Папа для Мышонка
Шрифт:
Эти вопросы мучили меня до самого утра. А рядом спала Маша. Дочка была рада снова вернуться домой. В привычную среду, где есть я, Богдан, собака. Бася. Кошка спала тут же — с нами. Свернувшись клубочком и лишь изредка потягиваясь, меняя сторону для лежания. Было тихо, уютно, спокойно. И я мечтала о том, как мы вместе поедем на первый звонок и будем присутствовать с Богданом на линейке — снимать на телефоны, как Маша впервые идет в школу.
Когда солнце взошло и настало утро, я поняла, что проспала подъем. Маша проснулась раньше меня, и в спальне было пусто.
Я спустилась вниз и почувствовала запах готовящейся еды. Было непривычно, ведь обычно это я готовлю. Мышонок? Неужели моя дочь решила приготовить завтрак?
Но это был Богдан. В мойке были грязные тарелки, так что они с Машей уже позавтракали. Это мило. Интересно, о чем они разговаривали? Наверняка ведь общались, пока я спала. О собаках, кошках? Наверное, болтали про школу. Про друзей Машульки. А может, они обсуждали меня… Чем не тема для разговора. Критиковали меня за то, что я соня и долго сплю, вместо того чтобы подняться раньше остальных и приготовить завтрак на троих.
А может, я себя просто накручиваю? И они отлично ладят даже без меня…
— Доброе утро, — произнес Богдан и забросил на плечо кухонное полотенце. — Как спалось?
— Если честно, то не очень, — призналась я и села за обеденный стол. — Не выспалась. А ты?
— Сперва не мог уснуть. Все думал о тебе, о Маше. О ремонте. Про батут. И вообще о многом.
Что ж. Это приятно. Знать, что он тоже думал обо мне. Это очень романтично. Наверняка он тоже представлял, как мы перейдем с ним на новый уровень контактов.
— А что ты готовишь?
— Это завтрак.
— Для кого? — спросила я робко. А то вдруг для меня. Приготовленных не мной завтраков я не ела уже очень давно.
И он это сделал. Он оправдал мои ожидания. И просто приготовил завтрак. Для меня.
— Для тебя, малыш.
Он поставил передо мной большую плоскую тарелку, на которой были выложены слоем просто шикарные ингредиенты сытного завтрака. Маленькие красные помидорки черри только с веточки. Нарезанный кружочками свежий хрустящий огурец. Три слайса ветчины и два — деликатесной красной рыбы. И все это аккуратно разложено по краям тарелки, по периферии. А в самом центре блюда — аппетитный горячий омлет из двух яиц и зелени. Петрушка, руккола, шпинат.
У меня при виде этого счастья просто слюна стала капать. Выделялась во рту так сильно, что я боялась подать голос и сказать банальное "спасибо". Просто прелесть. Это так шикарно. Сексуально. Когда мужчина для тебя готовит. Может, и не завтрак в постель. Но оно определенно того стоило — чтобы все проспать и получить такой прекрасный подарок.
Боже. Я его люблю. Уже люблю. Потому что такого подарка мне не делал ни один мужчина. А Кирилл тем более.
— Это все для меня? — задала я такой дурацкий вопрос. Но картинка казалась нереальной. — Специально для меня приготовил?
— Вот, — метнулся он к тостеру. — Чуть не забыл. — Богдан добавил на тарелку пару румяных тостов из серого хлеба. Полезно, вкусно и красиво. Я прикусила губу от удовольствия и была готова его расцеловать за такой бомбезный завтрак. — И капучино. Вот.
Он взял из кофемашины стеклянную чашку с капучино и поставил ее возле тарелки. Содержимое благоухало и переливалось радугой свежих пузырьков в запотевшем стекле. Это капучино так и манило попробовать. Сделать глоточек. Отпить его в первую очередь.
И я соблазнилась. Взяла чашку, поднесла к губам. Выпила немного. И на лице разрослась широкая улыбка. Кусочек счастья, попадая в тело, разгорался до большого бурного огня. Я хотела жить, хотела плясать и петь. Хотела делать что-то важное и просто развлекаться. Радоваться жизни.
А затем он склонился, стоя за спиной. И поцеловал меня в щеку. Мило, по-домашнему. Чмокнул в щечку и вернулся к мойке, чтобы вымыть посуду.
Я сидела, уплетая завтрак. Накладывала ветчину и семгу на хрустящий хлеб и откусывала кусочек за кусочком, запивая капучино. И у меня никак не сходила с лица та дурацкая улыбка. Все было так вкусно. Мило. Он сделал это по собственному желанию. Я не просила. Всего лишь дала себя поцеловать вчера. А он бросал к моим ногам сперва цветы. Поход в ресторан. А теперь — пожалуйста. Завтрак сам приготовил. Да я бы сама не сумела так вкусно приготовить. Наверное. В любом случае завтрак был прелестным. Как и сам Богдан. Поэтому я доела, выпила капучино до пышных усов из пенки. И оставила из нее отпечаток губ — уже на его щеке.
Он заслужил. Богдан — самый лучший из мужчин. Я в этом уверена. Точно знаю. И меня никто в противоположном не убедит.
— А где Машуля? — спросила я с интересом. — Она ведь уже завтракала?
— Да. Я покормил Мышонка. Глянь на заднем дворе. Там привезли батут. Она резвится уже час. И она, и Марго. Я уже и видео снимал. — Он показал на телефоне, как Маша прыгает на большом синем батуте, а возле нее игриво скачет питбулиха. Похоже, они подружились. А я так переживала, что дочка будет бояться собаку Богдана. Но очевидно, что произошло некое чудо и Марго стала надежной подругой для Мышонка. — Пойдем, я покажу.
Он вывел меня на задний двор. И я увидела собственными глазами, как Маша валяется на батуте. Лицо раскраснелось, нарезвилась. А собака то подбежит — как выпрыгнет на батут. То снова спрыгнет и унесется за калитку — куда-то на мою половину участка. Впрочем, очень скоро этот забор исчезнет. И лужайка будет общей. Один большой просторный газон. И Марго сможет носиться как угодно. Хоть и круги нарезать по периметру.
Занятно, как быстро я начала сопереживать собаке. Видимо, ее доброта к Мышонку произвела на меня впечатление. Как-никак, собака — друг человека.
— Мама! — увидела меня дочка и слезла с батута. — Посмотри на мой батут! Давай мы вместе с тобой попрыгаем!
— Нет, — мотала я головой.
Но Мышонок настаивал.
— Ну пожалуйста, мам! Пожалуйста!
— Ну нет… Мне страшно. Вдруг я упаду. Или вылечу за забор, как показывают в смешных видео в интернете. Или еще хуже — прорву в батуте дырку. Он ведь не рассчитан на взрослых людей? Не так ли? — взглянула я на Богдана.
Но он успокоил:
— Модель из крепких. Брал с запасом. Так что можете смело прыгать вдвоем. Если мама захочет.