«Панургово стадо»
Шрифт:
Батьянов стоял на нижней ступеньке винтового трапа, ведущего на площадку, на которой испуганным стадом жались гости. Полковник был спокоен. Сложив на груди руки, словно о чем-то глубоко задумавшись, он смотрел на обезьян.
Обезьяны приближались. Их пугал
И Батьянов, хорошо изучивший своих питомцев, понял это. Он выдернул из кармана плоский черный браунинг, проверил заряд и смело сунул дуло глубоко в рот…
Не успело тело его упасть на железные ступени, как передовая громадная огненно-рыжая горилла стремительным скачком взлетела на трап.
Перепрыгнув через труп своего бывшего властелина, обезьяна понеслась наверх. За передовым ринулась остальная стая.
Громадные, могучие и в то же время легкие как тени, поднимались наверх обезьяны. Это было похоже на взлет молчаливых призраков. Они мчались, теснясь по узкому трапу, карабкались по перилам, лезли, подсаживая друг друга, как люди, прямо по чугунным столбам, поддерживавшим площадку. А площадка с кучкой людей на ней казалась высоким утесом, атакованным прибоем обезьяньих тел.
Когда генерал увидел у своих ног морду передовой гориллы, он вздохнул глубоко и пробормотал:
— Конец! И какой дурацкий конец!
— А? Что? — спросил до сих пор не уяснивший сути дела член рейхстага.
— Умирать готовьтесь! — крикнул ему генерал.
— Очаровательно! — пискнула человеческая развалина.
— Очаровательно! Да! Очаровательно! — взвизгнул вдруг Пфейфер и бросился с кулаками на гориллу. Обезьяна поймала его на лету и подбросила высоко вверх.
Пфейфер описал в воздухе дугу и понесся вниз, с каждой долей секунды увеличивая скорость падения…
А в конторе надрывался в телефонную трубку директор фабрики:
— Пулеметы! Скорее пулеметы! Обезьяны взбунтовались!
10. Единственный некролог
На следующий день газеты ни строчкой не обмолвились о катастрофе на фабрике Пфейфера. Не было даже некрологов, посвященных стольким почтенным и достойным государственным мужам, нашедшим смерть в лапах обезьян.
Лишь один «Берлинер Берзен Курьер», аккуратный, как хронометр, и чуждый всяких сантиментов, напечатал своеобразный некролог, и то посвященный не людям, а акциям:
«Сегодня ни на одной бирже акции «Панургова стада» не котировались».
А это значило, что акции «Панургова стада» стоили не дороже бумаги, на которой они были напечатаны.