Панславизм на Афоне
Шрифт:
– Батюшка, брось гречиху, слышь, глас Божий к обедне зовет.
– Ах ты такой сякой, а гречиха не глас? Вот я тебя!..
– Батюшка, батюшка, не обмеривай людей овсом... Грех великий! Пойдем на Афон, пострижемся вместе.
– Не хочу я в монахи.
– Батюшка, выпей водки, – говорит сын.
– Давай.
– Ну, теперь вот к тебе поп наш пришел сельский, выпей и с ним для праздника... Теперь, батюшка, я хочу звать тебя на Афон только на поклонение.
– Пойдем.
– А ты, батюшка, поклянись на образе.
Ямщик клянется. На другой день он трезвее и вздыхает. Но уж поздно: клятва дана.
Видите! Русский пчел разводит на Святой Горе, может быть, по русской методе... Он панславист! А сын его? Сын, почти обманом сманивший его сюда, о! сын его, конечно, агент Игнатьева, Фадеева, Каткова...
Уважают греки русских духовников? Панславизм.
Берут греки других монастырей из греческих иноков Руссика, живущих дружно с русскими, игумена? Панславизм.
Берут скитские андреевцы в свою русскую среду одного грека-монаха, ученого, чтобы учить русскую молодежь свою по-гречески... Какова хитрость! Каков панславизм!
Богат Зограф болгарский?
Панславизм, – потому что болгары и русские одно и то же.
Богат Ватопед греческий?
Панславизм, – потому что имения его в России.
Бедны греческие монастыри Ксеноф, Симо-Петр, Эсфигмен, – опасно; их подкупят.
Волнуются запорожцы? Бунт! Интрига! Панславизм!
Покорны русские монахи грекам: «А! Политика покорности, мы это знаем, интрига, панславизм».
Помог русский консул грекам: дурно сделал. Зачем вмешался?
Не помог – еще хуже. «Видите, и права греков не хотят поддержать!»
Болен русский консул... Он почти ничего не ест, говорят люди; слухи ходят даже, что он хочет постричься.
Вздор! Больной человек, воспитанный по-европейски, как все эти проклятые русские чиновники, не смеет болеть на Афоне; для этого есть воды всеспасительной Германии... Возможно ли верить, что ему приятно с монахами? Что за скука! Мы, эллины, вот тоже европейцы, однако никогда туда не ездим, хотя от нас Афон и ближе. Кто ж нынче уважает монашество? Кто же верит в мощи, благодать, чудеса, в исповедь и покаяние?..
О, бедные, бедные греки! О, прекрасное население греческих гор, островов Эгейских, увенчанных оливами, и ты, мой живописный и суровый, до сих пор еще полугомерический Эпир, в молодецкой феске и белой одежде! Как мне вас жаль! Итак, для того лилась когда-то кровь стольких красавцев-паликар, чтобы над ними воцарились нынешние греки мира сего...
Нет! Никакой деспотизм, никакая иноземная власть, никакое иго не может так исказить человека, как исказит его авторитет недоученных риторов и продажных паяцов газетной клеветы!
II
Главная цель некоторых греческих газет одна – внушить как можно более подозрений туркам, уверить их всеми средствами, что болгары и русские одно и то же и что они самые опасные враги и Турции, и Эллады. Я сказал: всеми средствами... Не все, конечно, редакции таковы. Есть органы подозрительные и, при всем том, однако, разумно патриотические.
Но в Царьграде издается теперь одна газета,
Недавно в четырех довольно длинных и недурно написанных статьях, под заглавием «Русские на Афоне» газета эта представила Святую Гору совершенно преданною в руки славян.
В первой статье перечисляются разные меры, принимаемые каким-то панславистским комитетом России для скорейшей славизации Афона и для усиления прилива русских поклонников на Восток.
Во второй изображаются успехи русской колонизации на Афоне с 1818 года и до сих пор.
Третья статья трактует о высших политических целях России во Фракии, Македонии и вообще на Балканском полуострове, указывая на то, что Россия отказалась от боевого завоевания Турции только для того, чтобы медленнее, но гораздо вернее достичь своей цели посредством славизации Фракии и Македонии... Как будто эти страны и без того почти не вполне болгарские, то есть не славянские! Если бы Россия искала и имела возможность сделать болгар вполне русскими по чувствам, интересам и быту, тогда подобные нападки еще имели бы смысл; но болгары преследуют свои болгарские, а вовсе не русские цели, и теперь именно настает период их новой истории, когда, отделавшись от греков, они начнут более и более выяснять свои отдельные болгарские цели, которые, быть может, очень разочаруют тех писателей и ораторов русских, которые неопределенными и общими фразами «о сочувствии славянам» и тому подобными неполитическими нежностями сбивают с толку общественное мнение России, раздражают и без того огорченных греков и, внушая неуместные подозрения туркам, вредят не только русским интересам на Востоке, но и самим болгарам. Болгары, поверьте, отлично бы устроились в Турецкой империи без этого непрошеного сердобольного братского нытья.
Наконец, в своей 4-й статье «Phare du Bosphore» печатает отрывки из какого-то донесения или частного письма одного «панславистского агента в Македонии», из которых явствует, что Афон должен скоро обрусеть, и, наконец, указывает, какие именно грозные и энергические меры должны принять правительство оттоманское и Вселенская патриархия для пресечения этого зла.
Оставляя без особого внимания первую и третью статьи «Фара», которые наполнены общими местами и декламациями против панславизма на Балканском полуострове, разберем повнимательнее две другие: прежде вторую, изобилующую самою бесстыдною клеветой, а потом четвертую, предлагающую Порте и патриархии самые глупые, хотя и грозные меры против русских и болгар на Афоне.
Теперь, – говорит автор второй статьи, – мы разберем успехи русской колонизации на Святой Горе с 1818 года.
«Русские монахи обладают ныне следующими обителями:
1. Монастырь святого Пантелеймона, населенный исключительно русскими».
Ложь! На 500 человек братии греков около 150; игумен грек и представитель в Протате грек.
«2. Зограф (болгарский монастырь), коего игумен, отец Климент (М. Climis!), недавно объехал всю Македонию, возбуждая болгарское население против Вселенской патриархии, и дал 500 ливров вспоможения болгарской общине Константинополя».