Пантеон
Шрифт:
***
– Как там гоблины? – уточнил я, подгоняя ремни под новое телосложение и оглядываясь. – Похоже, я многое пропустил?
Неподалеку, у стены, лежало несколько свежих трупов, а под окнами появились пятна крови. Какой-то азиат, стоящий у противоположной стены, поймав мой взгляд, поспешил прочь.
– Ждут. И стреляют по окнам, на любое движение.– отозвался Дмитрий. И опять первым. Но на этот раз я заметил, как смотрят на него остальные члены группы. Похоже, за ним прочно закрепилась позиция заместителя, и даже наш разлад мало что тут изменил. Потенциально, он может
– Я тут прошелся по игрокам и забрал стрелы – все равно тут ни у кого больше луков нет.
– Хорошо. – кивнул я.
– Лиза, как там Ник?
– Я извлекла стрелу, остановила кровь и перевязала рану. Но идти сам он… вряд ли сможет.
Понятно. Я поймал на себе испытывающие взгляды. Они ждали, что мы его бросим. Это было рационально… И нерационально одновременно. Недостаточно данных. Присутствует возможность выбора.
– Я поговорю с ним. Подумайте над какими-нибудь носилками, мы заберем его с собой.
Я вытащил из сумки и передал им обломки копья и гоблинский плащ. Пусть эмоции нерациональны, но в своих действиях их нужно учитывать. Парень тихонько рыдал в сторонке, обнимая пробитую стрелой ногу. Ему “повезло”, рана оказалась сквозная, стрелу протолкнули, обломили наконечник и вытащили. Однако если он не сможет нормально ходить, то и сражаться тоже не сможет. И, даже если протянет три дня, то не сможет выполнить требования Системы. Разве что притащить ему гоблина и дать прирезать?
– Как у тебя с опытом? – все же уточнил я.
– Ты уже убил кого-нибудь?
– Нет. – всхлипнул он.
– Когда бы я успел? Я даже живых гоблинов-то до этого утра не видел.
Мда… Живой покойник. Плохой пример для остальных. Нам предстоит бой, но трудно сражаться в полную силу, зная, что малейшая царапина будет означать смерть…
– Если ты будешь жалеть себя, то точно умрешь. – сообщил я, не испытывая ни малейшей жалости. Жалость нерациональна.
– Как будто есть другие варианты. – мрачно буркнул Ник, взяв себя в руки. Все же я не брал тех, в ком не видел потенциала. Ему просто не повезло.
– Ты - член Восьмого Отряда, мы тебя не оставим. По крайней мере, пока есть такая возможность. – пожал я плечами. – Слезы не помогут. Хочешь жить – борись до конца. Хочешь умереть – тебе не нужно ловить золотую рыбку. Выйди на улицу и гоблины исполнят твое желание. Или выползи. Уж на это-то, думаю, тебе сил хватит?
Я встал и отвернулся, не собираясь продолжать разговор. Это было нерационально. Если он решит умереть – то отлично. Если нет, то все равно вряд ли выживет, но это уже будет не моя вина. Полагаю, очень скоро с ним устанут возиться, и бросят, как только всерьез запахнет жаренным. Но шанс ему я дал…
– Пойду, узнаю, что они там придумали.
Далеко идти не пришлось, Цинь Лун встретил меня уже у самой лестницы. Значит, мне не показалось
– Итак, к чему вы пришли? – улыбнулся я.
– Мы будем сражаться?
– Ты же видел, на что способны их лучники? Для начала мы будем отступать, а дальше уже посмотрим. Сколько очков тебе нужно, чтобы поднять навык стрельбы из лука до второго уровня?
Я отстраненно отметил, что он не предполагает, а точно знает, на каком уровне находится мой навык. Отрицать очевидное было нерационально.
– Двадцать. – улыбнулся я, мысленно оценивая, не стоит ли его убить при случае. Плохо, когда кто-то знает о тебе что-то… настолько личное. Впрочем, это тоже было нерационально. – Все остальное потратил.
– Плохо… - китаец в задумчивости потер подбородок.
– Впрочем, нет, решаемо. Пошли, пройдемся в “госпиталь”. Нужно торопиться, так что все объясню по пути.
***
Я на ходу обменялся кивками с остальными лидерами. Совещание, похоже, проводилось, в соседней с “госпиталем” комнате. Или, пожалуй, правильнее было бы назвать это место “мертвецкой”. Может, изначально здесь и собрали наиболее тяжелых раненных, у которых не было никаких шансов, но, на данный момент, из шести “пациентов”, дышал только один. Остальных Система уже не опознавала. Или, точнее опознавала как трупы – все же даже умерев, игроки оставались её частью. Было бы рационально отрубить им головы...
– Юн Линь. – склонился над умирающим Цинь Лун.
– Ты слышишь меня, брат?
– Да. Это… Он?
– прохрипел азиат, сплюнув кровью на пол. Судя по длине древка, торчащего у него из спины, стрела пробила легкое, дела у мужика были плохи. – Ты обещал…
Цинь Лун молча кивнул, и выжидающе смотря на сородича, предлагая продолжить.
– Кха… Я все равно умру. Уже скоро… Убей меня… Кха… Забери мою силу… И отомсти этим уродливым черным тварям…
Я хмыкнул от такого неожиданного проявления расизма. Впрочем, его истоки были несколько иные. В Китае царил культ белой кожи, которая и в древности считалась признаком аристократичности. Загар, да и вообще темная кожа считались чем-то некрасивым, а практически черные гоблины, по их стандартам, были изрядными уродами…
Вся эта сцена явно была затеяна для того, чтобы я не отказался убивать союзника из моральных соображений. Напрасная трата сил, под действием “холодного разума”, для меня имела значение только целесообразность. И главным препятствием сейчас был отнюдь не моральный аспект...
– Я ценю его готовность идти на жертвы, но не хочу получить красный статус.
Я не мог использовать “маску Каина” при свидетелях, а значит, следующий ход был за собеседником.
– Мы подумали об этом. – кивнул китаец, доставая другую маску. Как и ожидалось, многие из членов совета входили в число первых “предателей”.