Папочкина зависимость

Альфа Би Джей

— Аааа! — кричит она, когда ее настигает оргазм, и три моих пальца массируют ее все быстрее и быстрее. Кровь покрыла каждый из них.

— Папочка!

Она прижимается к моему члену, позволяя мне сжать себя в кулаке, в то время как кончик моего члена набухает внутри ее растянутой задницы. Вид того, как я вхожу в ее дырочку и туго растягиваю, губит меня.

— О, черт. Черт возьми, маленькая девочка, — мой член пульсирует, вены набухают, а головка расширяется, позволяя сперме выплеснуться из меня во взрыве волнующего удовольствия.

—

Черт возьми.

Я держу ее на месте, пока наше дыхание не выравнивается.

— Ммм, я мог бы спать и быть в тебе, Джейд. Я целую место укуса, и она вздрагивает, заставляя меня улыбнуться, глядя на ее рану. Затем, когда мы обессиленные лежим на кровати, я покрываю нежными поцелуями все ее тело.

Она оглядывается через плечо.

— Я истекаю кровью, не забывай.

Она кивает на свою талию, заставляя меня смеяться над тем, как она переживает о том, что испачкала меня.

— Я знаю, — ухмыляюсь ей в ответ, отчаянно пытаясь опустить пальцы в ее кровавую дырочку и показать ей, насколько меня действительно не волнует тот беспорядок, который мы создали.

Вместо этого я даю ей расслабиться, зная, как она этого жаждет. С тяжелым вздохом я вынимаю член из ее задницы, и чувство гордости наполняет меня, когда из нее вытекает моя сперма.

— Блять, ты выглядишь горячо, когда из тебя вытекает моя сперма.

Она замирает, все ее тело напрягается, заставляя внутри меня грохотать раздражению. Я поднимаю трусики и шорты и переворачиваю ее на спину, чтобы видеть ее красивое личико и сверкающие зеленые глаза.

— В чем дело? — спрашиваю я, осматривая ее лицо.

То, как она замерла, как будто внезапно запаниковав, заставляет меня отчаянно пытаться исправить то, что я мог сделать не так.

Она облизывает губы с огоньком в глазах, затем отводит их. Я неохотно засовываю член обратно в боксеры, а затем хватаю ее за подбородок, поворачивая к себе, — теперь на ее подбородке пятна крови. Зрелище чертовски красивое.

Ее дыхание касается кончиков моих пальцев, посылая сквозь меня волну желания. Но сначала мне нужно знать, почему она так отстранилась.

— Джейд, — резко предупреждаю я.

Она закусывает губу, как будто не уверена, что готова сказать, что у нее на уме. Мои пальцы сжимают ее крепче, давая понять, что от меня никуда не убежать.

Она закатывает глаза, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Со сколькими женщинами ты делал это? — она медленно сглатывает. — Нужно ли мне после сегодняшнего провериться?

Огонь наполняет мое тело, а ярость заставляет кровь бурлить, но когда я вижу непролитые слезы в ее глазах, смешанные с уязвимостью, мой гнев рассеивается. Мне вдруг захотелось ее успокоить. Не сводя с нее глаз, я честно говорю:

— У меня никогда не было незащищенного секса, Джейд.

Ее губы раскрываются, а зрачки расширяются от недоверия.

— Никогда?

— Никогда.

Я отпускаю ее и кладу голову обратно на подушку, притягивая ее к

себе, чтобы она легла мне на грудь.

— Даже находясь в единственных отношениях, которые были у меня, — скромно признаюсь я.

Она поднимает голову, кладет ладони мне на грудь и ложится на них головой, глядя на меня. Я не упустил из виду, насколько чистой и невинной выглядит ее кожа рядом с моей татуированной и оливковой. Абсолютная невинность и чистота, смешенные с моей грязью. Отпечатки пальцев крови на ее подбородке показывают мне, насколько тускнеет она под моим прикосновением. Мне следует оставить ее в покое, а не пачкать еще больше. Оставь ее такой же идеальной, как сейчас. Но я не могу. Я не буду даже пытаться. Я чертовски жажду ее.

— Почему вы расстались?

Тяжело вздохнув, я смотрю на нее, не зная, позволить ли не только ей, но и мне тоже копаться в моем прошлом. Я буду обсуждать это впервые за многие годы с единственной девушкой, к которой я когда-либо что-то чувствовал.

— Она бросила меня, — говорю я просто.

— Почему?

— Я не знаю, — фыркаю я, отвечая честно. Потому что, в этой истории есть множество факторов, но именно эта часть ранит больше всего. Та часть, которая не позволяет мне двигаться дальше.

Мое сердце бьется быстрее, и я знаю, что она тоже это чувствует, но не осознает. Вместо этого она лениво рисует круги на моей груди, прослеживая татуировки, покрывающие кожу, и это меня успокаивает. Это дает мне уверенность, которую я так хочу дать ей.

— Моя семья не хотела, чтобы мы были вместе, — признаюсь я, пока гнев закипает, но это намного отличается от того состояние, которое было раньше. Она меня заземляет.

— И поэтому ты не любишь проводить с ними время? Потому что ты считаешь их виноватыми?

На этот раз я не могу скрыть ненависть, который чувствую.

— Они забрали ее у меня. Я просто не знаю, как это доказать, — уверенно рычу я. — Они отказываются говорить мне, где она.

Я громко выдыхаю и смотрю в потолок, продолжая.

— Я пытался. Я старался быть тем, кем хотел меня видеть мой отец. Я думал, если женюсь на твоей матери, он будет доволен и даст мне то, что я хочу. Но он всегда хотел большего.

Ее палец не перестает двигаться, как и мои губы.

— Он хотел, чтобы я выполнил свой долг, будучи сыном мафиози, и хотел, чтобы я подарил ему наследника.

Я смеюсь над этой затеей.

— Он даже не осознавал, что твоя мать была такой же никчемной, как и я.

Ее палец останавливается, прекращая поглаживания и заставляя мою голову оторваться от подушки, чтобы посмотреть на нее. Боль скрывается в ее глазах, и мне хочется корить себя за то, что причина этому — я.

Я провожу пальцами по ее щеке.

— Мне жаль.

Она тяжело сглатывает.

— Все нормально. Она действительно облажалась.

Она отводит взгляд, чтобы скрыть эмоции, написанные на ее лице, и я чувствую себя придурком.