Папство, Век двадцатый
Шрифт:
Пий Х явно надеялся на победу германо-австрийского блока в грядущей войне. "Славянство,- пишет Э. Винтер,- было ему чуждо, даже враждебно". Зато своих симпатий к Австро-Венгрии новый папа не скрывал. Отвечая на поздравление Франца-Иосифа по поводу своего избрания, Пий Х заверил его, что будет "делать все возможное, чтобы выполнить желание его величества". И он действительно старался делать это в годы своего понтификата.
Разрыв Ватикана с Францией, союзницей России, не мог не сказаться отрицательно на отношениях папского престола с царской властью. Пий Х после революции 1905- 1907 гг. утрачивает веру во всемогущество царизма, он все больше уповает на то, что в грядущей войне союзники потерпят поражение от центрально-европейских держав, а это развяжет руки католической церкви в России,
Немецкие кардиналы, посещавшие папу, все чаще и чаще сообщали своим правительствам, что Пий Х испытывает самые верноподданнические чувства по отношению к Германии. В Ватикане германских политических деятелей принимают с подчеркнутой помпой. В связи с таким приемом, оказанным германскому канцлеру Бетману-Гольвегу в 1910 г., русский посланник при папском престоле Н. И. Булацель сообщал в Петербург: "Современное общее политическое положение позволяет с большей вероятностью заключить, что как у Германии, так и у св. престола имеется немало поводов для взаимного сближения. Антиклерикализм в последнее время... сказался очень резко в общественных и даже в правительственных кругах разных стран, тогда как в Германии таких проявлений наблюдается гораздо меньше. Если Ватикану выгодно сохранить расположение хотя бы этой одной державы, то имперское правительство в свою очередь естественно дорожит благожелательством курии, которой повинуется партия центра, ныне весьма могущественная". М. М. Шейнман. От Пия IX до Иоанна XXIII.
Вильгельм II в свою очередь старался заручиться симпатией Пия X, правда в свойственной ему манере: он преподнес в дар главе католической церкви несколько сот маузеров, предложив вооружить ими папских гвардейцев.
В восточных планах Ватикана начинает все более заметную роль играть униатская церковь и ее глава архиепископ граф Андрей Шептицкий, в прошлом австрийский офицер, обосновавшийся во Львове. Пий Х тайно возводит его в сан экзарха будущей русско-католической церкви. В 1912 г. Шептицкий под чужой фамилией совершил по поручению Пия Х инспекционную поездку в Россию. По приказу властей полиция выслала его обратно в Австро-Венгрию.
Чем больше сгущались военные тучи, тем враждебнее относился Пий Х к России.
12 декабря 1913 г. папа заявил посетившему его немецкому историку Людвигу фон Пастору, что Россия-самый большой враг католической церкви, что славянским народам нельзя доверять и что все они рано или поздно перейдут под власть России. В 1914 г., незадолго до начала первой мировой войны, принимая русского резидента при Ватикане Д. Я. Нелидова, Пий Х в резкой форме стал обвинять русское правительство в том, что оно якобы всегда обманывало католическую церковь и постоянно нарушало свои обещания. Когда Нелидов стал возражать, папа пришел в негодование и не захотел его слушать. Э. Винтер. Папство и царизм.
Пий Х считал, что православие, как и протестантизм, является порождением революционного духа и поэтому не сможет оказать действенного сопротивления грядущей революции. Он ждал "войны-гиганта" и надеялся, что в ней одержат победу Германия и Австро-Венгрия, в которых католики пользовались преобладающим влиянием. Поэтому, когда произошло убийство австрийского престолонаследника в Сараево и Австро-Венгрия объявила ультиматум Сербии, Пий Х и его статс-секретарь Мерри дель Валь высказались в поддержку Австро-Венгрии.
Имеются на этот счет два убедительных документа, хорошо известные историкам этого периода. Первый из них-депеша австрийского посла при Ватикане графа Пальфи своему правительству от 29 июля 1914 г.: "Когда два дня тому назад я посетил кардинала статс-секретаря, последний, естественно, навел разговор на великие проблемы, овладевшие сейчас вниманием Европы. В его замечаниях нельзя было почувствовать какого-либо духа примирения или уступок. Он охарактеризовал нашу ноту Сербии как очень резкую, но безоговорочно одобрил ее и косвенно выразил надежду, что монархия доведет дело до конца. Несомненно, полагает кардинал, жаль, что Сербию не удалось усмирить раньше, когда это, по-видимому, возможно было сделать без непредвиденных внешних осложнений. Это заявление совпадает с точкой зрения папы, так как его святейшество в последние годы неоднократно выражал сожаление, что Австро-Венгрия
Видимо, сам граф Пальфи, чувствуя определенную неловкость за столь агрессивную позицию "святого отца", счел необходимым прокомментировать ее следующим образом:
"Можно было бы спросить: как объяснить тот факт, что католическая церковь, возглавляемая столь святой личностью и проникнутая поистине апостолическими помыслами, может быть столь воинственной? Ответ простой. Папа и римская курия усматривают в лице Сербии прогрессирующую болезнь, которая может со временем поразить жизненный нерв монархии и разрушить ее. Ведь Австро-Венгрия, несмотря на все испытания, которым подвергала ее в последние годы курия, по-прежнему является примерным католическим государством и самым надежным оплотом религии, который остался у христианской церкви в наше время. Разрушение этой цитадели означало бы для церкви потерю своего самого надежного опорного пункта и самого сильного бойца в борьбе с православием". Дж. Канделоро. Католическое движение в Италии.
Вторым документом является сообщение, которое направил своему правительству 24 июля того же года представитель Баварии при Ватикане барон фон Риттер и которое совпадает по своему содержанию с указанной выше депешей австрийского посла. Риттер сообщал: "Папа одобрительно относится к резкому выступлению Австрии против Сербии и, размышляя о возможности войны с Россией, придерживается невысокого мнения о русской и французской армиях. Кардинал статс-секретарь надеется, что на этот раз Австрия не уступит. Он не представляет себе, когда же Австрия будет вести войну, если она и на этот раз колеблется подавить своими армиями агитацию, которая привела к убийству кронпринца и которая, в конце концов, угрожает самому существованию монархии. Все это также свидетельствует о большом ужасе, который святой престол испытывает перед панславизмом". Дж. Канделоро.
Католическое движение в Италии.
Эти два документа недвусмысленно представляют Пия Х как поборника центрально-европейских держав. Церковные апологеты пытаются всемерно приуменьшить их значение, утверждая, что представители этих держав при Ватикане выдавали желаемое за действительность. Но если это так, то как же оценивал Пий Х империалистическую войну? Осудил ли он ее, предал ли зачинщиков ее анафеме, призывал ли народы положить ей конец, пытался ли примирить враждующие стороны - одним словом, сделал ли он что-либо в пользу мира? "Адвокаты" Пия Х в ответ на эти вопросы утверждают, что он не успел ничего сделать, ибо 20 августа "умер от горя", придя в отчаяние от того, что война все-таки разразилась. Однако имеется еще один документ, который четко отражает истинное отношение к войне Пия X. Это - "Обращение к католикам всего мира" за его подписью, опубликованное 2 августа. Над этим документом лихорадочно трудились в Ватикане с первого часа войны. Вот его текст: "В то время как почти вся Европа втянута в водоворот роковой войны, об опасностях, жертвах и последствиях которой никто не может думать без боли и страха, не можем и мы не испытывать озабоченности и глубочайшей боли в душе за спасение и жизнь стольких христиан и стольких народов, которые так дороги нашему сердцу". Только и всего! Ни слова осуждения в адрес тех, кто развязал войну, ни слова призыва к миру. Эти скупые и пустые по своему содержанию строчки косвенно доказывают, что Пий Х был в числе тех, кто способствовал своей реакционной политикой развязыванию мировой войны 1914 г.
16 августа 1914 г. папа почувствовал недомогание и слег. Два дня его состояние не вызывало опасений. Однако в ночь с 18-го на 19-е у него сильно поднялась температура, и он стал терять сознание. 19-го над ним был совершен обряд соборования, в спальню явились для прощания кардиналы и ближайшие родственники.
По-видимому, приближался роковой час получить прощальный "пиночек" от жизни. Быть может, именно об этом "пиночке", так поразившем его воображение 11 лет тому назад на похоронах Льва XIII, о суете сует и бренности человеческого существования думал этот итальянский крестьянин, умиравший на огромном ложе под балдахином в папской опочивальне апостолического дворца. Жизнь быстро покидала его.