Папина содержанка
Шрифт:
– С вами всё в порядке, Саша-сан?
– Да, всё хорошо. Как Максим?
– Ей сделали операцию. Пулю достали, она теперь в реанимации.
– Что доктора говорят?
– Она в тяжелом, но стабильном состоянии. Велика вероятность, что всё будет хорошо, – ответил японец.
– «Велика вероятность», – эхом повторил я. – То есть и умереть может?
– Умереть может в любую минуту каждый из нас, – философски ответил Горо. – В этом и заключается смысл – смириться с этой мыслью и перестать беспокоиться о будущем.
– Стоит попробовать, – сказал я. – Скажите, Горо, мы можем
– Думаю, если предупредить медперсонал, то…
– Пожалуйста, сделайте это. Не хочу зря место в больнице занимать. Оно может понадобиться людям, которым действительно нужна помощь. И этот хряк, – я кивнул в сторону мирно спящего Альберта Романовича, – здесь тоже лишний.
– Хорошо, скоро вернусь, – кивнул японец и вышел. Когда он открывал дверь, я заметил в коридоре Сэдэо. Тот, увидев меня через дверной проём, слегка улыбнулся и кивнул. Я сделал то же. Через десять минут Горо вернулся. В руках он нёс мою сумку и внушительный чемодан Альберта Романовича.
– Я обо всём позаботился, – сказал он. – Мы можем уезжать.
– Как вам это удалось? – удивился я. – Думал, до утра не отпустят.
– Умею быть убедительным, – загадочно улыбнулся телохранитель. – На самом деле это господин Исаев постарался. Он тут всё крыло взял под охрану, без его ведома никто ни войти, ни выйти не может. Весьма жёсткая, но очень рациональная мера.
– Разбудите этого, пожалуйста, – кивнул я в сторону спящего. Горо подошел к нему и несильно похлопал по ноге.
Альберт Романович продрал глаза и возмутился:
– Куда? Что? Я ранен!
– Вы едете с нами, – кратко бросил я. Пришлось отчиму мажорки повиноваться.
Через час мы уже были в гостинице. Сэдэо остался охранять Альберта Романовича, получив четкие инструкции не подпускать того к стационарному телефону, а если попробует вырваться из номера – так треснуть, чтобы сразу передумал. Но тот и не собирался убегать. Помнил, сколько на него компромата накоплено. Хватит на долгий срок тюремного заключения, который ему всё равно не светит: соратники по клубу «М.И.Р.» постараются от него сразу избавиться.
Мы с Горо заказали ужин в номер, поели, хотя аппетит у меня был так себе.
– Вы манекены приготовили? – спросил я.
– Они, внизу, в минивэне.
– В каком минивэне? Наш ведь разбился, – удивился я.
– За время, пока вы лежали в больнице, мы купили новый, – ответил японец.
– Ничего себе, – пробормотал я. – Да, у нас проблема.
– Какая?
– Мы же собирались привезти в «Пьяную малину» четверых молодых людей: двух девушек и двух парней. Со вторыми понятно, – манекены. Вот с первыми… я же остался один. А из вас никто не сможет претендовать на роль соблазнительной девушки, – горько усмехнулся я.
– На этот счет вы тоже, Саша-сан, можете не беспокоиться, – невозмутимо ответил Горо. – Конечно, девушку нам найти не удалось, однако в больнице к нам подошла молодая особа. Представилась Владиславой и сказала, что пришла навестить молодого человека своей двоюродной сестры.
– Что за Владислава такая? – спросил я.
– Она ещё сказала, что вы у неё прозвище – Кеша, – пояснил японец.
У меня брови взметнулись
– Кеша?
– Вы её знаете?
– Я… она… а она где сейчас?
– Оставила свой телефон.
– Позвоните ей, Горо-сан! Пожалуйста! Срочно! И пригласите сюда!
Господи, вот это да! Максим рассталась с Костей, потому что увидела у себя в квартире девушку в неглиже, а теперь оказалось, что это его сестра. Да разве такое вообще случается в жизни?! Выходит, Максим совершенно напрасно повела себя с Костей таким образом, фактически выгнав из дома? Да, но в таком случае выходит, что… А почему он сам не приехал Максим навестить? И вообще, как узнал, что мажорка попала в больницу? Блин! У меня столько вопросов, сейчас голова распухнет и лопнет, как перезрелый арбуз. Я стал дышать глубоко и медленно, чтобы успокоиться. Оставалось только дождаться Владиславу.
Глава 100
Владислава, хотя лучше я для краткости все-таки буду её Кешей называть, как бы ни хотелось сравнивать с мультяшным попугаем (ничего общего, между прочим – девушка, я присмотрелся, оказалась довольно приятная), прибыла буквально через минут сорок. Наверное, была где-то неподалеку, не успела уехать, и, к её чести надо сказать, сразу примчалась.
Я с чувством большой благодарности сначала пожал её руку, а потом и обнял, как родную. Кеша явно не ожидала от меня такой прыти. Ведь первый и единственный раз, когда мы с ней виделись на квартире Максим, у меня в глазах читалось явное желание надавать ей по шее. Так за мажорку было обидно. Хотя глупость, конечно: я, по идее, тогда должен был бы радоваться: у меня больше нет повода для ревности, поскольку Максим расстаётся с Костей. Но сам факт предательства любимого мной человека доводил до ярости.
– Ты прости, что мы с Максим так с тобой прошлый раз нехорошо, грубо поговорили, – сказал я, когда мы уселись в кресла.
– Да ничего, я всё понимаю. Конечно, неприятно было, но всё в прошлом, – спокойно ответила Кеша.
– Скажи, а как ты узнала, что с Максим и нами вообще случилось?
– Смотрели с Костей новости по телевизору, там вас и показали. Ещё бы: такого давно в Москве не случалось. Не «лихие девяностые», в конце концов. Стрельба на магистрали из автомата, из едущей машины, – напоминает крутые бандитские разборки, – сказала Кеша. В её голосе мне послышалось восхищение. Да, вероятно, и я бы так же относился к этому, если бы сам не оказался внутри того минивэна, изрешеченного пулями. – Там мелькнуло лицо Максим, и Костя его сразу узнал. Начал обзванивать больницы, так вас и нашел.
– Почему сам не приехал?
– Боится, что Максим его выгонит. Ну, или будет очень недовольна его появлением. Потому отправил меня. Так сказать, на разведку. Правда, мне толком ничего не сказали, я же Максим не родственница, – сказала Кеша.
– Хорошо, но почему тогда Костя сразу не сказал Максим, что ты его сестра? И ничего бы не было!
– Да ведь вы даже времени на обдумывание не оставили. Выметайтесь, мол, и точка. И сразу ушли. Костя хотел было за вами побежать и всё рассказать, но я остановила.