надо однообразно: чем меньше на столе продуктов, тем проще потом установить причину отравления. Чем-то могу быть вам полезен?
— Можете… — ответил старик. — Вы вот все шутите, а сами родились на восходе, в сто тридцать девятый день года, в день геноцида понтийских греков. Еще в это день, кроме всех прочих, родился Хо Ши Мин и умер Владимир Мономах. Считается, что люди, родившиеся на восходе, несут по жизни радость соприкосновения с чудом, улыбаясь солнечному свету даже в тени. Но, по-моему, это утверждение плохо сочетается с вашей личностью. За последние пять дней у вас было два эпизода, которые могли стать смертельными. Родственников у вас сейчас нет, а по гороскопу вы… впрочем, могу рассказать о вас еще очень много разного, но нужно ли?
— Наверно нет, не нужно, — сказал я и стал разглядывать свои ногти.
По-моему надо было просто встать и уйти, но меня перебороло обычное человеческое любопытство. Разговаривать со стариком мешало лишь смутное беспокойство, боязнь узнать нечто для себя новое, что-то такое, что мне сейчас совсем ни к чему.
— Хотя нет, нужно, — вдруг передумал я. — Вы можете сказать о том, что для меня сейчас самое главное?
— Могу, и, наверняка, сказанное придется вам по душе. С чего бы начать-то… Ну, хотя бы вот. У вас сейчас есть человек, который вам нужен больше, чем вы ему. Еще у вас есть дар, что получен с рождения, но он же и есть ваше проклятие, ведь вы родились на восходе солнца и закате луны одновременно, а это сравнительно редкое сочетание. Вместе с даром к вам пришла та боль, которую вы теперь умеете отводить от себя, но при этом переносите на других, окружающих вас людей… Если хотите, дам более глубокую оценку вашего характера?
— Зачем? — расплывчато спросил я.
— Так просто. Вы будете лучше себя понимать, а заодно и убедитесь, что я тут не просто так зря с вами время трачу. Нам предстоит серьезный разговор, и будет лучше, если вы внимательно отнесетесь к моим словам.
— Ладно, давайте. Мне что, выпить кофе на предмет оставления гущи, раскинуть карты или совершить что-нибудь другое ритуально-магическое?
— Ничего не надо. Просто слушайте. Мы тут уже одни, и никто не помешает. У Вас — избегающее-боязливый тип личности, а посему вам нелегко сближаться с другими людьми. Вы хотите этого, но вам сложно полностью полагаться на людей и зависеть от кого-то. Вы боитесь, что если доверитесь другому человеку, то он под видом дружбы воспользуется вами для достижения своих целей. Что, кстати, часто и происходит. Тем не менее, у вас преобладают общечеловеческие ценности, а такие люди считают, что самое важное в жизни — делать только то, что интересно и что приносит внутреннее удовлетворение. Вы — реалист, трезво оцениваете свои силы, способности, энергию, самостоятельность, можете контролировать собственную жизнь и быть самопоследовательным. Понимаете самого себя. Одобряете себя в целом и в существенных частностях, доверяете себе, у вас позитивная самооценка, и при этом ожидаете позитивного отношения к себе от окружающих. Вы уверенны в себе, близки самому себе и вам интересны собственные мысли и чувства. Вы общаетесь с собой «на равных», убеждены в своей интересности для других, и действительно часто нравитесь другим людям. Обычно вы принимаете себя таким, какой есть, и у вас хорошо получается руководить собственными действиями, но при этом вы склонны обвинять себя во всех неудачах. Иногда вы увлекаетесь, а заигравшись, можете потерять контроль над ситуацией. Однако при всем при этом вы с трудом понимаете свои желания и потребности. Вот так примерно. Может — достаточно?
— Вполне. И как вам удался столь емкий анализ моей личности?
— Ерунда. Опыт плюс квалификация. Позвольте совет?
— Ну конечно, — немного скованно пробубнил я.
— Не лезьте вы в это дело. Бросьте. Наживете себе проблемы, а что толку? Все равно никому помочь не сможете, а вот себе навредить у вас отлично получится. Абсолютно у каждого есть какая-нибудь слабина, нажав на которую можно достичь чего угодно, и вы — не исключение. Оно вам надо? Я уже старый человек, прожил длинную жизнь, и кое-что умею, как вы могли убедиться. А еще, хорошо экстраполирую жизненные ситуации. Часть профессии.